На всхолмленных равнинах северных тундр внимание путешественника часто привлекают конусообразные, иногда уплощенные холмы и холмики, венчающие пологие возвышенности ледниково-аккумулятивного рельефа (рис. 1). Размеры этих своеобразных форм мезо- и микрорельефа весьма различны: от одного до десяти, иногда до нескольких десятков метров в высоту и от двух-пяти до многих десятков метров в диаметре. Особенно отчетливо выражены конусообразные холмы на открытых пространствах севернее границы лесной растительности. От преимущественно песчаных ледниковых отложений, слагающих междуречье арктических тундр, состав описываемых холмов отличается преобладанием галечного или валунного, а местами щебенчато-глыбового материала.

Для объяснения происхождения этих форм рельефа привлекались различные, мало обоснованные предположения. Наиболее часто образование конусообразных холмов связывали с процессами мерзлотного пучения грунтов. Однако эта гипотеза не объясняла приуроченности таких холмов к ледниково-аккумулятивному рельефу.

Авторам статьи удалось наблюдать описываемые конусы, а также процессы их формирования на периферических участках современных арктических ледников и крупных снежников.

В районах современного оледенения (на островах Земли Франца-Иосифа, Северной Земли и на Шпицбергене) новообразующиеся холмы, как правило, имеют особенно правильную коническую форму. Высота их колеблется от 1,5-2,0 до 20-30, а иногда и более метров, и площадь основания - до нескольких сот квадратных метров (рис. 2). Так, на Северной Земле в глубоких трогах, еще недавно заполненных мощными ледяными языками, можно видеть конические холмы до 100 м высотой. Современные конические холмы сложены щебенкой и галечно-валунным материалом (различной степени окатанности), в смеси с крупнозернистым дресвянистым песком. На поверхности ледников группы конических холмов образуют, как правило, цепочку, вытянутую вниз по склону и обычно приуроченную к его перегибу (рис. 3). Последний особенно заметен летом, когда примерно на 50 м над основанием ледника проступают полосы чистого льда, резко выделяющиеся на общем матовом фоне заснеженных склонов. Некоторые из наиболее крупных конических холмов издали легко принять за нунатаки.

Конические холмы весьма обычны также в верховьях рек, берущих начало у краев ледников. Здесь конические холмы встречаются целыми группами, образуя труднопроходимые участки.

В июле 1951 г . на о-ве Пионер Н.Г. Загорской удалось наблюдать самый процесс формирования конических холмов. В забитом снегом овраге по поверхности снежника протекал ручеек, несший песок и дресву. Вблизи окончания снежника ручеек исчезал в своеобразном «люке», в который низвергался в виде маленького водопада (рис. 4). Еще ниже по течению в снежнике образовалась висячая арка, на поверхности которой было хорошо видно сухое, забитое песком русло. Вода из этой части русла ушла в «люк», образовавшийся выше по течению. Непосредственно под «люком» стоял щебнисто-песчаный холмик правильной конической формы, вершина которого находилась на уровне потолка снежной арки. Такие же холмики высотой до 2 м стояли на дне оврага ниже по течению и точно такие же конусы, но несколько меньших размеров (от 0,5 до 1 м ) наблюдались на поверхности снежника, вдоль русла ручья. Таким образом, конусы на дне оврага отмечали этапы отступания снежного «люка» и всего края снежника вглубь оврага. Конусы на поверхности снежника свидетельствовали об исчезновении, тем же путем, верхнего слоя снежника, мощность которого, судя по высоте конусов, была около 2 м .

Аналогичные процессы в том же, 1951 году наблюдались и на одном из ледников о-ва Октябрьской Революции. Здесь К.С. Агеев видел конические холмы, «вырастающие» один за другим под ледяным обрывом, отступавшим вверх по склону ледника, по мере отодвигания ледяного уступа вглубь ледника. Там также отмечалось, что высота конуса почти соответствует высоте ледяного обрыва и, следовательно, указывает на примерную мощность ныне уже исчезнувшего льда.

Одновременно в августе 1951 г . В.Д. Дибнер наблюдал очень сходные условия формирования галечно-щебенчатых конусов на мощных скоплениях фирна, расположенных на северо-востоке гор Бырранга, в верховьях рек Жданова, Клюевки и Преградной. Здесь конические холмики также были приурочены к резкому перегибу продольного профиля ложа. На перегибе наблюдались вытянутые вдоль текущего вниз по фирновому склону ручья конические холмики, сложенные щебенкой и плохо окатанной галькой. Форма этих образований заставляла думать, что такие правильные конусы могли образоваться только в результате равномерного осыпания материала от центра к периферии. Действительно, на расстоянии 1 км , пройденного вдоль края полого подымающегося фирнового языка, был обнаружен в его краевой части наполовину вытаявший колодец. В его стенках обнажался слагающий язык полосчатый фирн, а у дна колодца возвышался щебенчатый конус, точно такой же, как конусы в нижней части фирнового языка (рис. 5).

Таким образом, стало ясно, что происхождение этих галечно-щебенчатых конусов связано с заполнением колодцев материалом, приносимым ручьями, берущими начало на окружающих фирн скалах. После летнего протаивания периферических частей фирна стенки колодца разрушаются, а содержащийся в фирне обломочный материал вытаивает и осыпается в виде конуса.

Вышеприведенные наблюдения доказывают флювиогляциальную и, стало быть, первичную, а не эпигенетическую (наложенную), как считали ранее, природу конических холмов. Отметим, что к сходным выводам пришел несколько ранее нас Ф.С. Зубенко, предположивший, что конусовидные холмики на ледниковых отложениях в бассейне р. Хеты (Таймыр) образовались в результате скопления несомого по леднику талыми водами материала в сквозных проталинах, в которых он осыпался на ложе ледника после полного протаивания последнего.

Думается, что наши наблюдения существенны для ряда вопросов изучения областей, покрывавшихся льдами четвертичных оледенений. Так, например, очевидно, что из двух теорий происхождения озов - «дельтовой» и «русловой» следует отдать предпочтение последней. По этой теории, как ее излагает К.К. Марков [Герасимов и Марков, 1939], в формировании озов участвовали подледниковые, внутриледниковые и наледниковые потоки. Последние отлагали «песок, гравий, гальку в рытвине, промытой на поверхности льда... Потом лед таял и полоса флювиогляциального материала постепенно оседала...». К этому мы теперь можем добавить, что, очевидно, в формировании озов при определенных условиях принимали участие откладывавшиеся один за другим «конуса». Это подтверждается тем, что в тундрах Таймыра и Западной Сибири в очертаниях многих холмов, сложенных отложениями последнего материкового оледенения, морфологически угадываются «конусы», представляющие собой как бы элементарные формы - своеобразные «кирпичи», из которых слагается тот или иной холм.

Очевидно, многие озы как формы рельефа представляют собой результат сложной комбинированной аккумуляции протаивающего и просыпающегося в ледниковые колодцы, «люки» и трещины флювиогляциального материала, поставляемого текущими по льду ручьями. Продольные озы связаны с продольными ручьями, трещинами и цепочками люков, а маргинальные (краевые) озы приурочены к перегибам ложа ледников в краевых частях и имеют поперечную к простиранию ледника ориентировку.

Конусовидные холмы могли образоваться только на последних этапах существования ледяного покрова, и, следовательно, по ним можно судить о недавних очертаниях ледниковых лопастей в областях современного оледенения, а также о границах распространения древних оледенений.

ЛИТЕРАТУРА

Герасимов И.П., Марков К.К. Четвертичная геология, Учпедгиз, 1939.