В статье предпринята первая попытка проанализировать результаты минералогических и палеонтологических исследований морских четвертичных (доказанцевских) отложений севера Западной Сибири с целью восстановления условий их образования. Для этого были использованы материалы, имеющиеся в работах В.Н. Сакса [1951], С.А. Архипова [1960], А.А. Земцова [1959], В.И. Гудиной, А.В. Гольберта [1962], М.В. Барковой [1961], И.В. Рейнина, Г.И. Лазукова и Г.М. Левковской [1963], С.А. Архипова, О.В. Матвеевой [1964], З.П. Губониной [1959], материалы Салехардской экспедиции ВНИГРИ, Ямало-Ненецкой и Березовской экспедиций Тюменского территориального геологического управления, Усть-Енисейской экспедиции НИИГА, а также результаты собственных исследований авторов. В основу стратиграфического расчленения разрезов положены результаты микрофаунистических исследований В.И. Гудиной [Гудина, Гольберт, 1962; Гудина, 1963].

Различные литологические типы пород морских четвертичных отложений (глины, песчано-алевритовые глины с гравием, галькой, а иногда и валунами, в том числе так называемые мореноподобные суглинки и супеси, пески и алевриты), широко распространенные на севере Западной Сибири, характеризуются в общем довольно однообразным минералогическим составом. Терригенные минералы представлены в основном кварцем и полевыми шпатами (причем последние часто преобладают над кварцем), а также слюдами, содержание которых колеблется в пределах от долей процента до 20% и более. Повышенные содержания слюд обычно наблюдаются на северо-западе Западной Сибири. В легких фракциях в значительных количествах отмечаются также обломки пород и разрушенных минералов (до 20-35%). Чрезвычайно характерна ассоциация тяжелых минералов. Большую часть тяжелой фракции слагают обычно неустойчивые при химическом выветривании минералы: пироксены, амфиболы и эпидот. Эти минералы, как правило, составляют более 50% тяжелой фракции. Спорадически встречаются также магнетит, ильменит (до 45%, но обычно не более 20%). Остальные минералы - циркон, гранат, турмалин, сфен, рутил, лейкоксен и минералы метаморфической группы встречаются в весьма небольших количествах, обычно не более 5-10% в сумме.

В противоположность этому отложения юры, мела и палеогена, подстилающие четвертичные осадки в пределах рассматриваемого района, в своей породообразующей части характеризуются существенно кварцевым составом (кварц всегда преобладает над полевыми шпатами) и повышенным содержанием слюд. В тяжелой фракции здесь преобладают магнетит, ильменит, циркон, гранат, иногда эпидот и амфиболы, но почти совершенно отсутствуют пироксены.

Так, в Усть-Енисейском районе отложения верхнего мела, на обширных площадях непосредственно подстилающие четвертичные осадки, по данным В.Н. Сакса и З.З. Ронкиной [1957], характеризуются следующим составом (в %): кварц 44-71, полевые шпаты 21-37, слюды до 48, магнетит-ильменит до 70-80, эпидот-цоизит до 48, амфиболы до 18, гранат до 18, циркон до 7, апатит 14, минералы метаморфической группы 0,2-0,6, пироксены не более 0,2-0,6. Сопоставление среднего содержания основных минералов в отложениях юры, мела, палеогена и в четвертичных морских осадках (ямальская серия) для северо-западной части Западно-Сибирской низменности приведено в табл. 1.

Аутигенные минералы морских четвертичных отложений представлены пиритом, сидеритом (встречаются спорадически в количествах не более 28%) и гидроокислами железа (от долей процента до 24%). Встречаются также глауконит, лептохлориты и вивианит - обычно в единичных зернах, но местами в бассейне р. Северной Сосьвы содержание глауконита в салемальских слоях достигает 90% тяжелой фракции (до 6% породы). Аутигенная природа глауконита здесь, однако, не доказана. Характерно отсутствие сингенетичных выделений карбонатов кальция, магния и марганца.

Глинистые минералы представлены главным образом гидрослюдами и бейделлитом. Изредка отмечается небольшая примесь опала. В Приенисейской части низменности, по данным С.А. Архипова [1960], отмечается также монтмориллонит. Таким образом, минералогический состав рассматриваемых отложений достаточно резко отличается от подстилающих их пород мезозоя и палеогена. Отличие это сводится в основном к следующему. В отложениях ямальской свиты наблюдается:

1) резко пониженное содержание кварца и, напротив, повышенное содержание полевых шпатов; причем последние в четвертичных отложениях часто преобладают над кварцем;

2) резко пониженное содержание рудных минералов (магнетит, ильменит);

3) преобладание в тяжелой фракции неустойчивых минералов: пироксенов, амфиболов и эпидота, причем местами именно пироксены - основные минералы тяжелой фракции. Пироксен-амфибол-эпидотовая или эпидот-амфибол-пироксеновая ассоциации являются, таким образом, надежным минералогическим критерием определения четвертичного возраста осадков.

Количественное соотношение этих основных минералов тяжелой фракции в морских четвертичных отложениях на севере Западной Сибири подвержено значительным колебаниям. Так, на востоке этого региона в тяжелой фракции всегда преобладают пироксены (47-81%) за счет сокращения амфиболов и эпидота (не более 10-15%), а на западе господствуют амфиболы (5-55%) и эпидот (3,5-54%), хотя и здесь постоянно присутствуют пироксены, но содержание их не превышает 6-7,5% (обычно 0,5-1,5%).

По многочисленным анализам минералогических проб и отдельных образцов (всего около 300) на севере Западной Сибири, в зависимости от количественного соотношения пироксенов, амфиболов и эпидота в тяжелой фракции, могут быть выделены три основные минералогические провинции: 1) Северное Приобье - среднее содержание пироксенов 0,5%, среднее содержание суммы неустойчивых минералов (пироксены, амфиболы, эпидот) около 45%; 2) Пур-Тазовская провинция - среднее содержание пироксенов - 34%, среднее содержание суммы неустойчивых минералов - 50%; 3) Енисейская - среднее содержание суммы неустойчивых минералов - 66%, в том числе пироксенов - 48%.

Когда эта работа была уже близка к завершению, мы ознакомились со статьей Е.В. Шумиловой и В.А. Николаева [1964], из которой могли убедиться, что эти исследователи, основываясь на тех же критериях, выделяют на севере Западной Сибири две минералогические провинции - западную и восточную. Мы в отличие от этих авторов выделяем дополнительно еще промежуточную провинцию - Пур-Тазовскую.

Совершенно очевидно, что возникновение этих провинций и закономерные изменения их минеральных комплексов обусловлены особенностями петрографического состава пород основных областей питания. На востоке это Сибирская платформа с ее комплексом основных изверженных пород (траппов) - главных поставщиков пироксенов, на что совершенно определенно указывал А.А. Земцов [1959], а на западе - Урал, где развиты метаморфические и изверженные породы разнообразного состава - источники амфиболов, эпидота и отчасти пироксенов. Влияние Уральской питающей провинции устанавливается, например, геологами ВНИГРИ по петрографическому составу валунного материала, содержащегося в осадках ямальской свиты.

В формировании четвертичных отложений очень велика также роль рыхлых толщ, мезозоя и палеогена осадочного чехла Западно-Сибирской низменности. В разрезах некоторых скважин среди четвертичных песчано-алевритовых глин встречаются обломки эоценовых опок и глауконитовых песчаников верхнего мела, палеогена и других пород. Исследованиями В.И. Гудиной и ряда других микропалеонтологов и палеофитологов доказывается интенсивный размыв отложений палеогена и верхнего мела, происходивший уже в четвертичное время. При этом наблюдается захоронение в четвертичных отложениях доплейстоценовой микрофауны спор и пыльцы, диатомовых водорослей и переотложение осадочного материала.

Петрографическими исследованиями установлено, что, например, мощная пачка песков в разрезе четвертичной толщи, вскрытой скважиной 29 Ярсалинского профиля (близ устья р. Оби), сформировалась в значительной мере за счет полностью размытых здесь отложений палеогена, в том числе, вероятно, и песков атлымской свиты, на что указывают хорошая сортировка и окатанность основной массы песчаного материала, существенно кварцевый его состав, наличие комочков каолиновых глин, обилие зерен ильменита (особенно характерно для атлымских песков). По заключению В.И. Гудиной, осадки палеогена здесь полностью размыты в период максимума ямальской трансгрессии. Любопытно, что в описанных выше песках наблюдается и резко повышенное содержание амфиболов, эпидота и пироксенов (2-3% породы), что уже не характерно для палеогеновых отложений, но типично для четвертичных. Приходится, следовательно, допустить и привнос аллохтонного терригенного материала, поступавшего с Урала.

Морские глины салемальских слоев в разрезах дублера Тазовской опорной скважины оказались на 70-80% сложенными мелкими комочками (0,2-1,0 мм) бейделлитовых глин, обладающими высоким двупреломлением и параллельно ориентированной чешуйчатой структурой, что характерно для чеганских глин южной части Тазовского полуострова. Цементируются эти комочки светло-бурой изотропной массой, видимо, гидрослюдистого состава, в которой наблюдаются тончайшие беспорядочно ориентированные чешуйки гидратированных слюд. В разрезе этой же скважины среди морских четвертичных глин наблюдаются и обломки эоценовых мелкозернистых глауконито-кварцевых песчаников с опоковым цементом.

Наличие переотложенной пыльцы и спор дочетвертичных, главным образом третичных растений, особенно многочисленных в нижних горизонтах четвертичных отложений, также, очевидно, связано с размывом континентальных и морских толщ палеогена и, возможно, неогена.

Минералогический состав морских четвертичных отложений севера Западной Сибири очень сходен с таковым современных донных осадков Северного Ледовитого океана (табл. 2). Сходство это особенно подчеркивается тем, что в любых минералогических провинциях Северного Ледовитого океана содержание суммы пироксенов, амфиболов и эпидота плюс характерный минерал той или иной провинции составляют не менее 40% тяжелой фракции. Отсюда следует, видимо, предположить и определенное сходство условий образования современных донных осадков Северного Ледовитого океана и рассматриваемых нами отложений.

Обратимся теперь к анализу послойных минералогических и палинологических исследований. Следует сразу подчеркнуть, что материалов подобного рода в печатной и фондовой литературе имеется крайне мало, что, видимо, связано с недооценкой роли минералогических исследований при изучении четвертичных отложений.

Начнем наш анализ с разрезов двух скважин, расположенных в западной части исследуемого района (рис. 1). К сожалению, данные по минералогическому составу многих других скважин оказались для нас непригодными, поскольку они опробовались недостаточно часто или только отдельными штуфными пробами.

Как видно на рис. 1, в разрезах этих скважин могут быть выделены от двух до шести последовательно сменяющих одна другую минералогических зон, характеризующихся большим или меньшим содержанием устойчивых и неустойчивых к химическому выветриванию минералов в легкой и тяжелой фракциях. Отношение содержания первых ко вторым (в пересчете на всю породу) является, на наш взгляд, важным показателем условий образования осадков. Назовем это отношение коэффициентом устойчивости (К). Значения этих коэффициентов для каждой минералогической пробы приведены на рисунках. Здесь же приведены и усредненные значения коэффициентов устойчивости для каждой из выделяемых минералогических зон.

Средние значения коэффициентов в каждой из минералогических зон (см. рис. 1) достаточно резко отличаются от смежных и, таким образом, в разрезе наблюдается чередование горизонтов осадков, характеризующихся большим или меньшим содержанием устойчивых и неустойчивых минералов. Подобная минералогическая зональность присуща не только разрезам этих двух скважин, но фиксируется и в ряде других скважин (скважина 5 Полуйского профиля, 24 - Туруханская, 5 - Междухетская и др.).

Характерно, что минералогические зоны и соответствующие им минеральные комплексы, как это видно на 1-ом и последующих рисунках, и как это уже отмечалось нами ранее [Гудина, Гольберт, 1962], не зависят от литолого-фациального типа отложений, что свидетельствует о том, что образование минеральных комплексов каждой зоны и последовательная смена их в разрезе обусловлены в определенной мере причинами нефациальными.

Анализируя и сопоставляя приведенные ниже результаты минералогических и палинологических послойных исследований ряда достаточно удаленных друг от друга разрезов, учитывая надежную биостратиграфическую основу их корреляции, мы делаем вывод о региональном характере причин, вызывающих образование и последовательную смену в разрезах одновозрастных минеральных комплексов и соответствующих им минералогических зон, о закономерной связи минеральных комплексов с достаточно ощутимыми климатическими изменениями.

Этот вывод основывается на всей сумме современных знаний о процессах выветривания и осадконакопления, из которых следует, что в условиях теплого гумидного климата, а применительно к четвертичному периоду, следовательно, в условиях потепления, формируются осадки с более высоким содержанием устойчивых при химическом выветривании минералов и низким - неустойчивых, т.е. более высоким значением коэффициента устойчивости. Напротив, в условиях похолодания климата процессы химического выветривания затухают и формируются осадки, обогащенные неустойчивыми минералами. Эти основные положения теории литогенеза еще недостаточно используются при решении вопросов четвертичной геологии, несмотря на то, что именно ледниковая эпоха в истории Земли ознаменовалась наибольшими по сравнению с теплыми периодами амплитудами колебаний температур.

Следует, однако, отметить, что ряд исследователей [Шамрай, Орехов, 1961; Рябченков, 1961; Дядченко, 1961; Золотарев, 1963, и др.] используют это положение при проведении границы между неогеновыми и четвертичными отложениями по минералогическим признакам, причем А.Г. Золотарев идет дальше и выделяет в четвертичных аллювиальных отложениях Приангарья климатические ритмы по минеральным ассоциациям и спорово-пыльцевым комплексам.

Для подтверждения этого основного положения нашими материалами приведем, например, сопоставление минералогических и спорово-пыльцевых данных разрезов нескольких скважин северо-западной части низменности, скоррелированных по микрофауне (рис. 2). Схема эта иллюстрирует прежде всего совершенно недостаточную палинологическую и минералогическую изученность отложений ямальской свиты, поскольку на нее вынесен, кажется, весь имеющийся в опубликованной и рукописной литературе материал систематических послойных исследований по разрезам многочисленных скважин Ямало-Ненецкой экспедиции, изученных микрофаунистически [Гудина, 1963]. Тем не менее, мы попытаемся сделать из этого материала некоторые выводы.

На рис. 2 выделены горизонты, отвечающие по спорово-пыльцевым комплексам более теплому и более холодному климату, и обозначены интервалы отбора минералогических проб по разрезу скважины 5 Полуйского профиля. Слева от колонки этой скважины цифрами указаны значения коэффициента устойчивости в соответствующих пробах, из которых видно, что минералогические данные, за исключением одной пробы из десяти, находятся в полном соответствии с данными спорово-пыльцевого анализа: в горизонтах, отвечающих потеплениям, наблюдается повышение значений коэффициента устойчивости и, наоборот, пониженные значения - в слоях, соответствующих похолоданиям климата.

Принимая во внимание сделанные выше выводы, мы можем соответствующим образом интерпретировать условия образования осадков и в разрезах скважин 12 Обского профиля и 77 на р. Северной Сосьве, к сожалению, не имеющих палинологической характеристики (см. рис. 1). Так, в скважине 12 Обского профиля, вскрывшей, по-видимому, довольно полный разрез ямальской свиты, могут быть выделены по крайней мере четыре минералогические зоны и соответствующие им климатические ритмы. В интервале 105-175 м скважина пройдена без отбора керна, но по аналогии с рассмотренной выше группой скважин (см. рис. 2) можно предположить, что в данном интервале могли вместиться две минералогические зоны, одна из которых (II) должна отвечать периоду похолодания, а другая (III) - потепления. В этом случае последовательность смены минералогических зон, а следовательно, и климатических изменений окажется аналогичной рассмотренным выше.

Аналогичное явление наблюдается и в разрезе скважины 77 на р. Северной Сосьве, вскрывшей только верхнюю часть салемальских слоев. Здесь могут быть выделены и сопоставлены с разрезами других скважин две минералогические зоны (V и VI).

Таким образом, на северо-западе Западной Сибири в разрезах ряда скважин наблюдается одна и та же закономерность - последовательная смена в стратиграфическом разрезе горизонтов относительного потепления и похолодания и соответствующих им минералогических зон. При этом однотипные зоны или горизонты могут быть сопоставлены между собой стратиграфически. Поэтому на рисунках каждой из зон присвоены номера в соответствии с их положением в наиболее полном разрезе ямальской свиты.

Возможность сопоставления однотипных минералогических зон в стратиграфической последовательности в пределах целого региона подтверждает вывод о закономерной связи минералогического состава осадков с факторами регионального характера - с климатическими изменениями. Вместе с тем следует заметить, что выделение минералогических зон в разрезах скважин удается не всегда. Так, в разрезе скважины 63 на р. Северной Сосьве, вскрывшей верхнюю часть салемальских слоев, выделить минералогические зоны не удалось. Скважина вскрыла однообразную толщу отложений прибрежной зоны салемальского бассейна - плохо сортированные песчано-алевритовые глины, что свидетельствует о имевшей здесь место высокой скорости осадконакопления и слабой дифференциации осадочного материала. Это обстоятельство следует, видимо, учитывать при выборе разрезов для послойных минералогических исследований. Для этой цели предпочтительнее разрезы, более удаленные от побережья.

Данные по минералогическим и палинологическим исследованиям санчуговских отложений северо-восточной части Западной Сибири также весьма ограниченны, причем большая часть их относится к результатам определений по отдельным разрозненным образцам. Наиболее детально изученными в минералогическом отношении оказались разрезы скважин 24 на р. Турухан и 5 в бассейне р. Большой Хеты. Кроме того, для этих скважин имеются результаты послойных спорово-пыльцевых определений [Архипов, Матвеева, 1964], что дало возможность построить кривые изменения палеоклимата (рис. 3).

Как видно на рис. 3, в разрезах этих скважин достаточно четко выделяются по шесть циклично повторяющихся минералогических зон и очевидна закономерная связь их минеральных комплексов с климатическими изменениями. При этом однотипные минералогические зоны хорошо сопоставляются между собой.

Наиболее длительный период относительного потепления климата наблюдается здесь в средней части разреза санчуговских отложений (III-V минералогические зоны), причем в середине этого периода фиксируется сравнительно кратковременное и, видимо, небольшое похолодание (IV минералогическая зона).

Наиболее продолжительный период похолодания намечается в верхних частях разреза, а также в основании толщи морских осадков. Потепление климата фиксируется также для времени отложения мессовских песков и глин, залегающих в основании разреза.

Приведенные выше еще весьма неполные и немногочисленные результаты послойных минералогических и палинологических исследований открывают заманчивую перспективу сопоставления разрезов северо-западной и северо-восточной частей Западно-Сибирской низменности. Однако такого рода сопоставления, на наш взгляд, еще преждевременны, поскольку биостратиграфическая корреляция разрезов этих регионов еще недостаточно детальна.

Итак, по результатам минералогических и палинологических исследований, в рассматриваемой нами части разреза морских четвертичных отложений (верхи тильтимских, обские и салемальские слои, а также их вероятные аналоги - санчуговские отложения) намечается последовательная смена в разрезе горизонтов осадков, образовавшихся в обстановке потепления климата или похолодания.

Соответствуют ли выделяемые нами горизонты похолодания (II, IV, VI) эпохам оледенения или их стадиями, а горизонты потепления (I, III, V) - межледниковьям и каким именно или это всего лишь климатические осцилляции на фоне единой, допустим межледниковой эпохи, по нашим материалам судить трудно. Можно лишь констатировать, что во время формирования I горизонта климат, вероятно, был близок к современному или немного теплее, а при формировании III и V, по-видимому, несколько холоднее современного и, конечно, значительно суровее казанцевского межледниковья.

Характерно, что снизу вверх по разрезу продолжительность периодов потеплений (если считать, что скорость осадконакопления оставалась примерно одинаковой) от горизонта к горизонту заметно сокращается, а периодов похолоданий, напротив, возрастает. При этом в верхней части разреза (VI зона) наблюдается наиболее продолжительное похолодание и наиболее низкие значения коэффициента устойчивости, вплоть до аномально низких (0,03 и 0,05 в скважине 5 Полуйского профиля). Вверх по разрезу возрастает также содержание пыльцы полыни и маревых, обычно являющихся представителями перигляциальных флор. Все это свидетельствует, вероятно, о тенденции климатических изменений в рассматриваемый промежуток времени в сторону похолодания.

Наши данные, конечно, не позволяют сделать определенных выводов относительно взаимоотношений оледенений и трансгрессий, однако чередование похолоданий и потеплений климата, имевших место на фоне развития морской трансгрессии, свидетельствует как будто о независимости этих явлений.

В заключение следует остановиться на вопросе о минералогических критериях установления четвертичного возраста отложений.

Как уже отмечалось выше, морские четвертичные отложения севера Западной Сибири характеризуются эпидот-амфибол-пироксеновой или пироксен-амфибол-эпидотовой ассоциациями. Последние характерны не только для морских отложений рассматриваемого района и современных донных осадков Арктического бассейна, но и для четвертичных отложений различного генезиса в других районах. Подобные ассоциации, напротив, не свойственны для дочетвертичных, в том числе и плиоценовых отложений. Так, А.Г. Золотарев [1963] указывает, что на юге Средне-Сибирского плоскогорья в четвертичных отложениях наблюдается резкое увеличение содержания пироксенов, амфиболов, эпидота и оливина по сравнению с осадками неогена. То же отмечает А.С. Рябченков [1961] для осадков разных генетических типов в западной части Русской равнины, а М.Г. Дядченко [1961] - на Украине. Особенно интересны в этом смысле минералогические исследования четвертичных и неогеновых отложений юга Европейской части СССР (Поволжье, Прикумско-Каспийская равнина, Донбасс, Украина), проведенные И.А. Шамраем и С.Я. Ореховым. «По наличию большого количества минералов группы эпидота, амфиболов (4-20%) и пироксенов (10-15%), - пишут эти исследователи, - почти всегда можно безошибочно определить плейстоценовый возраст отложений» [Шамрай, Орехов, 1961, стр. 180].

Эпидот-пироксен-амфиболовая ассоциация характерна также для плейстоценовых отложений Западной Европы, что наглядно видно на рис. 4, заимствованном нами из работы Вортхёйсена [Voorthuysen, 1958], иллюстрирующем минералогический состав и микрофаунистическую характеристику непрерывного разреза плиоплейстоцена Нидерландов. На левой диаграмме видно резкое возрастание в плейстоцене содержания эпидота, амфиболов; появление в низах плейстоцена и широкое распространение выше пироксенов, которые вместе с эпидотом и амфиболами становятся основными минералами тяжелой фракции. Видимо, можно достаточно уверенно полагать, что на большей части территории северной части Евразии четвертичные отложения ввиду специфики этой эпохи (оледенение или резкое похолодание климата) будут отличаться заметно повышенным содержанием неустойчивых минералов. Отсюда, однако, не следует обратное предположение, что отложения, не обладающие подобной ассоциацией, не могут быть четвертичными.

Выводы о закономерной связи минералогического состава с климатическими изменениями основаны на небольшом еще материале. Поэтому они сугубо предварительные и требуют подтверждения массовыми наблюдениями и углубленными комплексными исследованиями.

ЛИТЕРАТУРА

Архипов С.А. Стратиграфия четвертичных отложений, вопросы неотектоники и палеогеографии бассейна среднего течения Енисея. - Труды Геол. ин-та АН СССР, 1960, вып. 30.

Архипов С.А., Матвеева О.В. Спорово-пыльцевые спектры и некоторые вопросы стратиграфии морских четвертичных отложений низовьев р. Енисея. - Труды Ин-та геол. и геофизики СО АН СССР, 1964, вып. 44.

Баркова М.В. Палинологическая характеристика четвертичных отложений района Усть-Порта, - Труды НИИГА, 1961, 124, вып. 2.

Губонина З.П. Предварительные данные палеоботанического изучения плейстоценовых отложений севера Западной Сибири. - Труды Ин-та географии АН СССР, 1959, XXVII, вып. 21.

Гудина В.И. Новые данные по стратиграфии четвертичных отложений Нижнего Приобья. - Геол. и геофизика, 1963, вып. 12.

Гудина В.И., Гольберт А.В. Литолого-палеонтологические исследования тазовско-санчуговских отложений бассейна р. Турухан. - Труды Ин-та геол. и геофизики СО АН СССР, 1962, вып. 27.

Дядченко М.Г. О результатах изучения минералогического состава четвертичных отложений Украинской ССР и связанных с ними полезных ископаемых. - Материалы Всес. совещ. по изуч. четверт. периода, т. II. Изд-во АН СССР, 1961.

Земцов А.А. Некоторые данные о минералогическом составе отложений мезо-кайнозоя бассейнов pp. Таза и Турухана. - Научные докл. Высш. школы, геол.-геогр. науки, 1959, № 1.

Золотарев А.Г. Опыт применения данных минералогических анализов для изучения палеоклиматических условий формирования аллювиальных отложений четвертичного периода. - Бюлл. Моск. об-ва испыт. природы, отд. геол., 1963, № 5.

Казаринов В.П. Мезозойские и кайнозойские отложения Западной Сибири. М., Гостоптехиздат, 1958.

Лапина Н.Н. Минералогические провинции современных донных осадков Северного Ледовитого океана. - Труды НИИГА, 1959, 107.

Рейнин И.В., Лазуков Г.И., Левковская Г.М. Итоги изучения четвертичных отложений севера Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции. - Труды ВНИГРИ, 1963, вып. 225.

Рябченков А.С. Результаты сравнительного изучения минералогического состава четвертичных отложений западной части Русской равнины. - Материалы Всес. совещ. по изуч. четверт. периода, т. II. Изд-во АН СССР, 1961.

Сакс В.Н. Четвертичные отложений северной части Западно-Сибирской низменности и Таймырской депрессии. - Труды НИИГА, 1951, 14.

Сакс В.Н., Ронкина З.З. Юрские и меловые отложения Усть-Енисейской впадины, - Труды НИИГА, 1957, 90.

Шамрай И.А., Орехов С.Я. О стратиграфическом выделении четвертичных отложений на юге Европейской части СССР по минералогическим критериям. - Материалы Всес. совещ. по изуч. четверт. периода, т. II. Изд-во АН СССР, 1961.

Шумилова Е.В., Николаев В.А. Терригенно-минералогические провинции четвертичных пород Западно-Сибирской низменности и некоторые закономерности их формирования. - Труды Ин-та геол. и геофизики СО АН СССР, 1964, вып. 44.

Voorthuysen J.H. van. Pliocene and Lower Pleistocene in a boring Oosterhout. Foraminifera. - Meded. Geol. Stichting, n.s., 1953, N 7.

Ссылка на статью:

Гольберт А.В., Гудина В.И., Левковская Г.М. Некоторые особенности минералогического состава и условий образования морских четвертичных отложений на севере Западной Сибири // Основные проблемы изучения четвертичного периода. М.: Наука. 1965. С. 63-75.