Огромные изменения, произошедшие в России в конце XX в., самым непосредственным образом коснулись и мощной государственной геологической службы нашей страны.

Переход от социалистической системы хозяйствования к рыночным правилам управления экономикой страны в девяностые годы самым печальным образом сказался на геологоразведочной отрасли, привел к банкротству и гибели целого ряда предприятий, резкому падению морских объемов геологоразведочных работ, а на отдельных акваториях - и к полному прекращению их. Относительное восстановление морской геологической подотрасли произошло лишь в самом начале двухтысячных годов и при этом, в соответствии с принятой западной экономической парадигмой, сопровождалось резкими колебаниями ежегодных объемов геологоразведочных работ (рис. 1, 2) [Каминский и др., 2016]. Последнее десятилетие ВНИИОкеангеология (2008–2018) дополнительно ознаменовалось целым рядом значительных перемен самого разного масштаба - от мировых до отраслевых, в том числе разрешением выполнять поисково-разведочные работы на шельфе только двум государственным компаниям - ОАО (ПАО) «Газпром» и ОАО (ПАО) «НК „Роснефть“», созданием АО «Росгеология» с правом монопольного выполнения геологоразведочных работ за счет средств федерального бюджета в 2015–2016 гг. и в дальнейшем и др. Поэтому особенно интересно проследить, как все эти события отразились на эффективности изучения и освоения нефтегазовых ресурсов арктического континентального шельфа России и каковы главные результаты завершающегося десятилетия 2008–2017 гг.

Состояние сейсмической и буровой изученности российского шельфа на 01.01.2008 представлено в табл. 1.

Из приведенных данных следует, что к началу 2008 г. ситуация с изученностью морей Арктического шельфа характеризовалась двумя важнейшими особенностями:

1) наиболее низким уровнем сейсмической изученности (кроме Баренцева и Печорского) среди всех российских морей (лишь Берингово море близко к ним по этому показателю);

2) полным отсутствием бурения в восточно-арктических морях (Лаптевых, Восточно-Сибирское и российский сектор Чукотского моря). При этом достаточно многочисленные скважины в Баренцевом (с Печорским) и Карском морях расположены в южных областях обоих морей, а в их обширных северных областях также не пробурено ни одной морской скважины.

Произошедшие за десять лет количественные изменения в геолого-геофизической изученности континентального шельфа страны характеризует рис. 3.

Главные достижения анализируемого периода на всем российском шельфе: 1) объем региональной сейсморазведки увеличился на 255 тыс. пог. км; 2) пробурено 70 поисково-разведочных скважин; 3) открыто 14 новых месторождений нефти и газа (табл. 2). Очевидным успехом является также охват региональными работами всех морей Арктического шельфа (с существенным увеличением плотности сейсмопрофилей в наименее изученных восточно-арктических морях) и выход сейсморазведочных исследований в глубоководные районы Северного Ледовитого океана, обусловленный в основном необходимостью более глубокого обоснования Заявки Российской Федерации на расширение внешней границы континентального шельфа (ВГКШ) страны в Северном Ледовитом океане. По итогам количественной оценки ресурсов нефти, газа и конденсата по состоянию геолого-геофизической изученности континентального шельфа РФ на 01.01.2009 выросли начальные суммарные ресурсы углеводородов (НСР УВ) и их локализованная часть, было выявлено большое количество локальных объектов.

Вместе с тем анализ показывает, что российский континентальный шельф и сегодня характеризуется в высшей степени неравномерной геолого-геофизической изученностью и в целом ее низким общим уровнем. Особенно это присуще как раз рассматриваемому, наиболее перспективному в нефтегазоносном отношении, Арктическому шельфу, где плотность сейсморазведки в различных морях отличается в разы, а то и на порядок. К началу 2017 г. на всем Арктическом шельфе России площадью около 4 млн км² отработано почти 894 тыс. пог. км сейсморазведки МОВ ОГТ и пробурено 88 глубоких скважин. При этом основные объемы сейсморазведки (730 тыс. пог. км) и весь объем бурения (225 тыс. м) приходятся на западно-арктические моря - Баренцево с Печорским, где средняя плотность сейсморазведки достигает 0,53 пог. км/км², и Карское со средней плотностью 0,25 пог. км/км². Напротив, в восточно-арктических морях (Лаптевых, Восточно-Сибирском и Чукотском) средняя плотность сейсморазведки гораздо ниже: 0,11, 0,05 и 0,11 пог. км/км² соответственно. Следует также учитывать, что в Карском море основные объемы бурения выполнены в губах и заливах, тогда как собственно морских скважин до недавнего времени было всего четыре (месторождения Русановское и Ленинградское). Недавно к ним добавилась пятая - на структуре Университетская, ставшая первооткрывательницей газонефтяного месторождения Победа. К сожалению, в восточно-арктических морях (как и в северных областях Баренцева и Карского морей) низкий уровень сейсмической изученности усугубляется полным отсутствием глубокого бурения - восточнее меридиана о. Свердруп в Карском море не пробурено ни одной скважины. Кроме того, по представлениям многих специалистов, с учетом чрезвычайно высокой стоимости поисково-разведочных работ, интерес для недропользователей в начале поисково-оценочного этапа, по крайней мере на Арктическом шельфе, могут представлять локальные структуры площадью не менее 225 км², выявление которых обеспечивается при расстоянии между сейсмическими профилями 7,5–10 км, то есть при плотности сети 0,13 пог. км/км². Этот уровень изученности еще не достигнут в северной области Карского моря и восточно-арктических морях - Лаптевых, Восточно-Сибирском и Чукотском. Между тем по всем трем морям, как и на севере Карского моря, уже выданы лицензии недропользователям или приняты заявки от них, несмотря на вышеупомянутые свидетельства незавершенности регионального этапа геологоразведочных работ, выполняемого организациями системы Минприроды России – Федерального агентства по недропользованию.

Согласно результатам количественной оценки ресурсов нефти, газа и конденсата территории и континентального шельфа Российской Федерации по состоянию геолого-геофизической изученности на 01.01.2009 (завершена в 2012 г. под руководством ФГУП «ВНИГНИ», оценка ресурсов акваторий выполнена морскими организациями страны под руководством ФГУП «ВНИИОкеангеология им. И.С. Грамберга»), начальные извлекаемые ресурсы углеводородов Арктического шельфа составляют около 100 млрд тонн нефтяного эквивалента (н. э.), более 80% общих ресурсов российского шельфа. Весьма существенно, что распределены эти ресурсы по Арктическому шельфу достаточно неравномерно (рис. 4), и основная их часть приходится на западно-арктические моря (Печорское, Баренцево и Карское) - 88,2%, что, по крайней мере частично, объясняется их более высокой изученностью. Однако самая важная особенность нефтегазового потенциала Арктического шельфа - резкое преобладание в нем газовой составляющей: на долю газа (свободного и растворенного) приходится более 84% НСР УВ, а доля нефти и конденсата, соответственно, составляет немногим более 15% (рис. 5).

Еще одно весьма существенное обстоятельство (рис. 6): в начальных извлекаемых нефтегазовых ресурсах Арктического шельфа России ресурсы низших категорий (Д₁ и Д₂) составляют почти 90% - 27,2% и 60% соответственно, что свидетельствует о невысокой надежности существующих оценок углеводородного потенциала Арктического шельфа, прежде всего восточно-арктических морей (Лаптевых, Восточно-Сибирского и Чукотского), и весьма значительно усиливает риски недропользователей. Степень разведанности НСР УВ максимальна по газу (8%), а территориально она составляет 11% по сумме УВ в Баренцевом с Печорским морях и 6% в Карском море (рис. 7 и 8).

Тем не менее с середины 2008 г., когда право недропользования на континентальном шельфе было сохранено лишь за двумя государственными компаниями - ПАО «НК „Роснефть“» и ПАО «Газпром», процесс лицензирования Арктического шельфа резко ускорился, и к настоящему времени практически все перспективные районы шельфа охвачены этим процессом (рис. 9). При этом в процессе оформления лицензий и подачи заявок на новые участки главным критерием для заявителей, по-видимому, являлся максимально возможный охват перспективных площадей (и, соответственно, увеличение ресурсного капитала госкомпаний) без учета фазового состава УВ в их недрах (более 80% газа).

Несмотря на определенные успехи, принципиальные особенности изученности шельфа полностью сохранились с 2008 г.: самый низкий уровень сейсмической изученности восточно-арктических морей; полное отсутствие бурения на огромных площадях Арктического шельфа (восточно-арктические моря и северные области Баренцева и Карского морей). Если из общего прироста сейсмической изученности в 255 тыс. пог. км почти 210 тыс. пог. км были отработаны на Арктическом шельфе (в том числе около 138 тыс. пог. км в Баренцевом с Печорским и Карском морях), то из 70 новых скважин лишь 14 были пробурены в арктических морях - в южных районах Баренцева с Печорским морей (3 скв.) и Карского (11 скв.), и лишь одна их них - поисковая скважина на структуре Университетская в Карском море у побережья Новой Земли - стала открывательницей крупного газонефтяного месторождения Победа.

В целом для буровых работ на российском континентальном шельфе характерно превышение объемов разведочного бурения над поисковым: так, за период 2003–2016 гг. было пробурено 156,294 тыс. пог. м разведочных и 121,348 тыс. пог. м поисковых скважин, то есть в среднем за год около 11 тыс. пог. м и 8,6 тыс. пог. м соответственно.

Для сравнения: в «золотую декаду» 1981–1990 гг., во времена знаменитого Главморнефтегаза, ежегодная проходка на поиски морских месторождений составляла 25,6 тыс. пог. м, на поиски новых залежей - 49,7 тыс. пог. м (то есть всего поискового бурения ежегодно более 75 тыс. пог. м) [Супруненко, Суслова, 2012], а ежегодный объем разведочного бурения - 36,5 тыс. пог. м. Поэтому не случайно, что за 1981–1990 гг. было открыто на шельфе СССР 35 месторождений нефти и газа, включая уникальное Штокмановское, Русановское и Ленинградское.

К сожалению, параметрическое бурение как обязательный элемент завершающей стадии регионального этапа геологоразведочных работ в рассматриваемое десятилетие по-прежнему не проводилось как в арктических морях, так и на континентальном шельфе в целом и в бурно протекавшем процессе лицензирования огромные пощади недоизученного региональными работами шельфа передавались недропользователям, что закрывало возможности дальнейших исследований на этих площадях для организаций Минприроды РФ. Это обстоятельство, на наш взгляд, стало основной причиной отрицательных результатов бурения ряда поисковых скважин на магаданском и камчатском участках шельфа Охотского моря, а также на шельфе Сахалина.

Для особо интересующего нас арктического сектора континентального шельфа страны главные итоги 2008–2017 гг. можно сформулировать следующим образом: 1) заметно вырос уровень сейсмической изученности акватории; 2) было открыто газонефтяное месторождение Победа в Карском море; 3) по результатам количественной оценки НСР УВ на 01.01.2009 существенно возросли ресурсы нефти и газа; 4) количество выявленных локальных объектов на шельфе на 01.01.2017 составило 738 структур; 5) подготовленных объектов на 01.01.2016 - 15 с ресурсами категории С₃ более 1,5 млрд тонн н. э. В то же время, как отмечено выше, сохранились: 1) неравномерность геолого-геофизической изученности и ее невысокий уровень на больших площадях шельфа; 2) полное отсутствие бурения на большей части шельфа; 3) резкое преобладание газа в НСР УВ - более 84%; 4) доминирование в НСР УВ ресурсов низших категорий (D₁ и D₂) – почти 90% при доле D₂ 60%; 5) низкая степень разведанности ресурсов - около 8% по газу и 1% - по нефти. Главный недостаток ГРР - ничтожные объемы поискового бурения.

Кроме того, с учетом сформулированной в проекте Энергетической стратегии - 2035 цели добывать к 2035 г. на Арктическом шельфе 33 млн тонн нефти в год, становится очевидным, что обоснованное выявление преимущественно нефтеносных участков шельфа, в которых необходимо сосредоточить поисково-разведочные работы, сегодня не может быть выполнено.

Вместе с тем анализ лицензионных обязательств недропользователей Арктического шельфа - ПАО «НК „Роснефть“» и ПАО «Газпром» - не свидетельствует и в пользу возможности решения задачи добычи крупных объемов нефти и в ближайшие 15–20 лет. Здесь уместно вспомнить доклад министра природных ресурсов и экологии Ю.П. Трутнева Президенту РФ Д.А. Медведеву 18 июля 2009 г.: «…задача по освоению шельфа страны госкомпаниями по самому оптимистичному сценарию может быть решена не ранее чем через 90 лет… При сокращении вложений, вызванных изменением мировой экономической конъюнктуры, а также с учетом несения компаниями эксплуатационных расходов, срок, необходимый для освоения шельфа, с высокой вероятностью будет еще выше». Напомним еще раз, что за последнее десятилетие на Арктическом шельфе (вне пределов территориального моря) была пробурена всего одна поисковая скважина, а параметрическое бурение как вид геологоразведочных работ вообще давно исключено из повестки дня. Более того, в процессе проводимой актуализации действующих лицензий начало поискового бурения в ряде случаев было перенесено с 2021–2023 гг. на 2024–2025 гг. и даже на 2027–2029 гг. (рис. 10) [Каминский и др., 2017], что, очевидно, обусловлено отсутствием отечественного морского бурового оборудования.

Итак, сегодня представляющие практический интерес преимущественно нефтеносные районы на Арктическом шельфе, за исключением восточной части Печорского моря и приновоземельской части Карского моря, доказательно не выделены, что является закономерным следствием незавершенности регионального этапа геологоразведочных работ и интенсивного лицензирования в последние годы, фактически закрывшего для организаций Минприроды России - Роснедр возможности работы на шельфе Арктики.

Не найдя лучшего решения проблемы, Минприроды России поспешило отказаться от руководства процессом освоения нефтегазовых ресурсов шельфа и вообще от необходимости подготовки государственной программы разведки континентального шельфа Российской Федерации и разработки его минеральных ресурсов, оставив за собой лишь ничтожную задачу подготовки участков для аукционов в транзитных зонах внутренних вод и территориального моря.

В этих условиях, обращаясь к Морской доктрине Российской Федерации и ее п. 97 («…Развитие различных видов морской деятельности осуществляется на основе программно-целевых методов планирования в рамках соответствующих государственных программ Российской Федерации»), мы в очередной раз призываем все заинтересованные ведомства и организации к созданию Государственной программы изучения и освоения нефтегазовых ресурсов Арктического шельфа Российской Федерации. Руководство созданием программы и контроль за ее исполнением должна осуществлять Государственная комиссия по вопросам Арктики, одной из важнейших задач которой и является обеспечение расширения ресурсной базы арктической зоны России в углеводородных ресурсах.

Итак, для коренного изменения ситуации в пользу добычи к 2035 г. крупных объемов нефти на Арктическом шельфе необходимо создание реальной, обязательной к исполнению Государственной программы изучения и освоения нефтегазовых ресурсов Арктического шельфа России.

Эта программа должна предусматривать:

– полноценное завершение регионального этапа геологоразведочных работ во всех перспективных районах Арктического шельфа, включающего отработку системы опорных профилей (сейсморазведка в комплексе с гравимагнитометрией и геохимией) и бурение параметрических скважин. При этом бурение, скорее всего, будет выполняться в два последовательных этапа: 1) на арктических островах и мелководных участках шельфа, где возможно применение существующего бурового оборудования или того, которое может появиться в ближайшие годы [Симонов, Супруненко, 2017]; 2) морское параметрическое бурение за пределами мелководных зон, на относительно глубоководных участках шельфа (рис. 11);

– поисково-оценочный этап в преимущественно нефтеносных районах шельфа, обоснованных по итогам завершения региональных работ. Его результатом должно стать выявление ряда крупных перспективных объектов для разведочного бурения;

– разведка и последующая разработка подготовленных крупных месторождений (масштаба Приразломного) в количестве не менее 5–7, что обеспечит ежегодную добычу десятков миллионов тонн нефти для поддержания необходимых объемов добычи в Российской Федерации.

В современных условиях начинать реализацию программы следует с относительно мелководного моря Лаптевых, где, с одной стороны, возможно использование уже существующей буровой техники, а с другой - ждут скорейшего решения вопросы строения осадочного чехла (прежде всего его возрастной диапазон и, соответственно, ожидаемые перспективные комплексы).

Естественно, что эта программа должна полностью учесть результаты всех геологоразведочных работ, уже выполненных на Арктическом шельфе за счет средств федерального бюджета и недропользователей, а для ее реализации необходимо создание структуры типа советского «Главморнефтегаза», главной и единственной целью которой будет освоение морских нефтяных, а в дальнейшем, очевидно, и газовых месторождений.

Столь же естественно, что для осуществления задуманного потребуется весьма сложная и весьма объемная работа, включающая изменение законодательства в части недропользования на шельфе, создания консорциума (консорциумов) государственных и частных, включая зарубежные, предприятий, приостановление или отмена действия ряда выданных лицензий, создание современного отечественного бурового оборудования и т. д. Наибольшую сложность при создании «Арктикморнефти», на наш взгляд, будет представлять укомплектование ее на всех уровнях, включая верхний руководящий, профессионалами-геологами и геофизиками, имеющими опыт практической работы в геологоразведке.

С учетом вышеприведенного становятся понятны причины того, что проект Энергетической стратегии до 2035 г. не утверждается в течение двух лет после того, как он был доведен до сведения широкой общественности на Международной конференции RAO/CIS Offshore 2015 (Санкт-Петербург, сентябрь 2015 г.). Да и в самом геологическом сообществе существуют разные подходы к освоению нефтегазовых ресурсов Арктического шельфа. Так, генеральный директор головного нефтяного научно-исследовательского института страны ВНИГНИ А.И. Варламов в обстоятельной статье, подготовленной к VIII Всероссийскому съезду геологов (Москва, октябрь 2016 г.), с тревогой констатирует сложную ситуацию с долгосрочной обеспеченностью нефтью внутренних и экспортных потребностей страны: 1) качественные характеристики сырьевой базы нефти сильно ухудшаются (существенное исчерпание запасов гигантских и крупных месторождений с высокодебитными коллекторами традиционного типа); 2) степень разведанности ресурсного потенциала чрезвычайно низка (порядка 50%); 3) более 85% приращиваемых запасов составляют запасы по данным разведочных работ на старых месторождениях, а число и средние запасы вновь открываемых месторождений ежегодно уменьшаются (в частности, в 2015 г. в России открыто всего 16 месторождений с общими запасами нефти 35,6 млн тонн); 4) в периоды стабильной цены на нефть объем рентабельных запасов колеблется (около 50%).

Сохранение сложившейся системы выполнения нефтегазопоисковых работ (когда к компетенции государства относится лишь стадия регионального геологического изучения, а стадии поиска, разведки и добычи находятся в компетенции недропользователей), по мнению А.И. Варламова, с неизбежностью приведет к падению объемов добычи нефти в стране после 2020 г. Поэтому «…какими бы ни были сегодня цены на нефть, государственная политика по развитию сырьевой базы нефти должна быть направлена на устойчивое обеспечение необходимых для экономики страны объемов добычи… Одной из важнейших стратегических задач Правительства России считаю обеспечение развития сырьевой базы УВ как основы сырьевой безопасности страны» [Варламов, 2016а, с. 15]. Чтобы обеспечить минимально необходимое развитие сырьевой базы нефти государству следует безотлагательно организовать системные поисковые работы в перспективных нефтегазопоисковых зонах нераспределенного фонда недр, выделив на эти цели 65–70 млрд рублей в год (там же, с. 21). В другой публикации в том же 2016 г. А.И. Варламов не менее четко заявляет: «Организация системных поисковых работ за счет госбюджета на нераспределенном фонде недр - главная задача геологоразведки сегодняшнего дня» [Варламов, 2016б, с. 41]. При этом он указывает, что специалистами ВНИГНИ и региональных институтов уже подготовлено обоснование перспективности 26 нефтегазопоисковых зон (из них 5 - в Западной Сибири, около 10 - в Восточной Сибири, остальные - в Волго-Уральской, Тимано-Печорской и Прикаспийской нефтегазоносных провинциях). «То есть речь идет и о новых неопоискованных территориях, и о доизучении интересных районов в старых традиционных провинциях» [Варламов, 2016б, с. 42]. Что же касается перспектив проведения ГРР на Арктическом шельфе, то А.И. Варламов не считает эти работы приоритетными на сегодняшний день. «Низкий уровень цены на нефть и сложность освоения, по сути, сегодня выводят шельфовые месторождения из конкурентной среды… высоко оценивая перспективы шельфовых акваторий, я уверен, что их освоение - это перспективы завтрашнего дня» [Варламов, 2016б, с. 44].

Полностью соглашаясь с выводами многоуважаемого Алексея Ивановича Варламова о необходимости коренной перестройки геологоразведочных работ на нефть в стране и, в качестве ближайшей меры, организации «системных поисковых работ в перспективных нефтегазопоисковых зонах нераспределенного фонда недр», мы тем не менее убеждены, что для коренного изменения тревожной ситуации с развитием сырьевой базы нефти необходимо освоение нового крупного высокоперспективного региона, способного обеспечить долгосрочное поддержание необходимого уровня добычи нефти. В качестве такового мы рассматриваем континентальный шельф страны и прежде всего - его арктический сектор. С подобным подходом согласен и академик РАН А.Э. Конторович, который в своем выступлении на VIII Всероссийском съезде геологов 26 октября 2016 г., отметив, что пришло время осваивать мелкие и мельчайшие месторождения в традиционных регионах, тем не менее указал, что нужна новая парадигма поисков, переход к освоению ресурсов арктических и дальневосточных морей и трудноизвлекаемых запасов нефти баженовской свиты Западной Сибири.

Сегодня мы в очередной раз убеждаемся в правоте профессора Б.Ф. Дьякова, заведующего первым в СССР отделом морской нефтяной геологии ВНИГРИ, еще в 1970-е годы прошлого столетия заявлявшего, что задача освоения нефтегазовых ресурсов континентального шельфа страны по своей грандиозности и сложности сравнима с освоением космоса. И естественно, что такую задачу невозможно решить без постоянного участия государства, тем более когда речь идет об арктическом секторе шельфа. Как справедливо отметил недавно глава «Атомфлота» В.В. Рукша, «мегапроекты в Арктике без прямого участия государства невозможны» («Коммерсант», 29 сентября 2017 г.).

Список литературы

Варламов А.И. Состояние и перспективы развития сырьевой базы нефти Российской Федерации в свете существующих проблем // Геология нефти и газа. 2016а. № 5. С. 14–23.

Варламов А.И. Без новых открытий нет будущего // Нефтегазовая вертикаль. 2016б. № 20 (393). С. 40–45.

Каминский В.Д., Супруненко О.И., Медведева Т.Ю., Черных А.А. Актуальные проблемы развития геологической науки и основные результаты геологоразведочных работ на шельфе Российской Федерации // Геология нефти и газа. 2016. № 5. С. 50–57.

Каминский В., Супруненко О., Черных А., Медведева Т. Большая нефть Арктики. Не только мечта, но и реальная перспектива // Нефтегазовая вертикаль. 2017. № 5. С. 54–58.

Симонов Ю.А., Супруненко О.И. Российские разработки для освоения углеводородных ресурсов Арктического шельфа // Бурение и нефть. 2017. № 6. С. 18–21.

Супруненко О., Суслова В. Не путать желаемое с действительным // Нефть России. 2012. № 4. С. 66–70.

Ссылка на статью:

Супруненко О.И., Каминский В.Д., Медведева Т.Ю., Стоянов С.Ф. Анализ эффективности геологоразведочных работ на нефть и газ на Арктическом шельфе Российской Федерации (2008–2017) // 70 лет в Арктике, Антарктике и Мировом океане. Сборник научных трудов (под ред. В.Д. Каминского, Г.П. Аветисова, В.Л. Иванова). СПб.: ВНИИОкеангеология, 2018. C. 219-228.