Мореной могут быть самые различные породы - от глин до песков, содержащих самое различное количество обломочного материала. Диагностическими признаками морены являются: 1) низкая сортировка мелкоземистого материала; 2) наличие беспорядочно рассеянного обломочного материала, преимущественно слабо окатанного, но для валунов, в зависимости от динамики льда, может быть характерна оглаженность, пришлифованность (утюгообразная форма валунов и их ориентировка, количество валунов не имеет решающего значения); 3) следы динамического давления, сдвигов, смятий, различных нарушений. Эти диагностические признаки характерны, в частности, для морены Белогорского материка. Полевой гранулометрический анализ породы показывает, что морена имеет то пылевато-глинистый, то преимущественно песчанистый состав с обязательным значительным содержанием частиц смежных фракций и в различной степени обогащена грубым обломочным материалом. В отдельных ее разностях преобладают то гальки, то гравий, имеющие низкую окатанность (от щебенки до II класса). В породе, а особенно на бечевнике, у основания обнажений в большом количестве встречаются валуны пород уральского происхождения диаметром до 1 м с пришлифованными и изборожденными поверхностями. Механический анализ мелкозема морены выявляет крайне непостоянный состав породы от грубой супеси до песчанистой глины (табл. 1). Внешне сходные с мореной Белогорского материка морские осадки салехардской свиты обладают иными особенностями механического состава. Анализ 20 образцов из разреза скважины 1 на профиле Мужи - Тильтим в интервале 30-118 м показывают хорошую сортировку и высокую степень однородности осадков.

Возможна ли слоистость в морене? Несомненно возможна, и более того, в Западной Сибири, где по условиям стока должны были существовать обширные приледниковые бассейны, она - вполне закономерное явление. При этом следует различать слоистость, проявляющуюся в чередовании отдельных крупных прослоев и пачек, слоистость внутри пачек, развальцевание на контактах между пачками, черепитчатое чешуеобразное строение всей моренной толщи. Чередование в разрезе слоев типично моренного облика и слоев водно-ледникового или озерного происхождения часто со слоистостью ленточного типа указывает на широкое развитие приледниковых водоемов, в которых, вероятно, происходил и процесс отложения моренного материала. Понятно поэтому, что в отложениях такой бассейновой морены в Енисейской депрессии присутствует пресноводная фауна [Архипов и Кинк, 1962; Архипов, 1960], захороненная несомненно in situ. Эти явления широко распространены в обнажениях Белогорского материка. Они довольно детально описаны и зарисованы Г.И. Лазуковым, а также могут быть дополнены многочисленными примерами из Приенисейской части низменности [Архипов, 1960]. Как показывают непосредственные наблюдения на обнажениях, контакты между отдельными черепицами (прослоями) обычно притерты по резким угловатым швам. В глинистых разностях нередко отмечаются мелкие зеркала скольжения, в песках - резкое нарушение первичной слоистости. Не только глинистые, но даже и гравелистые прослоечки в песчаных пачках оказываются гофрированными, поставленными на голову, опрокинутыми и разорванными с перемещением в различных направлениях. Вдоль контактов черепиц текстуры, как правило, резко срезаются.

Существенно отметить и характер слоистости отдельных прослоев. В обнажениях на Белогорском материке отмечаются тонкие песчанистые прослоечки (от 1-2 до 5-6 см) в суглинистой породе. При этом без труда удается проследить, как эти прослоечки, залегающие горизонтально, начинают сначала испытывать плавное изгибание вниз или вверх, затем разрываться на линзочки, которые далее превращаются в бесформенные, причудливо изогнутые, развальцованные скопления песчаного материала. Подобные текстуры нельзя рассматривать как гидропластические деформации в прибрежно-морских условиях, так как деформированные песчаные, а тем более гравелистые прослои не могли сохраниться в зоне волновой деятельности, они неизбежно были бы размыты и переотложены. Только ледник мог развальцевать, разорвать и перемять эти осадки, находившиеся в мерзлом состоянии, что и предохранило прослои от полного уничтожения.

Как уже упоминалось, в морских отложениях севера Западной Сибири присутствует морская фауна, продолжающая существовать и в настоящее время в арктических морях. В последние годы В.И. Гудиной [1965] и В.Я. Слободиным в отложениях обнаружено большое количество видов фораминифер. В то же время самаровские ледниковые и водно-ледниковые отложения не содержат органических остатков морского происхождения, кроме спикул губок и обломков скелетов палеогеновых радиолярий. Дополнительный специальный просмотр 50 образцов самаровских ледниковых отложений района г. Ханты-Мансийска и всего Белогорского материка, выполненный В.И. Гудиной и Т.А. Казьминой, подтвердил отсутствие не только морских, но и пресноводных микроорганизмов. Это также доказывает не морской, а ледниковый генезис отложений.

Специфической чертой ледниковых отложений является наличие в них больших и мелких глыб чуждых пород, захваченных ледником и перенесенных на большие расстояния. В отложениях самаровского оледенения отторженцы зафиксированы в бассейне р. Северной Сосьвы (Ю.Ф. Захаров), в разрезах Белогорского материка (Г.И. Лазуков), на Келлог-Теульчесской возвышенности [Архипов и Кинк, 1962] и т.д. Особенно крупные отторженцы известны на р. Большой Юган близ юрт Еутских [Громов, 1934; Васильев, 1946] и в устье Иртыша - в обрывах Самаровской и Пионерской гор. Разрез Самаровской горы представляет собой крутой обнаженный склон останца плато, обращенный ко второй надпойменной террасе и пойме Иртыша в районе дороги, соединяющей пос. Самарово с г. Ханты-Мансийском. В указанном разрезе вскрыта толща темно-серых супесей и желтовато-серых песков с гальками и мелкими валунами, содержащая неправильные прослои обломков и отдельные крупные глыбы голубовато-серых опок. Темно-серые супеси и голубоватые опоки придают склону горы своеобразный голубовато-серый цвет. В склоне Самаровской горы, обращенном к Иртышу, под толщей супесей с гальками и мелкими валунами залегают темно-серые опоковидные глины с включением друз кальцита, характерных для палеоценовых отложений. Положение в разрезе и общий облик отложений позволили некоторым исследователям считать их коренными выходами палеогена. Однако в ряде шурфов в опоках встречаются галька и обломки изверженных пород, иногда мелкие валунчики, крупные линзы моренных темно-серых песчанистых суглинков, что явно противоречит признанию коренного залегания глин. Последнее отвергнуто также данными спорово-пыльцевого анализа опоковидных пород: наряду с пыльцой третичных и четвертичных древесных пород встречаются пыльца и споры мезозойского и палеозойского возраста [Шацкий, 1965]. Все это может свидетельствовать только о ледниковом способе переноса палеогеновых пород. Обрыв Пионерской горы расположен между Ханты-Мансийском и Самарово на берегу Иртыша, возвышаясь над меженным уровнем реки на 70-80 м. В обнажении несколько ниже по течению от пионерского лагеря вскрыты серые суглинки и супеси с галькой и мелкими валунами. В этих отложениях наблюдаются отдельные крупные глыбы опок и опоковидных глин. Опоки разделяют толщу супесей и суглинков на несколько горизонтов. Несколько глыб светло-серых, а в выветрелом состоянии почти белых опок размером 5-10 м в поперечнике и до 30 м протяженностью расположены в самой верхней части разреза на высоте 60-70 м над рекой. Они включены в смятые валунные супеси и пески. Появление таких глыбовых отторженцев может быть объяснено только приносом ледником.

В обнажении, расположенном в 150 м выше по течению от пионерского лагеря, в нижней части склона вскрываются сильно раздробленные темно-серые опоковидные глины мощностью до 15 м, имеющие на отдельных участках аргиллитоподобный вид. Опоки перекрыты валунными супесями или флювиогляциальными песками с галькой. Я.С. Эдельштейн, В.И. Громов, В.А. Дементьев рассматривали упомянутый выход эоценовых опок как коренной, в отличие от глыб и мелких кусков, содержащихся в верхних валунных супесях и суглинках. В 1934 г. выходы палеогеновых пород в районе Ханты-Мансийска и Самарово были вновь детально исследованы В.Г. Васильевым [1946]. Этот исследователь подтвердил эоценовый возраст опок упомянутого разреза и указал на сходство их по химическому составу с опоками восточного склона Урала в районе Ирбит. В двух скважинах ручного бурения, из которых одна расположена на бечевнике у подножия склона, где обнажены опоковидные глины, а вторая (контрольная) - в 65 м вверх по оврагу, рассекающему склон, В.Г. Васильев установил, что опоки и в основании разреза не являются коренным выходом, а на глубине 3-3,5 м налегают на речные пески мощностью более 24 м. Подстилающие пески содержат обломки мезозойских, палеогеновых и современных диатомей, растительные остатки, пыльцу и споры: ели (до 20-55%), пихты (3-8%), березы, ивы и ольхи (по 4-10%); в отдельных образцах содержится пыльца сосны из секции Strobus. Все это свидетельствует о накоплении песков в условиях развития таежной растительности. Гранулометрический и минералогический состав песков резко отличен от палеогеновых отложений и сходен с аллювием нижней Оби. На основании большого количества анализов В.Г. Васильев пришел к заключению, что пески, подстилающие палеогеновые отложения, имеют четвертичный возраст, а опоковидные породы являются ледниковыми отторженцами, залегающими в основании горизонта морены максимального (самаровского) оледенения. Позднее С.В. Яковлевой, Ф.А. Каплянской, В.Д. Тарноградским и В.С. Волковой вновь был подтвержден ледниковый генезис отложений и отторженцев опок, заключенных в них.

Исследуя разрез опорной Ханты-Мансийской скважины, устье которой имеет отметку 70 м, В.В. Зауер и И.М. Покровская отметили, что в интервале 52,3-58,35 м песчаная толща, вмещающая валуны изверженных пород, содержит смешанный спорово-пыльцевой комплекс с преобладанием форм четвертичного и неогенового и в небольшом количестве палеогенового и юрского возраста. Присутствие спор и пыльцы различного возраста, как известно, характерно для морен и обусловлено переотложением пыльцы и спор ледником.

Темно-серые и буровато-серые суглинки с гальками и валунами, аналогичные отложениям Самаровской и Пионерской гор, широко распространены в разрезах Белогорского материка, на правом берегу Оби между г. Ханты-Мансийском и с. Перегребное. Они слагают большую часть береговых обрывов, уходя под меженный уровень реки, и только на отдельных участках можно наблюдать их налегание на третичные континентальные отложения. Отложения Белогорского материка и его южного продолжения в виде останцовой возвышенности района Ханты-Мансийск - Самарово являются несомненно отложениями краевой зоны ледника. Значительная роль подпрудных бассейнов и ледниковых потоков обусловила все своеобразие литологического состава морен.

Н.Г. Чочиа и И.Л. Кузин, следуя своим представлениям о широком развитии морских отложений на севере Западно-Сибирской низменности, дали совершенно иное толкование разрезов района Ханты-Мансийск - Самарово. Они считают, что супеси и пески с гальками и валунами в разрезах Пионерской и Самаровской гор, залегающие на опоках и содержащие глыбы опок, накапливались в условиях морского залива. Отторженцы, по их мнению, попали в четвертичные морские отложения во время абразии морского берега, сложенного опоками. Последнее невероятно уже потому, что глыбы опок лежат вплоть до самых высоких точек горы, в основании которой находятся более крупные выходы опок (!). По представлениям этих геологов в районе Самарова наблюдается положительная структура типа небольшой антиклинали с очень незначительным падением пород на крыльях. В строении этой структуры, по мнению Н.Г. Чочиа, принимают участие породы серовской, ирбитской, чаганской и атлымской свит, закономерно сменяющих друг друга вверх по разрезу. Поэтому обнажающиеся в основании разреза опоки И.Л. Кузин и Н.Г. Чочиа считают залегающими in situ. Это положение нам также кажется неверным, так как оно игнорирует факты, полученные В.Г. Васильевым [1946] в результате бурения, а также находится в явном противоречии со значительной суммой данных, накопленных в течение многих лет большим количеством исследователей. Говоря о коренном положении опок, Н.Г. Чочиа не приводит материалов, опровергающих данные В.Г. Васильева, и не может обосновать появление пород эоцена на дневной поверхности. В последнее время каротажные диаграммы скважин, пробуренных в районе Самарова, были просмотрены С.Б. Шацким, который считает, что ниже уреза Иртыша действительно имеется нормальный разрез палеогеновых отложений, т.е. в основании скважин залегают породы палеоцена, затем эоцена и далее нормальный разрез олигоцена, заканчивающийся туртасской свитой (отметка забоя минус 467м). В Ханты-Мансийской опорной скважине рядом с разрезами Пионерской и Самаровской гор кровля эоцена встречена на глубине 464 м под мощной толщей неогеновых и олигоценовых пород. В центральных районах низменности кровля эоцена (люлинворской свиты) испытывает незначительные колебания и также залегает на большой глубине. Северо-восточнее устья Иртыша, в районе широтного участка Оби, по данным Н.Н. Ростовцева, она зафиксирована на глубине 400-425 м, а южнее Ханты-Мансийска (Уватская опорная скважина) - на 467 м. В целом для этого района установлено спокойное залегание отложений мезо-кайнозоя и допущение локального поднятия с амплитудой свыше 0,5 км нам кажется совершенно невероятным.

В центральной части Западно-Сибирской низменности со времени работ В.И. Громова и В.Г. Васильева (1929-1934 гг.) известен второй крупный отторженец, расположенный на р. Большой Юган в районе горы Еутской. В разрезе горы Еутской под толщей четвертичных отложений мощностью до 12 м, представленной слоистыми или оскольчатыми суглинками и песками с валунами траппов, залегают темно-серые известковистые плитчатые глины с юрской фауной белемнитов и пелеципод. Изучение условий залегания юрских пород позволило установить, что юрские глины являются отторженцами и представляют крупную глыбу, прослеживающуюся на 160 м с максимальной видимой мощностью до 14 м. В юго-западной части района юрские породы раздроблены на ряд отдельных мелких глыб, заключенных внутри песчано-глинистых отложений с валунами. В верхних слоях юрских пород, по данным С.Б. Шацкого, на контакте их с мореной часто наблюдаются следы давления в виде трещиноватости, зеркал скольжения, микросбросов. По данным бурения, поставленного в 1953 г. С.Б. Шацким на горе Еутской, отторженец подстилается песчанистыми суглинками (мощностью 2,5 м) с мелкой галькой и валунами траппов и они в свою очередь залегают на супесях (мощностью до 6,5 м), ниже которых вскрыто 26 м песков. Для песков М.П. Гричук установлен спорово-пыльцевой спектр, характерный для тобольского межледниковья. На глубине 40-50 м ниже уреза воды скважина вошла в верхнеолигоценовые алевриты нижнетуртасской подсвиты, которые содержат умеренно теплолюбивую флору широколиственных пород.

В 1963 г. по просьбе Н.Г. Чочиа для проверки предыдущих данных Тюменским геологическим управлением на горе Еутской вновь была пробурена скважина. Она в точности повторила разрез, полученный С.Б. Шацким, что вновь подтвердило залегание юрских пород на четвертичных отложениях, залегающих в свою очередь на верхнеолигоценовых породах.

Н.Г. Чочиа и И.Л. Кузин в течение 1962-1964 гг. предлагали разные объяснения появления юрских пород на дневной поверхности: вначале они допустили либо выход юры на поверхность по косому взбросу, либо выброс крупной глыбы пород сквозь толщу мезо-кайнозойского чехла вулканическими силами. Однако сейсмический профиль, проведенный через район отторженца в последние годы, показал, что поверхность фундамента без перерыва прослеживается на глубине 3100-3200 м. Это значит, что положение кровли юры находится на глубине 2600-2800 м (что подтверждается данными бурения в смежных районах). Таким образом, данные указывают, что никаких поднятых блоков в данном районе не существует. В последнее время Н.Г. Чочиа и И.Л. Кузин высказали новое предположение, заключающееся в том, что глины с юрской фауной являются осадками туртасской свиты верхнеолигоценового возраста. Юрские же белемниты, часть которых имеет следы окатанности, занесены рекой, истоки которой в олигоценовое время располагались в бассейне р. Турухан или в пределах Верхне-Тазовского свода, где могли быть выходы юры.

Это предположение опровергается следующими данными. Минералогический состав юрских пород отторженца, пород туртасской свиты, залегающих под четвертичными отложениями, подстилающими отторженец, и четвертичных пород настолько резко различен, что нельзя говорить о формировании одних пород за счет размыва других [Шацкий, 1965]. Хорошая сохранность преобладающей части белемнитов также противоречит допущению об их переносе.

Состав фауны в юрских породах отторженца, по заключению В.Н. Сакса и М.С. Месежникова, близок к составу фауны федоровской свиты восточного склона Урала, откуда мог быть доставлен отторженец. С другой стороны, состав валунов, в изобилии встречающихся в районе отторженца (3/4 траппов, известняки, песчаники), указывает на принос их с окраины Среднесибирского плоскогорья. В этом плане представляется интересной мысль о существовании выходов юры под четвертичными отложениями в районе Верхне-Тазовского свода. По данным Л.Я. Проводникова, глубина залегания фундамента в районе верховьев р. Таз составляет всего около 1,5 км (т.е. юра лежит здесь наиболее высоко). К тому же сводовая структура разбита системой сбросов, по которым можно ожидать вывода на поверхность блока юрских пород, откуда был доставлен ледниковый отторженец.

Таким образом, Н.Г. Чочиа и И.Л. Кузин в своих построениях опускают ряд фактов. Ко всему прочему они рассматривают строение ледниковых районов вне связи с приледниковыми и внеледниковыми областями, где проявилось своеобразие ледниковых холодных эпох. По данным ряда исследователей, к югу от пос. Самарово располагался огромный озерный водоем, существование которого обусловлено общим уклоном Западно-Сибирской равнины к северу и подпруживающим влиянием сплошного ледникового покрова. Аналогичные водоемы существовали в эпоху максимального оледенения и в бассейне Енисея. Литологический состав подпрудно-ледниковых отложений, их текстуры, наличие в них обломочного материала, особенности состава микрофауны, палинологические спектры указывают на формирование озерных толщ в условиях сурового ледникового климата [Волкова и Панова, 1964, и др.]. Величина смещения ландшафтных зон к югу относительно их своевременного положения была близка к 600-700 км.

На Средне-Сибирском плоскогорье следы существования подпрудных бассейнов в бассейне р. Нижней Тунгуски во время самаровского оледенения выявлены работами Н.В. Дренова, Л.Л. Исаевой и др. Там отмечается система подпрудных озер и проток, которые, возможно, имели сток в бассейн, занимавший долину Енисея.

В противоположность этому, р. Лена находила достаточно свободный сток в океан на всем протяжении среднечетвертичной эпохи. Террасы этого возраста не содержат подпрудных фаций отложений [Алексеев и др., 1962; Стрелков, 1964].

В строении рельефа средней части севера Западно-Сибирской низменности наблюдается несколько отчетливых уровней, расположенных, по последним данным, на отметках 2-3, 5-7, 8-14, 18-25, 30-45, 50-60, 80-100 и 180-220 м. Первым на отмеченные аккумулятивные уровни обратил внимание В.Н. Сакс в 1945 г., который связал их с колебаниями положения береговой линии моря в позднечетвертичное время. И.Л. Кузин считает их более древними, вплоть до акчагыльского времени. Естественно, что существование уровенных элементов рельефа само по себе никак не может служить доказательством наличия или отсутствия былого оледенения. Для этого важно установить соотношение аккумулятивных уровней с элементами рельефа ледникового происхождения. Как показывают полевые наблюдения, сопровождавшиеся дешифрированием материалов аэрофотосъемки, уровни с отметками 50-60 и 80-100 м хорошо выражены только на полуостровах Ямал, Тазовский и Гыданский, т.е. в той части низменности, которая не покрывалась ледниками зырянского оледенения. В пределах же развития верхнечетвертичных ледниковых предгорных покровов эти уровенные поверхности осложнены или совсем замаскированы наложенным холмисто-моренным рельефом, характерным для краевой зоны оледенения равнин Европы и Сибири. Самый верхний уровень чаще всего отражает выступы доледникового рельефа и слагается дочетвертичными породами, которые в ряде случаев перекрыты четвертичными морскими осадками и отложениями зырянского оледенения. Уровень высотой 30-45 м слагается отложениями зандров и озерно-аллювиальных равнин позднезырянского времени. Возраст этих осадков, по данным радиоуглеродного метода, определяется в 21-25 тыс. лет. Более низкие уровни представляют собой речные и морские террасы поздне- и послеледникового времени.

Как мы видим, от среднечетвертичного самаровского оледенения не сохранилось уровенных элементов рельефа. И.Л. Кузин и Н.Г. Чочиа [1965] пытаются рассматривать наличие указанных уровней как свидетельство против существования покровных оледенений, допуская, что, во-первых, уровни отражают этапы отступания длительной трансгрессии, происходившей от акчагыла до голоцена, и, во-вторых, что наложенного аккумулятивного рельефа не существует, а все неровности имеют неледниковое происхождение (эрозионное или прибрежно-морское). Последнее утверждение целиком априорное и не подтверждается строением рельефа. Напротив, комплекс рельефа ледникового происхождения (холмисто-озерный рельеф с замкнутыми впадинами, озы, камы, ложбины стока, зандры и т.д.) выражен настолько четко, что его генезис невозможно объяснить иными факторами. Несколько более сложно обстоит дело лишь с системами линейных гряд различающегося морфологического облика. Не повторяя полемику по этому вопросу, приведенную в работе С.А. Стрелкова [1964], отметим, что группа упомянутых форм, очевидно, конвергентная: в ней можно выделить чисто тектонические формы типа куэст (в бассейнах рек Полуя и Агапы), мерзлотно-тектонические (на Тазовском полуострове) и ледниковые (севернее оз. Пясино). Необоснованность предположения о неоген-четвертичном или акчагыльском возрасте толщи морских отложений севера Западной Сибири достаточно убедительно показана в статье Г.И. Лазукова [1965]. Таким образом, основные черты строения рельефа северной части Западно-Сибирской низменности указывают на развитие здесь бореальной трансгрессии и последнего покровного оледенения.

Представления Г.И. Лазукова о совпадении самаровского оледенения с максимальной фазой трансгрессии моря на севере Западной Сибири основаны на том факте, что к северу от Белогорского материка, представляющего разрез отложений краевой зоны континентального ледникового покрова, на тех же гипсометрических отметках преобладают морские осадки салехардской свиты, имеющие либо слоистые, либо «мореноподобные» текстуры. По мнению Г.И. Лазукова, здесь имеет место фациальное замещение морены ледниково-морскими и морскими осадками. По этому поводу следует отметить, что «фациальный переход» морены в морские отложения недостаточно ясен и имеет ту же степень достоверности, что и представление о налегании салехардской свиты на морену.

Широкое развитие мощных покровов, имевших центром питания только горы Урала и окраину Средне-Сибирского плоскогорья, кажется мало вероятным. Его можно объяснить только в том случае, если областью питания, помимо гор, были и прилегающие к ним участки низменности. Мощность же ледникового покрова, способного двигаться через море глубиной 100-200 м, вытесняя воду и доставляя отторженцы, должна быть не менее 300 м, даже в краевой зоне. Мог ли Урал, будучи островным ледниковым центром, дать столь мощный покров льда, который доходил бы по крайней мере до Ханты-Мансийска по морскому дну? Думается, что нет. Далее, если бы морена самаровского оледенения была доставлена к южным пределам своего распространения в морских условиях, то она неминуемо должна была бы содержать большое количество остатков морских организмов. На самом же деле, как уже отмечено, отложения самаровского оледенения не содержат органических остатков.

Наконец, результаты изучения микрофауны (см. статью В.И. Гудиной [1965]) показывают, что выделение свит в толще морских отложений Западной Сибири не подтверждается различиями в составе микрофауны и является, очевидно, весьма условным. Мы не намерены целиком отрицать возможность совпадения самаровского оледенения с морской трансгрессией. Напротив, по мнению С.А. Архипова [1965], в северных районах Западно-Сибирской низменности, по-видимому, должны были существовать шельфовые ледники, всплывавшие и формировавшие айсберги. К сожалению, механизм всплывания покровов, подобных западносибирским, и особенности формирования в этих условиях морских и ледниково-морских осадков изучены очень слабо. Вместе с тем максимум трансгрессии Полярного бассейна (санчуговский век), как это было отмечено еще в работах В. Н. Сакса, последовал, по нашему мнению, за второй стадией максимального оледенения. В пользу этого свидетельствуют факты подтопления в это время предгорий Урала и Путорана, отмечаемые и «маринистами». Следует обратить внимание также на следующее предположение (В.Н. Сакс, С.А. Стрелков). Можно допустить, что ледниковые покровы в эпоху самаровского оледенения на севере Западно-Сибирской низменности формировались на месте, что могло быть в условиях снижения снеговой границы до уровня местности при отсутствии здесь ледников, спустившихся в виде покровов с гор Урала или Таймыра. Морена таких автохтонных ледников должна была содержать чрезвычайно мало обломочного материала. Этим можно объяснить малое количество валунов в отложениях Приобской части низменности.

Подводя итоги дискуссии о проблеме оледенений Западной Сибири, следует в тезисной форме подчеркнуть основные моменты палеогеографии века самаровского оледенения.

1. Среднечетвертичное самаровское материковое оледенение Сибири развивалось в условиях наиболее глубокого и длительного похолодания. Поэтому на низменных равнинах ледниковые явления имели максимальное распространение, в горных же странах масштабы оледенения определялись активностью неотектоники. Последнее привело к тому, что в ряде областей это оледенение имело меньшие масштабы, чем верхнечетвертичное зырянское оледенение.

2. Самаровское оледенение развивалось преимущественно в континентальных условиях, но на Чукотке и на севере Западной Сибири в отдельные отрезки времени могло наблюдаться развитие трансгрессии во время оледенения.

3. В Западно-Сибирской низменности следы самаровского оледенения в виде комплекса ледниковых и водно-ледниковых отложений и соответствующего аккумулятивного рельефа образуют широтно вытянутый пояс в интервале около 60-63° с.ш., отвечающий краевой зоне ледниковых покровов. Близкая картина, как известно, наблюдается и на Русской равнине.

4. Центры распространения ледниковых покровов в начале оледенения располагались на Урале, Средне-Сибирском плоскогорье и, вероятно, на Таймыре. В стадию наибольшего снижения снеговой границы северные районы низменности, примыкавшие к горам, были областями питания оледенения. С этим отчасти связано слабое развитие следов оледенения на севере Западной Сибири.

5. Близкое к широтному расположение южного фронта слившихся ледниковых покровов определялось, с одной стороны, законами растекания льдов и с другой - рельефом низменности (широтно вытянутой полосой Сибирских увалов). В частных случаях наблюдается влияние отдельных выступов доледникового рельефа, возле которых отлагалась морена, и отепляющее воздействие крупных рек.

6. При распространении ледников по поверхности, сложенной рыхлыми мелкозернистыми толщами, происходило рассеивание и уменьшение содержания валунов в морене.

7. Благодаря общему уклону Западно-Сибирской равнины к северу материковое оледенение изменило условия стока и вызвало образование обширной и сложной системы пресноводных подпрудных бассейнов. Отложение морены преимущественно в водной среде сказалось на характере литологии морены (наличие слоистости, общий «бассейновый» тип ее и т.п.). Омертвление льда в процессе распада оледенения увеличило роль абляционной морены и водно-ледниковых осадков в общем комплексе отложений.

8. В развитии оледенения могут быть выделены две крупные стадии, соответствующие, возможно, днепровскому и московскому оледенениям Русской равнины.

9. Фактический материал по соотношению самаровских ледниковых отложений с отложениями бореальной трансгрессии на современной стадии изученности позволяет предложить два вероятных решения. Первое заключается в признании того, что оледенение и в особенности процесс его распада происходили в условиях проникновения с севера расширяющегося морского залива. Из числа авторов доклада это поддерживается С.А. Архиповым и на более ограниченной площади - С.А. Стрелковым. В таком случае времени развития ледниковых покровов должно соответствовать формирование части осадков салехардской свиты, или, как допускает С.А. Стрелков, более древней полуйской свиты (обе они, выделенные только по литологическим признакам, содержат обломочный материал и рассматриваются рядом авторов как ледниково-морские). Второе возможное решение состоите том, что самаровское оледенение распространялось преимущественно по поверхности дочетвертичных пород и что вся толща морских отложений на севере низменности сформировалась в течение межледниковой бореальной трансгрессии. Это предположение развивается В.Н. Саксом и допускается С.А. Стрелковым и В.С. Волковой в качестве возможного.

10. Для окончательного обоснованного решения вопроса о месте, времени и масштабах совпадения ледниковых покровов с морскими условиями необходимо предпринять специальные исследования в зоне соприкасания морских и ледниковых отложений, направленные на выявление признаков и условий их формирования. Исследования должны включать изучение аллотигенных и аутигенных минералов по наиболее полным стратиграфическим разрезам, состава и ориентировки обломков, изучение состава поглощенных катионов, детальное комплексное изучение различных органических остатков и т.д., что может дать указания не только на среду осадкообразования, но и на возраст осадков.

В заключение следует отметить большое практическое значение успешной разработки ледниковой теории для практической деятельности геологических организаций Геологического комитета СССР.

Роль оледенения в формировании рельефа и покрова рыхлых отложений весьма различна в разных областях севера Сибири. В настоящее время особенности древнего оледенения уже довольно полно учитываются при поисковых и разведочных работах. В результате применения валунного метода поисков обнаружено крупное Талнахское рудное месторождение, расположенное на северо-западе Сибирской платформы в области активного оледенения, откуда ледниковые покровы распространялись в Западную Сибирь.

Представления о неледниковой природе отторженцев, что, как показано выше, противоречит фактам, создают иную картину тектонического строения территории и могут привести к постановке поисковых работ, которые, по нашему мнению, не принесут практической пользы. Примером этого является повторное разбуривание Юганского отторженца в 1963 г.

В Западной Сибири - нефтеносной провинции СССР - многие перспективные в отношении промышленной нефтеносности геологические структуры намечены при составлении карт новейшей тектоники. Их основой явились результаты геолого-геоморфологического анализа, в который входили в числе прочих данных и такие признаки, как размещение участков ледниковой аккумуляции, зандровых полей и т.д.

Поэтому совершенно непонятны неоднократные выступления Н.Г. Чочиа с призывом отказаться от теории покровного оледенения Западной Сибири, что якобы должно помочь выявлять новые локальные структуры.

Приведенные выше примеры показывают, что изучение ледниковой формации и использование установленных частных закономерностей в практике народного хозяйства приносят больше пользы, нежели попытки отрицания четвертичного оледенения равнин севера Сибири.

ЛИТЕРАТУРА

Алексеев М.Н., Куприна Н.П., Медянцев А.И., Xорева И.М. Стратиграфия и корреляция неогеновых и четвертичных отложений северо-восточной части Сибирской платформы и ее восточного складчатого обрамления. - Труды Геол. ин-та АН СССР, 1962, вып. 66.

Архипов С.А. Стратиграфия четвертичных отложений, вопросы неотектоники и палеогеографии бассейна среднего течения р. Енисея. - Труды Геол. ин-та АН СССР, 1960, вып. 30.

Архипов С.А. Палеогеография Западно-Сибирской низменности в антропогеновом периоде. Опыт составления серии палеогеографических карт // Основные проблемы изучения четвертичного периода. М.: Наука. 1965. С. 157-168.

Архипов С.А., Кинк X.А. Краевая зона самаровского оледенения в приенисейской части Западно-Сибирской низменности. - Труды Ин-та геол. и геофизики СО АН СССР, 1962, вып. 27.

Баранова Ю.П., Бискэ С.Ф. История развития рельефа Сибири и Дальнего Востока. Северо-Восток СССР. Изд-во «Наука», 1964.

Васильев В.Г. Геологическое строение северо-западной части Западно-Сибирской низменности и ее нефтеносность. Л., Госгеолтехиздат, 1946.

Васьковский А.П. Краткий очерк растительности, климата и хронологии четвертичного периода в верховьях pp. Колымы и Индигирки и на северном побережье Охотского моря. - В кн. «Ледниковый период на территории Европейской части СССР и Сибири». Изд-во Моск. гос. ун-та, 1959.

Волкова В.С. История развития растительности и основные этапы палеогеографии низовьев Иртыша в четвертичное время // Основные проблемы изучения четвертичного периода. М.: Наука. 1965. С. 342-354.

Волкова B.C., Панова Л.А. Строение и палинологическая характеристика основных разрезов правого берега р. Иртыша. - Труды Ин-та геол. и геофизики СО АН СССР, 1964, вып. 44.

Волкова B.C., Шурыгин А.Г. Стадии отступания зырянского оледенения в низовьях Енисея, -Труды ВСЕГЕИ, 1961, 66.

Громов В.И. Материалы по изучению четвертичных отложений в бассейне среднего течения р. Оби. - Труды Комиссии по изуч. четверт. периода АН СССР, 1934, 3, вып. 2.

Гудина В.И. Фораминиферы морских четвертичных отложений Северного Приобья // Основные проблемы изучения четвертичного периода. М.: Наука. 1965. С. 376-386.

Загорская Н.Г., Кайялайнен В.И., Кулаков Ю.Н. К вопросу о возрасте отложений усть-енисейской серии // Основные проблемы изучения четвертичного периода. М.: Наука. 1965. С. 43-52.

Земцов А.А., Шацкии С.Б. К геологии и стратиграфии четвертичных отложений северо-восточной части Западно-Сибирской низменности. - Материалы Всес. совещ. по изуч. четверт. периода, т. III, Изд-во АН СССР, 1961.

Зубаков В.А. Современное состояние проблемы плейстоценового оледенения Сибири. - Труды ВСЕГЕИ, новая серия, 1961, 64.

Карта отложений четвертичной системы Западной Сибири и сопредельных территорий масштаба 1:2 500 000, под ред. С.А. Яковлева и С.В. Яковлевой. М., Госгеолтехиздат, 1958.

Кузин И.Л., Чочиа Н.Г. Проблема оледенений Западно-Сибирской низменности // Основные проблемы изучения четвертичного периода. М.: Наука. 1965. С. 177-187.

Колосов Д.М. Проблемы древнего оледенения Северо-Востока СССР. - Труды Горно-геол. упр. Главсевморпути, 1947, вып. 30.

Лазуков Г.И. Возраст морских четвертичных отложений и основные этапы развития севера Западной Сибири // Основные проблемы изучения четвертичного периода. М.: Наука. 1965. С. 53-62.

Лунгерсгаузен Г.Ф., Леонов Б.Н. Основные черты геоморфологии Сибирской платформы. - Материалы II геоморф. совещ. Л., 1959.

Марков К.К. Проблемы развития территории СССР в четвертичном периоде (ледниковом периоде - антропогене). - Труды Комиссии по изуч. четверт. периода АН СССР, 1962, XXI.

Онищенко Б.А. Новые данные к проблеме четвертичного оледенения Северо-Востока СССР (на примере горной системы Черского) // Основные проблемы изучения четвертичного периода. М.: Наука. 1965. С. 123-130.

Попов А.И. Четвертичный период в Западной Сибири. - В кн. «Ледниковый период на территории Европейской части СССР и Сибири». Изд-во Моск. гос. ун-та, 1959.

Решения и труды Межведомственного совещания по доработке и уточнению унифицированных и корреляционных стратиграфических схем Западно-Сибирской низменности. Л., 1961.

Сакс В.Н. Четвертичный период в Советской Арктике. - Труды НИИГА, 1953, 77.

Стрелков С.А. История развития рельефа Сибири и Дальнего Востока. Север Сибири. Изд-во «Наука», 1964.

Стрелков С.А., Дибнер В.Д., Загорская Н.Г. и др. Четвертичные отложения Советской Арктики. - Труды НИИГА, 1959, 91.

Цейтлин С.М. Сопоставление четвертичных отложений ледниковой и внеледниковой зон Центральной Сибири (бассейн р. Нижней Тунгуски). - Труды Геол. ин-та АН СССР, 1964, вып. 100.

Чемеков Ю.Ф. Проблема четвертичного оледенения Северо-Востока и Дальнего Востока СССР. - Труды ВСЕГЕИ, новая серия, 1961, 64.

Шацкий С.Б. Ледниковые отторженцы в четвертичных отложениях у юрт Еутских на р. Большой Юган и вблизи г. Ханты-Мансийска // Основные проблемы изучения четвертичного периода. М.: Наука. 1965. С. 206-217.