|
Насколько мало изучены явления, связанные с вечной мерзлотой, особенно
на Крайнем Севере в тундровой зоне, показывает следующий факт. В тундрах
Западно-Сибирской низменности при их общей равнинности весьма заметную
роль в рельефе играют своеобразные образования - бугры, достигающие
40 м
в высоту. Эти бугры, известные в северной Якутии под местным названием
булгунняхи и в недавнее время удачно названные гидролакколитами (Толстихин),
еще не так давно считались исключительной принадлежностью восточной
Сибири и Якутии. Что касается тундр к западу от моря Лаптевых, то оттуда
ни о булгунняхах, ни о каких-либо подобных образованиях ничего не было
известно. Поэтому, когда мне удалось установить довольно широкое
распространение гидролакколитов в Байдарацкой тундре и на полуострове
Ямал и отметить большое значение их там как элементов рельефа, это
побудило меня к более подробному их изучению и опубликованию настоящей
статьи. Наблюдения, послужившие материалом для нее, сделаны попутно при
геоботанических работах в указанных местностях в 1932 и 1933 гг.
Наблюдавшиеся явления оказываются еще одним свидетельством огромного
значения вечной мерзлоты в тундровом ландшафте, всестороннее знание
которой необходимо для освоения и переделки последнего.
ОПИСАНИЕ И СПОСОБ ОБРАЗОВАНИЯ
ГИДРОЛАККОЛИТОВ-БУЛГУННЯХОВ
Гидролакколиты представляют собою бугры выпячивания,
происшедшие в результате образования подземной наледи. Они обнаруживают
большое разнообразие форм. Среди них мы встречаем бугры, достигающие
почти
70 м
высоты и небольшие бугорки около
1 м
, бугры одно- и двухлетние и бугры, продолжительность существования
которых измеряется сотнями и тысячами лет. Встречаясь в области
прибрежных тундр Азии и Америки, а также в южной части таежной зоны
восточной Сибири, гидролакколиты расчленяются на несколько
географических вариантов, отражая при этом особенности водного режима,
главным образом меж- и подмерзлотных вод (по терминологии Н.И.
Толстихина [1932]. Наилучшим образом исследованы
гидролакколиты Забайкалья. Типичный разрез бугра гидролакколита
представляется здесь в следующем виде. На периферии куполовидно или
брахиантиклинально изогнутых поверхностных слоев находится торф или торфянистая почва
(мощность 50-
60 см
), под ним минеральный грунт (например галечник с песком, глинистый песок
и пр.) - его мощность измеряется также несколькими десятками сантиметров
(40-50), глубже располагается лед в виде куполообразного свода, мощность
которого достигает 1,5 и (и не превышает 2-
2,5 м
). Для многолетних гидролакколитов мощность ледяной линзы может быть свыше
3 и даже
4 м
. Внутренность свода наполнена водой, у вершины купола иногда скопляется
сжатый газ (воздух?). Образование подобных бугров связано с
деятельностью ключей, представляющих собой выход на дневную поверхность
подмерзлотных вод. Зимою, когда поверхностная мерзлота прекратит доступ
воды наружу, последняя, развивая значительное давление, вызывает
эластичное изгибание мерзлого грунта, под которым скопляется в виде
линзы вода. Слой воды, прилегающей к промороженной почве,
кристаллизуется в лед, образуя упомянутый куполообразный свод. Летом
бугор оседает и разрушается. В случае более высоких бугров,
продолжительность жизни которых большая, ядро, в противоположность
однолетним буграм, залегает не в деятельном слое (его мощность в
Забайкалье не превышает 2-
3 м
), а глубже - в пределах вечной мерзлоты и межмерзлотных таликов, которые
питают такой бугор. Подобный способ образования бугров-гидролакколитов
подтверждается Н.И. Толстихиным [1932] рядом разрезов и описанием конкретных участков их
расположения (связь с выходами ключей). Этот способ образования
считается Н.И. Толстихиным для области Забайкалья господствующим.
Однако, возможно образование гидролакколитов и иным способом, а именно
путем образования наледи за счет надмерзлотных вод (т.е. вод деятельного
слоя). Подобная точка зрения была развита Сумгиным [1927],
а в отношении северных якутских бугров - булгунняхов, ее видимо
придерживается С.Г. Пархоменко [1929,
стр. 232]. Эта точка зрения в значительной степени сближает процесс
образования гидролакколитов с образованием крупных торфяных бугров, если
в отношении их происхождения придерживаться взглядов Д. Драницына [1914,
стр. 44], В.Н. Сукачева [1912,
стр. 86] и некоторых других авторов. Согласно ей поднятие бугра
обусловлено напряжениями в увлажненных грунтах, возникающими при их
неравномерном замерзании. Грунтовые воды при этом устремляются по линии
наименьшего сопротивления, производят поднятие мерзлой почвы, замерзают
под ней, тем самым увеличивая бугор, снова подтекают, снова поднимают
почву, замерзают и т.д. В итоге получается бугор с линзой льда или
ледяным куполом с водой внутри бугра.
Что же представляют собою гидролакколиты Западно-Сибирских тундр? Как
будет видно из нижеприводимого описания, они не имеют существенных
отличий от булгунняхов якутских тундр, но отличаются от гидролакколитов
Забайкалья своими более значительными размерами, медленностью роста и
разрушения, и приуроченностью к наиболее насыщенным водою грунтам
низинной тундры, чаще всего к озерным котловинам, со спущенными или
оторфованными озерами. За этим крайне северным вариантом гидролакколитов,
который, как будет видно ниже, широко развит в южных частях области
континентальных тундр, лучше сохранить (в качестве видового) название
булгунняхов, в отличие от гидролакколитов более южных широт, в частности
забайкальских. Образование гидролакколитов-булгунняхов также
представляет отличия от забайкальских бугров. Однако, в силу того, что
гидрогеологические условия сибирских тундр, а в частности
местонахождений булгунняхов, изучены крайне недостаточно, в настоящее
время можно говорить об их образованиях лишь более или менее
предположительно. Внутреннее строение булгунняхов представляется
неясным, так как до сих пор мы не имеем ни одного полного разреза,
доходящего до основания булгунняха. Типичный разрез западно-сибирского
булгунняха по нашим наблюдениям имеет следующее строение (рис. 1):
снаружи торфяной пласт до
1 м
мощностью, на глубине 25-
40 см
он уже скован вечной мерзлотой, под ним залегает минеральный грунт, как
правило состоящий из слоистых озерных отложений (обычно серая супесь).
Мощность этого пласта сильно колеблется (от одного до нескольких
метров). Подстилается минеральный грунт льдом, образующим своей
поверхностью куполовидный свод, форма которого определяет форму
булгунняха. Мощность льда во всяком случае измеряется несколькими
метрами. Что находится под ним, неизвестно. Ненцы сообщали, что иногда
(очень редко) в Байдарацкой тундре зимою со стороны бугра раздавался
оглушительный треск («взрыв»), после чего здесь находили надземную
наледь. В связи с этим можно предположить, что под льдом находится
полость, наполненная водой, а быть может, отчасти и газом, которые во
время глубокого растрескивания бугров и выходят наружу.
Каков возможный способ образования гидролакколитов-булгунняхов? Как
оказывается, общая мощность пластов, покрывающих ледяной купол достигает
в большинстве случаев
2 м
нередко и больше (3-
5 м
). Мощность деятельного слоя (по терминологии С.Г. Пархоменко кора
промерзания, [1932, стр. 55]) в южной части тундровой зоны Сибири лишь в исключительных
случаях достигает
2 м
, в большинстве случаев она не превышает
1 м
. Таким образом связать образования гидролакколитов с деятельностью
надмерзлотных вод едва ли представляется возможным. Если даже и
сформируется гидролакколит последним способом, то он вряд ли сумеет
долго просуществовать, гак как в итоге образования зимой глубокой
морозной трещиноватости (см. ниже) его тонкая оболочка будет пробита до
ядра, и гидролакколит потеряет свою цельность. Толщина оболочки в этом
случае не может превышать мощности коры, т.е. приблизительно одного
метра. Что касается подмерзлотных вод, деятельности которых обязаны
гидролакколиты Забайкалья, то в области тундр, где мощность
вечномерзлого слоя обычно достигает нескольких десятков метров, лишь
изредка встречаются места, где они могут быть приняты во внимание.
Весьма возможно, что некоторые гидролакколиты-булгунняхи обязаны своим
возникновением действию именно подмерзлотных вод и возникли в местах
выхода ключей. Однако, прямых указаний на это до сих пор нет, так как в
областях развития гидролакколитов выходы ключей не известны; в отношении
енисейского севера на это еще обратил внимание А. Миддендорф [1860,
стр. 460]. В качестве основного источника образования булгунняхов
остаются межмерзлотные воды - «талики». При этом особого внимания
заслуживает приуроченность булгунняхов к озерным котловинам и вообще к
грунтам, богатым водой. Действительно, мерзлота под дном озера,
наполненного водой, должна находиться довольно глубоко. Пласт льда,
образующийся ежегодно на озере и достигающий двухметровой мощности, на
что указывает ряд авторов, предохраняет от излучения донные грунты или
сам по себе (в случае промерзания озера до дна) или совместно с
незамерзшим слоем воды (глубина озерных котловин обычно не превышает
3 м
). Например А. Миддендорф для озер Таймырского края указывает мощность
льда от 1 до 2-
3 м
[Миддендорф, 1860,
стр. 432], С.Г. Пархоменко - для озер Якутских тундр -
2 м
[Пархоменко, 1929,
стр. 270], Б.М. Житков для озер Ямальской тундры -
2 м
[Житков, 1913,
стр. 149]. Вечная мерзлота, как показали исследования Б.Н. Городкова,
при осеннем промерзании грунтов не повышается [Городков,
19322, стр. 19 и Городков, 19321,
стр. 31]. Поэтому в течение зимы здесь будут находиться своего рода
псевдоострова - талики, заключенные между вечной мерзлотой и ледяным
покровом на озере. С изменением гидрологического режима путем ли спуска
озера вследствие соединения его с каким-либо ручьем или речкой (в
результате эрозионной деятельности на водоразделах), путем ли
заторфовывания озера (в результате образования сфагновой сплавины или
просто в результате надвигания прибрежной сфагново-осоковой
растительности) изменяются мощность и теплопроводность коры промерзания,
что не может не отразиться на уровне залегания вечной мерзлоты, который
неизбежно должен повыситься (не только приблизиться к дневной
поверхности, но и перевести в вечномерзлое состояние вышележащие нижние
горизонты деятельного слоя) (по-видимому, большое значение здесь
приобретают «вековые» изменения климата, например, наступление
похолодания). В данных условиях легко происходит образование системы
настоящих таликов, заключенной в слое вечной мерзлоты. Эта система
межмерзлотных вод может в нескольких местах соединяться с водами
деятельного слоя (коры промерзания), что вследствие неровности озерного
дна (слегка вогнутая чаша) создает условия для движения воды внутри этой
системы, причем источником движения будет неравномерное промерзание и
оттаивание различных частей деятельного слоя, мощность которого будет
наибольшая в середине озера и наименьшая на периферии. При осеннем
замерзании зона отрицательных температур, передвигаясь от поверхности
вглубь, в первую очередь захватит места контакта системы таликов с
деятельным слоем, расположенные по периферии озера, так как здесь
мощность деятельного слоя наименьшая (что видно на рис. 2).
Межмерзлотная вода таликов, превращаясь в замкнутую систему и испытывая
значительное давление, развивает огромный гидростатический напор. В силу
того, что периферийные части системы, расположенные под мелководными
окраинными частями озера, испытывают большее давление, основное
направление гидростатического напора будет от периферии к центру, где
мощность коры промерзания наибольшая. В результате происходит выпирание
и изгибание выше расположенных вечномерзлых слоев отложения озерного
дна. В случае, если в центральной части озерного дна имеется
непосредственная связь с межмерзлотными водами, не нарушающаяся и зимой,
или в случае неглубокого залегания таликов - изгибания и выпирания слоев
может и не произойти. Этим объясняется, что булгунняхи в области их
распространения образуются далеко не на всех спущенных озерных
котловинах, где казалось бы они могли развиться. Воды, непосредственно
примыкающие к мерзлому куполу образовавшейся полости, постепенно
кристаллизуются в лед. Ежегодно зимой ледяной свод должен нарастать
изнутри, а весь купол приподниматься. Каждый год подъем бугра происходит
до тех пор, пока сопротивление кроющих слоев не сравняется с
гидростатическим напором. Темп роста бугра должен быть замедленный в
силу того, что сопротивление кроющих слоев увеличивается в результате
аккумуляции льда, а гидростатический напор уменьшается в итоге
постепенно идущего осушения и заторфовывания озера, влекущего повышение
уровня вечной мерзлоты И перехода таликов в недеятельное состояние. Рост
бугра происходит до момента полного уравновешивания обеих сил. Судя по
ряду признаков, не будет преувеличением сказать, что процесс выпирания
гидролакколита-булгунняха растянут «на сотни, а может быть и тысячи лет»
[Пархоменко,
1929, стр. 230]. Процесс
разрушения булгунняха начинается задолго до полного прекращения его
роста, а заканчивается много времени спустя.
Подобным образом нам рисуется наиболее вероятный способ, образования
гидролакколитов-булгунняхов. Теперь обратимся к рассмотрению частных
особенностей булгунняхов Западно-Сибирских тундр, чтобы после этого
сделать некоторые заключения об условиях, способствующих их образованию,
и о роли, которую они играют в тундровом ландшафте.
ФОРМА, РАЗМЕРЫ И СТРОЕНИЕ ЗАПАДНО-СИБИРСКИХ ГИДРОЛАККОЛИТОВ-БУЛГУННЯХОВ
Форма булгунняхов исследованных районов (Байдарацкая и Ямальская тундра)
чрезвычайно характерная и в основных чертах выдержанная у всех
наблюдавшихся объектов. Благодаря этому, во всяком случае в бесснежное
время года, гидролакколиты чрезвычайно легко распознать по внешности.
Они представляют собой округлые или слегка овальные (в поперечном
сечении) холмы (рис. 3 и 4). Большею частью преобладают формы,
приближающиеся к почти правильному кругу, реже овальные формы, схожие с
перевернутой вверх дном лодкой. В большинстве случаев внешние очертания
гидролакколитов оказываются правильно куполовидными с слегка
приплюснутой вершиной. Реже, особенно у удлиненных форм, замечается
некоторая асимметричность вследствие перемещения наиболее высокой точки
холма к одному из ее концов (большей частью в один из фокусов эллипсиса
поперечного горизонтального сечения) (рис. 5). Склоны гидролакколитов
довольно крутые, особенно к основанию, где падение достигает 40° и
более. К вершине кривизна поверхности уменьшается. Наиболее крупные из
измеренных мною гидролакколитов достигали в высоту
30 м
, имея диаметр поперечного сечения (у основания) 150-
200 м
. Более часто, однако, наблюдаются высоты в 20 и, при тех же размерах
диаметра. Встречены и мелкие гидролакколиты в
12 м
высотой и
100 м
в диаметре и меньше. По указанию ненцев-оленеводов, в центральных частях
среднего Ямала встречаются и более крупные холмы. Предельную высоту
гидролакколитов-булгунняхов следует, очевидно, здесь принять в 35-
40 м
. Характерной особенностью внешнего облика большинства гидролакколитов,
особенно наблюдавшихся на среднем и северном Ямале, оказывается
трещиноватость поверхности (рис. 6). В некоторых случаях глубокие
трещины нередко рассекают гидролакколиты более чем до середины. Подобные
бугры с большого расстояния кажутся благодаря этому двухвершинными (рис.
7). Чаще ширина трещин на верхушках крупных гидролакколитов Ямальской
тундры, не потерявших своей цельности, достигает
15 м
, при глубине 5-
7 м
(рис. 8). Южнее в Байдарацкой тундре трещиноватость, однако, менее глубока
(для крупных бугров представление о ее размерах дают рис. 4, 6).
Расползаясь с вершины в различных направлениях, сужаясь и мельчая,
трещины спускаются по склонам и, достигая основания бугра,
непосредственно переходят в трещины окружающих гидролакколит
полигональных осоковых болот (см. ниже).
Изредка у основания некоторых гидролакколитов наблюдается небольшой
пьедестал-платформа, едва возвышающаяся над уровнем топких низинных
болот, среди которых располагается гидролакколит, и окружающая его
поясом шириною в 150-
200 м
. Поверхность пьедестала рассечена неглубокими морозными трещинами.
Подобные пьедесталы наблюдал у гидролакколитов Обско-Тазовского
полуострова В.С. Говорухин [1933,
стр. 78].
Глубокая трещиноватость поверхности булгунняхов позволяет познакомиться
несколько с их структурой. В большинстве случаев поверхность
гидролакколита бывает покрыта не толстым панцирем торфа, скованного
неглубоко оттаивающей вечной мерзлотой (в конце лета 25-
40 см
). Торф сильно деградирует, особенно вдоль трещин, где мерзлота отступает
от поверхности на более значительную глубину. С поверхности торф сухой,
трухлявый, его мощность 50-
80 см
, иногда достигает
1 м
. Местами торфяная оболочка прерывается и обнаруживается находящаяся под
ним порода. Особенно сильно деградирует торф на старых высоких
гидролакколитах. Местами его деградации способствуют лемминги, которые,
пользуясь сухостью торфа, устраивают на вершине бугров свои норы,
соединенные многочисленными наружными дорожками и внутренними
коридорами. Характер поверхностного слоя гидролакколита определяет общий
облик покрывающей его растительности. На севере, где прекращается рост
кустарников, гидролакколиты-булгунняхи поросли мохово-кустарничковой
растительностью с дернинками пушицы (Eriophorum
vaginatum) и пятнами вейника
(главным образом Calamagrostis elata). Южнее большая часть их
поверхности поросла кустарниками, среди которых преобладают ивняки (Salix
glauca и Salix phylicifolia) с примесью ерника (Betula
nana), местами они
прерываются зарослями вейников (преимущественно Calamagrostis
Langsdorfii).
В общем подобная растительность не представляет чего-либо оригинального
и широко развита в припечорских и приобских тундрах на местах
разрушающихся торфяников Растительный покров, особенно кустарники,
несколько препятствуют деградации торфа с поверхности бугров путем
ветровой коррозии и вообще физического выветривания.
Под торфяной оболочкой, что особенно хорошо бывает заметно на обнаженных
от торфа вершинах, находится та же самая порода, которая подстилает торф
на окружающей гидролакколит низменности. В наблюдавшихся нами случаях
это была серая, слоистая супесь, представляющая собою пресноводное
озерное отложение. На рис. 9 представлена эта слоистая супесь, поднятая
на высоту
30 м
и при этом лишь слегка дислоцированная. Подобная ненарушенность структуры
такой хрупкой породы указывает на чрезвычайную постепенность выпирания
бугра и отсутствие каких-либо катастрофических явлений, сопутствующих
его образованию. Мощность супеси достигает значительных размеров. Во
всяком случае на неразрушающихся буграх она достигает
1,5 м
(быть может, и больше). Ниже залегает лед. Его поверхность удалось
нащупать на дне глубокой трещины одного гидролакколита на среднем Ямале.
Вдоль трещины ледяную поверхность можно было проследить на
3,5 м
и на
1,5 м
в стороны от нее. Поверхность обнаруживала кривизну, соответствующую
куполообразной форме бугра. Поверхностные слои льда имели обильные
пузырьки воздуха. В другом случае в Байдарацкой тундре на недавней
ровной трещине небольшого бугра ясно была видна ледяная масса
(прослеживалась в глубину не более чем на
50 см
), прикрытая пластом серой супеси мощностью в
1 м
и снаружи пластом торфа в
60 см
.
О содержимом ледяного купола ничего определенного сказать нельзя.
Очевидно, у крупных гидролакколитов, особенно на среднем и северном
Ямале, ядро представляет безжизненную сплошную глыбу льда - часть
вечномерзлого грунта. Об известной активности некоторых гидролакколитов
Байдарацкой тундры свидетельствуют указания ненцев, приведенные выше.
МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ, ОСОБЕННОСТИ РОСТА И РАЗРУШЕНИЯ ЗАПАДНОСИБИРСКИХ
ГИДРОЛАККОЛИТОВ-БУЛГУННЯХОВ
Наряду с формой и структурой булгунняхов столь же характерно для них
расположение среди равниннейших участков сильно заболоченных территорий.
Большей частью они находятся на дне озерных котловин со спущенными или
заторфованными озерами. Значительно реже гидролакколиты наблюдаются вне
озерных котловин, среди низинных болот с массой мелких озерков на
плоских водоразделах (подобные условия наблюдались лишь в Байдарацкой
тундре). Озерные котловины, в которых развиваются гидролакколиты, обычно
достигают в диаметре 1-
1,5 км
(редко до
3 км
и свыше). Поверхность дна их представляет едва приметную для глаз
вогнутость. Однако, глубина когда-то бывшего здесь озера достигала 2-
4 м
в центре котловины и очень постепенно убывала к берегам. Гидролакколит,
как правило, занимает наиболее пониженную часть вогнутости и поэтому
большей частью оказывается в центре котловины. Данное обстоятельство
вполне согласуется с выше высказанным взглядом на образование
гидролакколитов. Также согласуется с ним и то, что чем крупнее
котловина, тем крупнее на ней гидролакколиты. Это стоит в связи с
увеличением питающей гидролакколит системы таликов, которая более богата
водой и распространена на большем протяжении, что способствует
образованию больших температурных разностей и больших гидростатических
давлений. В качестве примера можно указать, что гидролакколит-булгуннях
Лякка-седе высотой
30 м
, при диаметре 150-
200 м
, расположен в центре озерной котловины, имеющей в диаметре
1300 м
; гидролакколит Ледхай-седе высотой 10-
12 м
, диаметром около
100 м
- в центре котловины диаметром 350-
400 м
, гидролакколит Сармик-седе высотой
12 м
, диаметром
100 м
в центре котловины диаметром 250-
300 м
. В крупных котловинах Байдарацкой тундры располагается нередко несколько
гидролакколитов различных размеров, находящихся на различных стадиях
образования (рис. 10).
Как уже указывалось, поверхность озерной котловины отличается
чрезвычайной заболоченностью. Здесь развивается исключительно болотная
растительность. Лишь по краю коренного берега котловины, к которому
некогда подступали воды озера, и который ныне возвышается уступом
высотой 75-
100 см
, развиты сухие тундровые формации с преобладанием лишайников. Но уже у
основания появляется плоскобугристое болото, которое поясом шириной не
более 100-
150 м
располагается по периферии котловины. Частые, невысокие
сфагново-дикрановые бугры, покрытые ерником, чередуются с небольшими
осоковыми мочажинами. Мощность торфа, превышающая иногда 1-
1,5 м
, указывает на значительный промежуток времени, протекший с начала
образования этого болотного комплекса, а следовательно, и с начала
оторфовывания озера. В мелких котловинах пояс плоскобугристого болота
часто отсутствует. В средней части котловины развиты ассоциации
низинного болота, среди которых разбросаны небольшие озерки,
составляющие нередко 10-20% поверхности всей котловины и представляющие
остатки бывшего здесь единого озера. Из осок преобладающее значение
имеют наиболее гидрофильные виды: повсеместно развиты почти чистые
заросли Carex chordorrhiza, на крайнем севере большое значение
приобретает Carex rotundata
и везде в условиях проточных вод - Carex stans. В конце лета
осоковые заросли бывают покрыты на 10-
15 см
водой. Характерной особенностью этих избыточно увлажненных и, очевидно,
сезонно затопляемых осочников оказывается их морозная трещиноватость
(«полигональность» большинства авторов). Площадь низинного осочника
разбивается на участки (полигоны) неправильной формы, обычно
разносторонние четырех-пяти-шестигранники (изредка более или менее
правильные). Размеры их 10 х 15 - 20 х
30 м
и более. Трещиноватость особенно резко выражена на участках,
непосредственно прилегающих к гидролакколитам. С вершин последних она
отлично бывает видна. При отсутствии возвышенных точек трещины могут
быть приняты за случайные, а вся их система может легко ускользнуть от
исследователя. Трещины, разделяющие участки друг от друга, имеют очень
ровные края, что совершенно определенно указывает на развитие их путем
разрыва поверхностных слоев. Ширина трещин 15-
20 см
, глубина прослеживалась до
1 м
. Трещины образуют единую систему, соединенную обычно с озерками, но не
имеющую стока из пределов котловины. Трещиноватость грунтов, окружающих
гидролакколит, отмечена и для якутских тундр. Пархоменко указывает, что
трещиноватость приводит к дренажу местности и в конечном итоге вызывает
уничтожение самого гидролакколита [Пархоменко,
1929, стр. 240-241].
Разрушение Западно-Сибирских гидролакколитов происходит под влиянием
иных причин, на чем я еще остановлюсь ниже. Здесь же следует отметить
значение морозной трещиноватости. Подобную трещиноватость заболоченных,
насыщенных водою грунтов уже отмечали для различных частей тундровой
зоны многие исследователи [Городков,
1932, стр. 10, а также Ермилов, 1934, стр. 379]. Ее образование связано с зимним режимом в условиях резко
континентального полярного климата, при котором незначительный снеговой
покров не может предохранить поверхности почвы от действия сильных
ветров и морозов, наступающих нередко почти внезапно. На Ямальском
севере явления трещиноватости усиливаются к северу. Трещиноватость
описанного типа не следует смешивать с так называемыми «полигональными
почвами» (или «тундрами»), широко развитыми на крайнем севере тундровой
зоны на сухих грунтах. Этот арктический тип мелкой трещиноватости,
разбивающий грунты на некрупные, почти правильные
шестиугольники-полигоны (площадью обычно менее
1 м2
), нередко накладывается на крупную морозную трещиноватость первого типа,
особенно на сезонно заболачиваемых грунтах сухих арктических тундр. В то
время, как на этих грунтах трещиноватость вызывает дренаж и способствует
поддержанию сухости, на грунтах низинных болот она способствует
равномерному распределению воды и поддержанию сильной обводненности,
поэтому нельзя вышеприведенные соображения С.Г. Пархоменко применить к
Западно-Сибирским гидролакколитам. Только в тех случаях, когда ядро
булгунняха начало образовываться неглубоко под поверхностью, и его
наружные слои имеют небольшую мощность (до
1 м
), морозная трещиноватость окружающих грунтов, захватывающая и купол
гидролакколита, может проникнуть до ядра и вызвать его разрушение. В
большинстве же случаев происходит, скорее, наоборот. Эндодинамическая
трещиноватость гидролакколита может оказаться толчком к разрыву
окружающей его поверхности, которая в известных условиях может развиться
в систему трещин, на что указывает и непосредственное соединение обеих
систем трещин (см. выше). Во всяком случае характерна связь
гидролакколитов и морозной трещиноватости осочников. На среднем Ямале и
в Байдарацкой тундре трещиноватые (полигональные) осочники мы встречали
лишь в непосредственной близости от гидролакколитов. Вероятнее всего,
связь между ними объясняется значительной общностью эдафических и
климатических условий, способствующих их образованию; из первых следует
отметить насыщенность грунта водой, незащищенность (или слабая
защищенность) его с поверхности снеговым покровом и доступность действию
ветров, что полностью и осуществляется на спущенных озерных котловинах.
Как уже было видно из описания формы гидролакколитов, для их поверхности
крайне характерна трещиноватость. Отчасти ее появление следует приписать
действию тех же факторов, которым обязана трещиноватость окружающих
осочников. Однако, эта экзогенная трещиноватость имеет лишь подчиненное
значение. Появлению и расширению глубокой трещиноватости
гидролакколитов, однако, в большей степени способствуют процессы их
выпирания. При этом трещиноватость оказывается неизбежным следствием
увеличивающейся, по мере выпирания, диспропорции между объемом и
поверхностью гидролакколита. В то время, как объем значительно
возрастает за счет увеличения ледяного купола, покровные слои почти не
нарастают, причем первоначально поднятый пласт должен распределяться на
постепенно возрастающую поверхность. В этом лежит причина эндогенной
трещиноватости. На старых высоких буграх, закончивших свой рост,
разрушению кроющих слоев способствуют процессы физического выветривания,
которые вызывают дальнейший рост трещин эндогенного происхождения.
Трещины увеличиваются также за счет расползания кроющих слоев путем
скольжения по куполовидной ледяной поверхности ядра. Обнажающаяся
поверхность ледяного купола начинает протаивать, ядро уменьшается в
объеме и тем самым способствует еще более быстрому разрушению покровных
слоев, приводящему в конце концов к полному разрушению гидролакколита.
Представление о сильно разрушенном бугре дает силуэтный контур на рис.
8.
Все наблюдавшиеся на среднем и северном Ямале гидролакколиты находились
в различных стадиях разрушения. Форма некоторых из них указывала на
провал ледяного купола, что вызывало оседание вершины, погрузившейся на
несколько метров вниз. В образовавшейся впадине начинались процессы
вторичного заболачивания путем появления в мокрых западинках сфагновых
мхов. Это явление отсутствия современного образования гидролакколитов
следует связать с неблагоприятным мерзлотным режимом грунтов. В то время
как в Байдарацкой тундре на осочниках, окружающих гидролакколиты (многие
из них растущие, еще низкие, см. рис. 11), уровень вечной мерзлоты стоял
на глубине около
1 м
и ниже (наиболее высокое стояние мерзлоты
105 см
), на северном Ямале в тех же условиях и в то же время года (сентябрь)
залегание мерзлоты глубже
75 см
нам обнаружить не удалось (в среднем уровень мерзлоты находился на глубине
55-
60 см
). Меньшая мощность деятельного слоя стоит в зависимости, в первую
очередь, от более северного положения (на 2-2,5° широты), с чем связано
сокращение летнего периода, уменьшение средних годовых температур (при
той же степени континентальности климата, что и в Байдарацкой тундре),
меньшая защищенность почвы зимою от промерзания снеговым покровом и т.д.
Так, например, разница в зимних осадках (период октябрь-апрель) между
Обдорском (100-
150 мм
) и Марре-сале (50-
70 мм
) весьма значительна [Наблюдения…,
1930]. Как указывает Б.Н.
Городков, «глубина летнего оттаивания почв в области вечной мерзлоты
находится в зависимости от степени зимнего промерзания их, в смысле
низкой температуры почвы к началу лета, а эта температура, в свою
очередь, зависит в частности от глубины и рыхлости снегового покрова» [Городков,
1932, стр. 32]. В связи с
этим находится не только мощность деятельного слоя, но и состояние
межмерзлотных вод. Следует признать, что на северном Ямале те горизонты
вечномерзлого грунта, в которых развертывается деятельность, связанная с
образованием наледи и выпиранием бугра, находятся в неподвижном
состоянии, будучи полностью скованы вечной мерзлотой. В случае
образования части гидролакколитов в результате деятельности ключевых
вод, следует допустить такое увеличение мощности вечномерзлого слоя,
которое повсеместно исключает их выход на дневную поверхность. Вывод об
отмирании процесса образования гидролакколитов в северных частях тундр
подтверждается также данными их географического распространения.
ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ РАСПРОСТРАНЕНИЕ ГИДРОЛАККОЛИТОВ-БУЛГУННЯХОВ
Прежде всего рассмотрим распространение гидролакколитов на Ямальском
севере. Ввиду того, что география этого отрезка полярных стран в
литературе крайне скудно освещена, я вкратце остановлюсь на основных
особенностях строения его поверхности, используя при этом также
собственные наблюдения, произведенные в Байдарацкой и Ямальской тундрах.
Северная часть Западно-Сибирской низменности к западу от Обской губы
представлена полуостровом Ямал и территориями, заключенными между
Полярным Уралом и Байдарацкой губой. Эти территории распадаются на два
сходных геоморфологических района, разделенных полосой восточных
предгорных увалов Полярного Урала, сложенных известковыми породами и
самостоятельной грядой доходящей до морского побережья к западу от устья
р. Педераты. Равнинная, приморская тундра к западу представляет собою
так называемую Карскую тундру, а располагающаяся к востоку от полосы
увалов и захватывающая бассейны pp. Педераты, Ензор-яги и отчасти Щучьей
- Байдарацкую тундру. Последняя представляет естественный придаток тундр
Ямальского полуострова. Площадь Байдарацкой тундры составляет 6 тыс. км2,
Ямальской - 119 тыс. км2. На этих пространствах развиты
исключительно четвертичные отложения. Вдоль побережий Байдарацкой губы,
Карского моря, пролива Малыгина и Обской губы развита серия морских
постгляциальных террас. Наиболее низкая терраса, затопляемая при
нагонных ветрах, покрыта приморскими лугами и болотно-луговой
растительностью (по местному тамп); ширина ее от нескольких метров до
25 км
, высота до
1 м
. Далее идет ряд незатопляемых террас, сложенных тонкослоистыми супесями;
высота наиболее широкой террасы достигает
30 м
над ур. моря. Общая ширина всей серии террас весьма изменчива: в
Байдарацкой тундре, она не превышает 15-
25 км
, вдоль Карского побережья, по-видимому, около
50 км
, вдоль Обской губы от 5 до
30 км
. На северной оконечности Ямальского полуострова (около 72° с.ш.) Карские
и Приобские морские террасы соединяются, слагая таким образом полностью
наиболее северные части полуострова, а также и остров Белый. Что
касается водораздельных высот, достигающих в Байдарацкой тундре
90 м
, а на Ямале, вероятно, превышающих
150 м
, то они представляют, очевидно, во многих случаях мощные моренные
скопления, сглаженные морскими водами бореальной трансгрессии и покрытые
морскими осадками, главным образом песчаными и супесчаными. Лишь местами
из-под последних появляются валунные моренные суглинки. Покровные
образования Ямальской и Байдарацкой тундр таким образом представлены
почти исключительно песками и супесями. Огромное количество озер самых
разнообразных размеров составляет особенность и водоразделов и
приморских террас. На среднем Ямале озера составляли свыше 20% всей
поверхности суши. Озера даже небольших размеров имеют обычно по две
террасы; озерные котловины, как правило, значительно больше заключенных
в них озер. Многие озера совершенно спущены. Некоторые же просто
«усохли». Подобные случаи нередки, причем процесс усыхания, длящийся
десятилетиями, происходит на глазах населения тундры. Усиленная
эрозионная деятельность в верховьях речек и образование озерных и
приморских террас (тампы) указывают на отрицательное движение береговой
линии. Наиболее молодыми частями суши оказываются приморские террасы,
водоразделы имеют более значительный возраст (причем, возможно,
некоторые участки существуют со времени ледникового периода).
Зональное распределение растительности указывает на чрезвычайную
суровость климатических условий. Вся область находится в пределах
тундровой зоны. В южной половине Байдарацкой тундры и в центральной
части южного Ямала (до 67°30') развита подзона болотистых ерниковых
тундр и лиственничных редколесий (северная лесотундра, по Б.Н.
Городкову), в северной части Байдарацкой тундры и средней части Ямала
(до северной излучины р. Юребея) - подзона мохово-ерниковых тундр и
плоскобугристых болот, на среднем Ямале до широты озер Ней-те и Ямбу-то
- подзона моховых тундр и кустарниковых зарослей (главным образом
ивняков), на северном Ямале (приблизительно до широты 72°) - подзона
лишайниковых тундр и низинных болот, на северной оконечности Ямала -
подзона лишайниково-полигональных тундр и низинных болот (арктическая
тундра, по Б.Н. Городкову).
Наиболее южные по положению гидролакколиты обнаружены непосредственно за
полярным пределом лиственничных редколесий в подзоне мохово-ерниковых
тундр и плоскобугристых болот, наиболее северные - в южных частях
подзоны лишайниковых тундр и низинных болот.
Как уже указывалось, в равнинных тундрах Западно-Сибирской низменности
гидролакколиты-булгунняхи часто являются наиболее приметными элементами
рельефа. Это крупные холмы, по размерам превосходящие пяти-шестиэтажные
здания, в условиях равнины бывают заметны невооруженному глазу на
расстоянии 40-
50 км
. Во время топографической съемки наши экспедиции могли во многих случаях,
опираясь на гидролакколиты, проводить триангуляцию, тем более, что
каждый гидролакколит имеет большей частью резко выраженные
индивидуальные особенности, определяемые его размерами, расположением и
глубиной трещин, степенью разрушенности и другими признаками. Туземным
кочевым населением гидролакколиты используются для ориентировки в
тундре, особенно на больших расстояниях. Почти каждый гидролакколит
имеет свое особенное название, которое слагается из двух слов: первое
собственное название, второе нарицательное - седе, что по ненецки
означает вообще холм, сопку. Обычно собственное название подхватывает
какую-либо приметную особенность, например Ледхай-седе (расколотая
сопка), Опой-седе (одна, т.е. одиноко стоящая сопка). Парисей-седе
(черная сопка), Сармик-седе (волчья сопка, благодаря сходству с волчьими
ушами), Тар-седе (лохматая сопка, благодаря «взъерошенной» заросли,
покрывающих ее кустарников) и т.д. В силу этого картирование
гидролакколитов, особенно в летнее время, не представляет затруднений.
В литературе имеются указания на то, чго гидролакколиты-булгунняхи
ненцами именуются «седе». Следует указать, что «седе» термин довольно
неопределенный и служит вообще для обозначения приметных, достаточно
резко выраженных холмов (или сопок). Придавать «седе» какое-либо научное
значение не представляется возможным. Поэтому я везде для описываемого
элемента рельефа придерживаюсь термина «гидролакколит-булгуннях», в то
время, как «седе» обозначает разнородную группу элементов рельефа,
объединяемых жизненной практикой тундрового кочевника и выделяемых по их
пригодности служить целям ориентировки.
Вот перечень посещенных нами и закартированных гидролакколитов на
среднем и северном Ямале - в подзоне лишайниковых тундр и низинных
болот: 1) Хать-седе - бассейн р. Се-яга, близ среднего течения р. Ясовай
и оз. Нгоя-те (высотой
20 м
, диаметром
200 м
, сильно трещиноватый, разрушающийся); 2) Сармик-седе - верховья р. Турма
(выс.
12 м
, диам.
100 м
, сильно трещиноватый, разрушающийся); 3) Ледхай-седе на водоразделе pp.
Ясовай и Турма к востоку от оз. Вангунтонто (выс. 10-
12 м
, сильно разрушенный, расколотый глубже середины); 4) Парисей-седе - к югу
от оз. Ямбу-то, близ западного берега оз. Б. Тангапте (выс. 12-
15 м
, сильно разрушенный, расколотый почти до основания); в подзоне моховых
тундр и кустарных зарослей: 5) Лякка-седе - у истока р Лякка-яга из оз.
Лякко-то (выс.
30 м
., диам. 150-
200 м
, сильно трещиноватый, разрушающийся); затем несколько гидролакколитов
отмечены с большого расстояния в центре Ямальского хоя к северу от
наиболее северной излучины р. Юребея; 6) Понгы-седе - в верховьях р.
Понгы-яга (приток р. Сабь-яга); 7) Ляба-седе - в верховьях р. Ляба-яга
(приток р. Сабь-яга). В Байдарацкой тундре в подзоне мохово-ерниковых
тундр и плоско-бугристых болот отмечены следующие наиболее крупные
гидролакколиты: 1) Опой-седе - бассейн р. Ензор-яга между двумя
верховьями р. Поюта (выс. около
20 м
, трещиноватый), 2) Харнак-седе, бассейн р. Ензор-яга, между pp. Поюта и
Ярра-яга (выс. около
20 м
, трещиноватый), 3) Тир-седе - верховья р. Иоркуты, 4) Лучеда-седе -
бассейн р. Иоркуты, верховья р. Тюн-яга, 5) Соссек-седе - бассейн р.
Юрибей, близ верховья р. Хэ-яга (левый приток нижнего Юребея); остальные
относятся к бассейну р. Щучьей; 6) Тар-седе, верховья Тар-се-сё (выс.
20 м
, диам.
200 м
, трещиноватый, кругом несколько более низких гидролакколитов со слабо
трещиноватой или гладкой поверхностью), 7) Тюрр-седе - верховья р.
Танловой, 8) Парисей-седе - в
40 км
от устья р. Танловой, 9) Тарчеда-седе - верховья р. Тарчеда, 10)
Анорага-седе, верховья Анорага-яга (приток р. Хэ-яга).
Значительное количество гидролакколитов обнаружено автором в
1935 г
. в южной части пол. Ямал и в западной части Обско-Тазовского пол-ова (М.
Ямал).
Как видно, гидролакколиты, найденные на Ямальском полуострове, в его
средней и северной частях, приурочены к наиболее древним участкам суши,
которые представлены главным образом водоразделами (Ямальский хой), во
всяком случае не затоплявшимися водами последней (послеледниковой)
трансгрессии. Более молодые части материка в виде серии приморских
террас, не превышающих в общем высоты 30-
35 м
над ур. моря [Ермилов,
1928, стр. 1 и
Городков, 1932, стр. 5], как
видно, совершенно лишены гидролакколитов. Здесь, несмотря на наличие
благоприятных условий для их развития, они почему то отсутствуют. Мы не
только ни разу их не встречали здесь, но и ненцы постоянно указывали нам
на приуроченность гидролакколитов к хою (т.е. главному водоразделу
Ямальского полуострова). В Байдарацкой тундре выявляется также тяготение
гидролакколитов, особенно крупных, к равнинным плоским водоразделам,
находящимся на выс. 70-
90 м
над ур. моря. Однако, приуроченность здесь не столь строгая, и некоторые
гидролакколиты (более мелкие) были встречены на приморских террасах.
Общая картина зонального распределения гидролакколитов представляется в
следующем виде. Если двигаться по Ямальскому хою с S от его основания у
Хоэм-пэ (гряды восточных предгорий Полярного Урала) на N, то вначале
количество гидролакколитов окажется довольно значительным, при этом на
ряду с крупными гидролакколитами, достигающими 20-
30 м
высоты, будут попадаться мелкие высотой 5-
10 м
, почти не затронутые процессами разрушения. Это указывает, что здесь, в
южной части своего ареала, гидролакколиты проходят, очевидно, полностью
весь цикл своего развития, представленного наряду со старыми
разрушающимися буграми, новыми только формирующимися. Далее к северу, за
бассейном р. Юребей количество гидролакколитов резко сокращается, при
этом полностью отсутствуют молодые, мелкие бугры, развиты лишь крупные
сильно разрушенные формы. Трещиноватость и разрушенность их
увеличиваются к северу.
Два вывода следует сделать из этих фактов: во-первых, в современных
климатических условиях образование гидролакколитов-булгунняхов
происходит лишь в южных частях тундровой зоны, крупные гидролакколиты в
северных тундрах (в подзоне моховых тундр и кустарных зарослей и
севернее) представляют мертвые образования, возникновение которых
следует отнести к предшествующим периодам, когда климатические подзоны
были смещены к северу по крайней мере на 2-3° широты; во-вторых, процесс
формирования гидролакколитов чрезвычайно медленный, поэтому они
приурочены к более старым частям материка, а их отсутствие на приморских
террасах среднего и северного Ямала указывает на то, что климатические
условия после образования этих террас были уже настолько суровы, что
исключали возможность их возникновения и роста. Южнее же они развиваются
на террасах, но разница в возрасте приморских террас и водоразделов
определяет различия в размерах (т.е. возрасте) и встречаемости
гидролакколитов там и здесь.
Рассмотрим теперь общее географическое распространение
гидролакколитов-булгунняхов в целях частичной проверки сделанных выводов
и лучшего уяснения условий, способствующих их образованию.
Наиболее западными оказываются гидролакколиты-булгунняхи Байдарацкой
тундры. В тундрах европейского севера подобные образования неизвестны.
Однако, следует указать на один намек на гидролакколиты, наблюдавшийся
нами в западной части Большеземельской тундры в бассейне р. Черной
(Пай-яги) у восточного склона Хоромага-мусюр. Здесь мы обнаружили группу
бугров, по форме представляющих конус со слегка усеченной вершиной.
Бугры были расположены в небольшой озерной котловине, сильно
заторфованной и окруженной со всех сторон обширными массивами плоско
бугристых болот и верховых торфяников. В котловине имелось несколько
остаточных озерков с низинным болотом вокруг каждого. В осочнике
господствовала водная осока (Carex aquatilis) и мхи (Mnium
cinclidioides и Calliergon cardifolium),
местами заросли ивняка (Salix phylicifolia). Среди озерков
разбросаны бугры, напоминающие сахарные головы. Их высота достигает
4 м
. С поверхности они покрыты торфом, мощность которого достигала 10-
80 см
в зависимости от кочковатости на бугре. Под торфом залегала серая
зернистая глина, в верхних горизонтах которой небольшие включения
осоково-гипнового торфа и линзы чистого льда (до 5-
7 см
мощностью). Близ основания железный щуп на глубине
1,5 м
в нескольких местах натыкался на непробиваемую твердую породу (ледяной
купол?). Эти бугры по своей форме, высоте, структуре и местоположению
резко отличаются от всех типов торфяных бугров, известных из тундр
Северного края. Очевидно, они представляют гидролакколиты, однако, в
сильно редуцированной форме, указывая тем на вырождение данного элемента
рельефа по направлению к западу. Других данных о гидролакколитах на
европейском севере нам неизвестно. Даже в районах, непосредственно
примыкающих с запада к Западно-Сибирской низменности, а именно в
восточной части Большеземельской и в Карской тундрах обнаружить их до
сих пор не удалось, несмотря на то, что в последние годы здесь работало
много экспедиций. На юг от нашего района на наличие гидролакколитов на
Обско-Тазовском полуострове указывает В.С. Говорухин [1933, стр. 78-79]. Здесь по его данным они встречаются довольно часто и
приурочены к наиболее болотистым низменностям восточного побережья
полуострова. Высота их обычно не превосходит
20 м
, при поперечнике 40-
60 м
(?). Поверхность их также торфянистая, причем деградация торфа и
трещиноватость наблюдались им лишь изредка в масштабах значительно
меньших, нежели в Ямальской тундре. В Гыданской тундре, по устному
сообщению Б.Н. Городкова, гидролакколиты встречались довольно часто в
южных и средних ее частях, а на севере, возможно, их имеет в виду Ф.
Шмидт [Schmidt, 1872]. Далее
на восток в пределах Таймырского края гидролакколиты-булгунняхи
современными исследователями не описывались, однако, их распространение
там бесспорно. В работе С.П. Суслова гидролакколиты указаны для
Норильских озер [Суслов,
1935]. По всей вероятности,
именно эти образования видел А. Миддендорф [1860,
стр. 279-280], который затруднялся дать объяснение их странной форме. Из
его характеристик следует, что, по всей вероятности, это и были
гидролакколиты-булгунняхи. Описывая их форму, А. Миддендорф сравнивает
их с куполовидными холмами, напоминающими курганы южной России и Сибири.
Высота их до
43 м
, окружность
114 м
(?). Встречены они были (обычно попарно) близ р. Новой, у р. Сопочной, в
бассейне р. Дудыпты, близ р. Боганиды (между зимовьями Новым и
Горбуновым), в верховьях Боганиды (у зимовья Мезенского), между
зимовьями Пайтурмским и Филиповским, у истока Боганиды в северном конце
оз. Мелкого и на р. Хатанге к северу от зимовья Казачьего. Один из
подобных холмов был раскопан Миддендорфом. Оказалось, что снаружи он
прикрыт торфом, а внутри сложен дислоцированными слоистыми песками и
суглинками озерного происхождения. Ледяного ядра не удалось наблюдать,
очевидно, в силу того, что холм был уже подмыт и частично разрушен. В
общем, следует отметить, что гидролакколиты, наблюдавшиеся А.
Миддендорфом, относятся к южной части тундровой зоны и расположены
непосредственно к северу от лесной границы. Дальнейшие указания
относятся к классической стране гидролакколитов Якутии. В последнее
время на их наличие в бассейне р. Анабары по р. Иоли указывает В.Б.
Сочава [1933,
стр. 349]. По его данным, эти «курганообразные холмы» достигают высоты
20-
30 м
и располагаются среди «низинных осоковых болот озерного происхождения». О
булгунняхах дельты р. Лены известно уже давно из описаний А. Бунге [Bunge,
1883-1886] и К. Никифорова [1912].
Наиболее обстоятельное исследование булгунняхов Якутии (главным образом
в низовьях р. Оленека) произвел С.Г. Пархоменко [1929]. О его взглядах на образование их говорилось выше. Между прочим, С.Г.
Пархоменко указывает на то, что булгунняхи возникают в большинстве
случаев на дне озерных котловин и выпираются на значительную высоту еще
в то время, когда котловины наполнены водой, т.е. до спуска или
заторфовывания озера. По нашим же наблюдениям наиболее вероятным
моментом начала выпирания гидролакколитов Ямальского севера является
время после спуска озера и оторфования озерной котловины. В противном
случае трудно объяснить появление торфяного пласта на поверхности
гидролакколитов, который не мог образоваться путем суходольного
заболачивания поверхности в период его выпирания. Крайне важно указание
С.Г. Пархоменко на то, что высокие (
40 м
) гидролакколиты Якутского побережья Полярного моря уже не растут, так как
«глубокие слои, которым подчинены линзы и прослойки льда, пребывают в
спокойном, неизменном, замерзшем состоянии уже долгие годы» [Пархоменко,
1929, стр. 24]. Отсюда
выводится заключение, что «булгунняхи в приморской тундре - по-видимому,
свидетели других физико-географических условий, чем те, которые
господствуют в настоящее время в окружающей их местности» [Пархоменко, 1929, стр. 230].
Этот вывод показывает, что высказанные выше соображения, сделанные на
основе северо-ямальских гидролакколитов, не новы и подтверждаются на
якутском материале. Для тундровой зоны Дальнего Востока гидролакколиты
неизвестны. Есть указания на развитие гидролакколитов-булгунияхов в
полярных частях Аляски, где, по данным Леффингвелля, некоторые из них
достигают высоты
66 м
[Liffingwell,
1919]. По всей вероятности,
гидролакколитами являются образования, известные под эскимосским
названием «pingos»
(пинго), широко развитые на полярном побережье северо-запада Северной
Америки. Подробное их описание дается И. Ричардсоном [Richardson,
1851, стр. 247]. Об их
наличии в области залива Меккензи упоминает А.Г. Порсильд [Porsild,
1929, стр. 32]. Вопрос о
происхождении пинго оба автора оставляют открытым.
Рассмотрев географическое распространение гидролакколитов-булгунняхов,
мы можем сделать некоторые выводы, несмотря на то, что в фактических
материалах имеются еще большие пробелы. Условия, определяющие их
географию, можно свести к следующим: 1) наличие сплошной или почти
сплошной вечной мерзлоты, 2) мощность деятельного слоя для живых
гидролакколитов, Как минимум 1-
2 м
, 3) быстрое и полное промерзание осенью деятельного слоя вследствие
слабой его защищенности снеговым покровом. Отсюда вытекает, что
гидролакколиты-булгунняхи: 1) развиваются в наиболее континентальных
частях тундровой зоны, и в Советском полярном секторе область их
распространения, очевидно, простирается от Байдарацкой до Чаунской губы,
2) они приурочены главным образом к южным частям тундровой зоны,
примерно совпадая с распространением кустарниковых формаций (возможно,
что в пределах Якутии они заходят вглубь таежной зоны).
ЗНАЧЕНИЕ ГИДРОЛАККОЛИТОВ-БУЛГУННЯХОВ
Гидролакколиты являясь в тундровой зоне образованиями не эфемерными, а
чрезвычайно устойчивыми, оказываются здесь специфичным элементом
рельефа. В начале этой статьи указывалось на вероятный способ их
образования, что же касается их происхождения (т.е. возникновения и
развития в историческом аспекте), то вопрос оказывается достаточно
темным. Остановимся прежде вкратце на вопросе о положении
гидролакколитов в системе элементов («форм») рельефа. К сожалению, до
сих пор мы не имеем удовлетворительно разработанной природной
классификации элементов рельефа на диалектической основе. Различные
классификационные схемы, предлагавшиеся в геоморфологии и исходившие
лишь из мертвой формы или из ряда не связанных между собою признаков,
оказываются нежизненными. Формы рельефа, попадавшие в одну категорию,
могли оказаться (и очень часто оказывались) совершенно чуждыми друг
другу. Между тем многообразие форм рельефа, создаваемых каждым
геологическим периодом, их смена друг другом, противоречия и переходы -
в общем живая, конкретная действительность - оставалась в стороне. Без
сомнения, в будущей классификации, отражающей объективный, исторический
путь развития (происхождения) элементов рельефа, найдет себе место
значительная их группа, связанная с вечной мерзлотой. Отчасти ее наметил
и очертил М.И. Сумгин [1930,
стр. 26]. Сюда относятся тундровые кочки, различные виды торфяных
бугров, трещин и пр., сюда же следует отнести и гидролакколиты. Наиболее
близки к ним бугры бугристых торфяников, с которыми их нередко и
смешивают. Последние, хотя и обязаны процессам выпирания, но, во-первых,
не имеют внутри ледяного ядра (купола) - основы гидролакколита;
во-вторых образуются целиком в результате сил, проявляющихся в
деятельном слое, а именно: намерзания и расширения минерального и
торфяного грунта [Fries,
1913]; в-третьих, область
распространения наиболее крупных бугров (крупнобугристые торфяники)
совпадает с полосой спорадической мерзлоты в торфяниках [Городков,
1929, стр. 599-600], т.е.
находится за пределами тундровой зоны (за исключением крайнего запада),
и нигде не приходит даже в соприкосновение с областью развития
гидролакколитов-булгунняхов; в-четвертых, форма, размеры и структура
бугров резко отличают их от гидролакколитов, особенно если брать
полностью их «жизненные циклы»; в-пятых, очевидно, процесс выпирания
бугров протекает значительно быстрее (Фриз указывает на появление бугров
на зимних дорогах в северной Швеции за очень короткий промежуток времени
[Fries,
1913, стр. 195]). Все эти
отличия бугров от булгунняхов достаточно подчеркивают самостоятельность
и оригинальность последних. Насколько затруднительно отнесение
гидролакколитов к какой-либо категории форм рельефа, показывает наличие
диаметрально противоположных мнений: например В.Б. Сочава относит их к
формам микрорельефа [Сочава, 1933,
стр. 349], Н.Я. Ермилов считает их за элементы макрорельефа [Ермилов,
1934, стр. 386].
Гидролакколиты, хотя и не представляют столь распространенного
образования, как, например торфяные бугры, однако, являются выразителями
весьма своеобразных процессов, протекающих в мерзлом грунте. Поэтому они
могут служить, с одной стороны, в местах своего расположения
показателями известных гидрогеологических явлений (залегание системы
таликов и наличие межмерзлотных вод на глубине не менее 2-
3 м
от поверхности или наличие ключей и источников), с другой стороны, в
области своего распространения показателями известных климатических
условий (оттаивание почвы, насыщенной водою на глубину свыше
1 м
, быстрое и сильное ее промерзание зимою, слабая защищенность поверхности
почвы снеговым покровом). Не следует упускать из вида также значение
гидролакколитов как свидетелей изменения климата и геологии тундровой
зоны. В этом отчасти вскрываются некоторые черты их происхождения.
К какому периоду следует отнести образование
гидролакколитов-булгунняхов? Если гидролакколиты существовали до
послеледникового термического максимума, когда климатическая обстановка
могла способствовать их развитию, то вряд ли они могли сохраниться до
настоящего времени. В теплые периоды послеледникового максимума они,
конечно, должны были бы разрушиться и могли дойти до нас лишь в виде
бесформенных земляных холмиков. Термический максимум достиг своего
апогея в суббореальный (ксеротермический) период. На Ямальском
полуострове древесная растительность в это время располагалась севернее
современного на 2-2,5° широты. В окрестностях озер Ямбу-то и Ней-те в
центральной части северного Ямала за 70° с.ш. нами обнаружены
погребенные, хорошо выраженные, лесные подзолы. Южнее повсеместно в
торфе, изредка в минеральных грунтах (in situ), находили мы остатки
лиственницы, произраставшей в редколесьях. И сейчас реликтовые островки
кустарниковой ольхи с пнями лиственницы и представителями лесной флоры и
фауны развиты, например, на глинистых холмах у оз. Пою-то на 69° с.ш.
Наиболее северные (мертвые сейчас) гидролакколиты отмечены нами в
полосе, непосредственно примыкавшей с севера к полярной границе
древесной растительности суббореального периода. Это дает основание
предполагать, что развитие этих гидролакколитов не встречало в то время
серьезных препятствий. Еще севернее они вряд ли могли существовать из-за
суровости климата, поэтому на крайнем севере тундровой зоны (в частности
в подзоне полигональных тундр) их остатков до сих пор не обнаружено. По
мере ухудшения климата, с наступлением субатлантического периода,
древесная растительность начала подаваться к югу, также вслед за нею
двигалась полоса, пригодная для развития гидролакколитов. В то время,
как в ее северной части условия для них ухудшались, в южной для них
открывались новые территории. И если в настоящее время
гидролакколиты-булгунняхи на севере своего ареала превратились в
реликтовые образования, то на юге они успешно развиваются. Таким образом
возраст наиболее старых гидролакколитов нами определяется как
суббореальный.
Характерный факт отсутствия гидролакколитов на террасах морской
послеледниковой трансгрессии на северном Ямале, отмеченный выше,
указывает на то, что эти террасы образовались в сравнительно недавнее
время. Еще к началу субатлантического периода площадь Ямальского
полуострова была значительно меньше современной, вследствие того, что
прибрежная полоса, шириною в 20-
50 км
, была затоплена морскими водами. Из-под воды она вышла уже в то время,
когда на северном Ямале процесс образования гидролакколитов прекратился.
Этим же обстоятельством объясняется значительная молодость
гидролакколитов приморских террас в Байдарацкой тундре и на
Обско-Тазовском полуострове.
Если когда-либо удастся определить темпы нарастания гидролакколитов, то
откроется возможность определить продолжительность некоторых этапов
четвертичной истории Крайнего Севера.
Заканчивая данный очерк, следует указать, что гидролакколиты в тундровом
ландшафте представляют весьма замечательное явление. Во-первых, они
характеризуют область своего распространения как резко-континентальную с
незначительным количеством зимних осадков, с сильными морозами, со
значительной мощностью деятельного слоя. Вместе с этим, подтверждается
сходство западносибирских и восточносибирских тундр и их отличие от
европейских и дальневосточных. Это увязывается с распространением многих
растительных формаций. Во-вторых, они оказываются свидетелями минувших
геологических явлений и климатических периодов, определенно указывая на
бывший послеледниковый термический максимум и сравнительную молодость
террас послеледниковой трансгрессии.
Как природное явление гидролакколиты-булгунняхи до настоящего момента
все еще остаются весьма мало известными, и требуется еще ряд специальных
работ, чтобы полностью выяснить природу этих образований. Но еще меньше
можно сказать о гидролакколитах-булгунняхах с точки зрения их значения в
социалистическом хозяйстве. Если относительно гидролакколитов Забайкалья
Н.И. Толстихин указывает на их многообразное практическое значение, как
источников воды, льда, как показателей опасности для строительства и
т.д. [Толстихин,
1932, стр. 49], то
относительно гидролакколитов Западной Сибири нам остается сделать вывод,
что они в современных условиях тундрового хозяйства ни для чего не
пригодны и никакого специального интереса не представляют. Однако, если
сами по себе гидролакколиты-булгунняхи образования бесполезные, то силы,
которые их вызвали, могут и должны быть использованы. Дело
инженерно-технических работников выяснить возможности, подчинить эти
природные силы и заставить их на практике служить социалистическому
хозяйству.
Цитированная
литература
1.
Говорухин В.С. Очерк растительности летних пастбищ северного оленя
в тундрах Обско-Тазовского полуострова, Землеведение, т. XXXV, в. 1,
1933.
2.
Городков Б.Н. Крупнобугристые торфяники, Природа, 1929, № 9.
3.
Городков Б.Н. Вечная мерзлота в Северном крае. Труды Совета по
изучению производ. сил, Серия северная, в. 1. 1932.
4.
Городков Б.Н. Почвы Гыданской тундры, Труды Полярной Ком. Ак. Наук
СССР, в. 7. 1932.
5.
Драницын Д. О некоторых зональных формах рельефа Крайнего севера.
Почвоведение, 1914, № 4.
6.
Ермилов Н.Я. Геологические исследования Гыданской тундры летом
1927, Осв. бюлл. Ком. Экспед. исслед. Ак. Наук, 1928, № 11.
7.
Ермилов Н.Я. О влиянии вечной мерзлоты на рельеф, Изв. Гос. Геогр.
Общ., т. 66, вып. 3, 1934.
8.
Житков Б.М. Полуостров Ямал, Зап. Русск. Геогр. Общ. по общей
географии, т. XLIX, 1913.
9. Миддендорф А. Путешествие на север и восток Сибири, ч. 1,
1860.
10. Наблюдения полярных станций, Вып.
2. Л
., 1930.
11.
Никифоров К. О некоторых динамических процессах в области
распространения почвенной мерзлоты, Почвоведение, 1912, № 2.
12.
Пархоменко С.Г. Некоторые данные о природе Нижне-Ленского края, Тр.
Ком. по изуч. Якутской АССР, т. III, 1929.
13.
Пархоменко С.Г. Программы для изучения явлений, связанных с
мерзлотой почв и грунтов, 1932.
14.
Сочава В.Б. Тундры бассейна р. Анабары, Известия Гос. Геогр. общ.,
т. LXV, вып. 4, 1933.
15.
Сукачев В.Н. Растительность средней части бассейна р. Тунгира
Олекминского окр. Якутской обл., Ботанич. исслед., 1910, СПБ. 1912.
16.
Сумгин М.И. Вечная мерзлота почвы в пределах СССР, Владивосток,
1927.
17.
Сумгин М.И. Современное положение исследований вечной мерзлоты в
СССР и желательная постановка этих исследований в ближайшем будущем,
Сборник «Вечная мерзлота» Ак. Наук, 1930.
18.
Суслов С.П. К геоморфологии района Норильских озер (озеро Лама).
Труды Института физической географии АН СССР, вып. 14, 1935, 130 с.
19.
Толстихин Н.И. Подземные воды Забайкалья и их гидролакколиты. Тр.
Ком. по изуч. вечной мерзлоты, т. I, 1932.
20.
Bunge A. Bull, de 1'Acad. d. Sc. de St. P., ser. VII, XXVIII, 1883;
XXIX, 1884;. XXX, 1885-1886.
21.
Fries Th. Botanische Untersuchungen im nordlichsten Schweden,
Uppsala
, 1913.
22.
Lеffingwell E.
The Canning River region, Northern Alaska, U.S. geol. Surv., Prof. Paper,
409, Washington, 1919.
23.
Porsild А.Е.
Reindeer Grazing in Nordwest
Canada
,
Ottawa
, 1929.
24.
Riсhardsоn
J.
Arctic Searching Expedition, A Journal of a Boat Voyage through Rupert's
Land and the
Arctic
Sea
in search of the Discovery ships under command, of Sir John Franklin, v.
I,
London
, 1851.
25.
Sсhmidt F. Wissenschaftliche Resultate d. zur Aufsuchungen eines
angekiindigten Mammuthcadaveris.. .
Мem.
de l’Acad. Ipm. d. Sc. de St. Pet. VII ser., 1872. XVIII, № 1.
|
