Введение 

Касаясь вопроса географического образования, попытаемся выявить его негативные и позитивные тенденции в плане развития географической науки и жизни человеческого общества в целом. Разговор пойдёт о современной эпохе (назовём её эпохой постмодернизма). В предполагаемой дискуссии желательно, по возможности, исключить не только личностные, но и групповые интересы тех или иных учебных и научных подразделений (институты, факультеты, кафедры, лаборатории и т.д.). Повторяем, речь идёт о судьбах геолого-географической науки и образования на долгие годы вперед. Ключевым словом данной публикации является слово «общие», хотя оно касается не только общегеографических наук, но и геономии как таковой (в понимании И.В. Крутя), т.е. науки о всех видах и уровнях организации не только косной и органической природы, но и - добавим от себя - всего человеческого общества.

Структура отечественного университетского географического образования формировалась многие десятки лет назад и по инерции продолжает оставаться в прежнем виде, не перестраиваясь по существу, а лишь становясь более массивной и бесформенной. Причиной тому служит механический прирост многочисленных и далеко не обязательных курсов, дублирующих друг друга кафедр, нередко, с искусственным изменением названий и, как правило, в угоду сиюминутным веяниям. Одновременно наблюдаются странные попытки вписаться в европейское образование, которое, судя по результатам нашего общения с иностранными коллегами, выглядит еще более неблагополучным. В лучшую сторону его можно отличить, разве что, по финансово-технической оснащенности образовательного процесса. Таким образом, прогресс, по сути, имитируется. При этом более «привлекательные» специализации начинают преобладать над основными, так сказать, «коренными» составляющими географического образования, придавая всей системе опасный крен. В первую очередь это относится к растущему количеству неискушенных студентов-второкурсников, желающих получить более «рыночные» профессии. Данное обстоятельство не только отражает, но и формирует уже в настоящем и в ближайшем будущем эклектичное строение географической науки с оправданным, а часто и неоправданным, появлением новых и узких прикладных дисциплин и курсов-однодневок, не обеспеченных собственной методологией, а заимствующих се из смежных, успешно функционирующих дисциплин.

Воздействие науки на образование и образования на науку определяет общность проблем развития взаимосвязанных процессов познания и передачи географического знания последующим поколениям. Однако в этом двуединстве первичность принадлежит всё же науке. Её эволюция должна способствовать развитию образования, в том числе совершенствованию самой инертной его части, связанной, скажем прямо, с личными интересами и амбициями. Внешне это проявляется в перечнях и названиях специальностей, специализаций, направлений факультетов и отдельных кафедр, максимально подверженных бюрократическим «играм». Эта активная, особенно в последнее 10-15 лет, деятельность многих преподавателей и ученых направлена на решение тактических меркантильных задач, объединяемых одной целью - как выжить (естественно достойно). Однако давно уже настало время задуматься о стратегических направлениях развития географического образования, которые могут быть определены исключительно на основе выявления объективных тенденций в естественной эволюции географической науки и жизни человеческого общества. На самом образовании и его структуре (положительно или отрицательно) отражается ряд общих позитивных и негативных тенденций, связанных с развитием данной науки за последние 50-60 лет. Эти тенденции касаются четырех аспектов в ее развитии: дезинтеграции, информационного обслуживания, развития теории и появления в её рамках общей цели - всестороннего познания и регулирования экологических отношений человека с окружающей его средой на Земле.

Дезинтеграция географического знания и образования 

Продолжается интенсивная дифференциация географии. Ответственные за ее интеграцию, общегеографические дисциплины и кафедры, чаще всего игнорируют данную проблему и фактически уходят от ее решения, специализируясь на удаленных от общего ядра геолого-географического знания дисциплинах (например, эволюционная, инженерная или политическая географии). Заниматься проблемой интеграции стало делом, чуть ли не постыдным и рискованным. В лучшем случае необходимость ее решения на словах признается. Однако времена изменились, и сейчас необходимость интеграции обозначилась очень остро в связи с определением общей экологической цели в географической науке, которая сводится к познанию всех сторон взаимоотношения человека с окружающей его средой на Земле. Направленная на решение всех этих аспектов геоэкология - не просто одна из обычно узких, прикладных наук (например, эрозиоведение или агроклиматология). Она отличается от них именно своей обязательной разносторонностью и максимальной широтой, даже в тех случаях, когда перед геоэкологическими изысканиями поставлена, казалось бы, частная задача (например, на строительство железной дороги на Ямале, эксплуатацию нового месторождения на шельфе и т.д.)

Географические факультеты университетов выпускают, по выражению B.C. Преображенского, географов-одиночек, которые не понимают друг друга и говорят на разных языках. Для решения проблемы интеграции надо разработать общую географию (а точнее, геономию), как единую теоретическую и методологическую базу геоэкологии, для чего потребуются специально посвященные этому совещания, сборники, докторские диссертации. Автор предлагает иной путь организации данной науки, отличный от предшествующих попыток её интеграции. Здесь требуется:

■ создание учебников по общей географии, для чтения по ним предмета на современном уровне в программе старших курсов, не дублируя традиционные ландшафтоведение и землеведение;

■ привлечение наибольшего внимания не к частным и периферийным направлениям, а за их счет к дисциплинам, посвященным единым свойствам в строении и динамике геокомпонентов и геосфер, их взаимодействиям с экологическими следствиями подобных взаимодействий. Ведь такая общность обнаруживается даже в естественной и антропогенной дифференциации и структурах ландшафтной оболочки и должна быть использована физической и социально-экономический географией как основа их долгожданного объединения.

Пока же дифференциация географии приводит к отсутствию не только ее универсального языка (подобного, например, языку химии), но и определенности как общих и основных (ландшафт, геосистема и др.), так и исходных (например, земная поверхность) ее понятий. К примеру, всеми используемый термин «рельеф» в рамках тех или иных специальностей трактуется в самых разных значениях. Необходимо ликвидировать эти разночтения, согласовать, разработать и предложить студентам единый понятийно-терминологический аппарат всей геономии в виде специального словаря общегеографических терминов, создание которого может послужить началом разработки общепринятого формализованного языка, хотя бы пока для наук геотопологического ряда. Проект такого языка уже предложен и ждет критического рассмотрения.

Мало того, в семействе географических наук имеются не только разночтения, но и взаимные претензии друг к другу. Например, ландшафтоведы в той или иной форме потребовали от геоморфологии строгой систематики и картографирования элементов и форм земной поверхности. Подобная претензия должна была бы исходить и от других наук геотопологического ряда. Но некоторые из них (микроклиматология, почвоведение), не дождавшись от науки о рельефе того же, пошли по сомнительному пути создания своей «доморощенной» геоморфологии. Если постараться выполнить обозначенное требование или заказ, станет ясно, что данную продукцию при условии отказа от сугубо генетических категорий, относящихся к геотопам, можно использовать всем наукам геотопологического ряда, изучающим геокомпоненты и геокомплексы. Последние в конечном счёте так или иначе контролируются рельефом. Эта продукция может служить единым основанием для интеграции наук геотопологического ряда, их общего методического и понятийно-терминологического аппарата, а также универсального языка. Вероятно, надо настойчиво просить экономическую и социальную географию, которая больше занимается сейчас глобальными и, в лучшем случае, региональными проблемами, обратить внимание на крупномасштабные (1:200 000) исследования всех проявлений жизнедеятельности человека, как субъектов экологического воздействия на окружающую среду. Без этого вряд ли могут быть решены проблемы геоэкологии ландшафта в целом. Нельзя даже в мыслях отделять геоэкологию ландшафта от социоэкологии, так как одним из наиболее активных геокомпонентов ландшафта является его антропогенная составляющая. Эти и многие другие требования надо формулировать, выполнять и знакомить с ними студентов на курсах по общей географии.

Дезинтеграция предопределила и отсутствие общегеографических методов. Речь идет не о методическом аппарате частных географических дисциплин, а о специфических подходах всей географии по аналогии, например, с химическими, физическими или биологическими методами. В географии в целом их нет. Соответственно отсутствуют они и в геоэкологии - науке, которой следует базироваться на общем методическом аппарате географии. Так называемые «основной метод географии» Б.М. Кедрова или универсальный экологический метод Ю.А. Израэля нельзя назвать методами. Это скорее расплывчато сформулированные принципы. Они отвечают на вопрос не как изучать, а к чему стремиться при изучении (это полезно, но тривиально и явно недостаточно). Недаром в геолого-географической литературе справедливо отмечается, что новая наука возникает только тогда, когда появляется достаточно самостоятельный метод исследований. Разработать и предложить студентам с одной стороны общий, а с другой - специальный методический аппарат и связанный с ним универсальный язык географии и геоэкологии возможно только, обнаружив и использовав единство во всем многообразии изучаемых геокомпонентов и геосфер, их свойств и характеристик. Это единство может быть найдено лишь в морфологических показателях геотопов (в ландшафтно-геоэкологическом пространстве) и стратифицированных толщ (в планетарно-геоэкологическом пространстве).

Наряду с дифференциацией, как негативным и субъективным фактором развития географии, со времен ещё Б. Варениуса прослеживается вполне оправданное расщепление географии на планетарную и геотопологическую. В науках геотопологического ряда выделяются планетарные разделы, занимающиеся зональностью, поясностью, ритмичностью развития и другими закономерностями. Однако здесь никак не определяется и поэтому не рассматривается еще одна закономерность - региональный уровень.

Озвученная тенденция до сих пор не находит своего отражения при организации образовательного процесса. Хотя она не менее важна для подготовки универсантов-географов и геоэкологов, учитывая направленность не на узкое и специальное познание геосфер и геокомпонентов вместе с человеком и окружающей его средой, а на изучение взаимных отношений между всеми ними. Указанному расщеплению должно соответствовать разделение образования по кафедрам, занимающимся не только частными, но и интегративными объектами планетарно-экологической и ландшафтно-экологической оболочками. На каждой из этих двух направлений следует собрать воедино специалистов, занимающихся взаимодействиями процессов в водных, воздушных, минеральных и ледниковых массах, а также в биоте и человеческом обществе на двух уровнях: планетарном и геотопологическом.

Роль информации в географической науке и образовании 

Резкое увеличение информации о географических объектах произошло в результате появления и развития технологий ее сбора (дистанционные, лабораторные методы, компьютерные технологии и т.д.). Становятся более детальными давно используемые в географии материалы, одновременно появляется принципиально новая информация о самых разных геоявлениях (например, о строении и гипсометрии дневной поверхности ледниковых покровов, современных горизонтальных движениях литосферных плит, рельефе дна Мирового океана). Данный фактор казалось бы относится к категории благоприятных. Однако необходимо учитывать, что информация - это не само научное знание, а «сырье» для его получения. И «бешеный» рост ее не отражается на приросте общего научного знания. Подразумевается открытие новых законов и закономерностей в строении, развитии и динамике не каких-либо отдельно взятых геоявлений, а ландшафтно- и планетарно-геоэкологических оболочек, в том числе и во взаимоотношениях человека с окружающей средой в целом. Поражает в частности факт, что при огромном объеме самой детальной фотокосмической информации никак не продвинуты наши представления о зональности и других закономерностях географической и геоэкологической дифференциации.

Отсутствуют эффективные попытки справиться с потоком этой информации. Количественный рост дисциплин, кафедр, лабораторий, курсов и т.д. не является эффективной и адекватной реакцией на ее рост. Увеличение объемов и скорости поступления новой информации при застое в развитии общегеографической теории оставляет твердое впечатление, что этот мутный поток в нужных целях не используется, а скорее идёт с ним борьба и даже не борьба, а «некий дрейф по воле волн». В результате география, чем дальше, тем больше будет ассоциироваться с горой сыпучего и никак не сцементированного материала, касающегося самых разных объектов и аспектов исследуемых геоявлений. Такими же несвязными представлены учебные программы по многим и особенно общегеографическим специальностям. Справится с ним в науке можно только в результате:

■            поиска единства во всем многообразии геоявлений вместо акцентирования внимания на специфике каждого из геокомпонентов и их частей;

■            общепринятой и взаимосвязанной систематики последних вместо авторских классификаций, отдельных в каждой из дисциплин: ботанической и экономической географии, географии почв, гидрологии суши, геоморфологии и т.д.;

■            создания компактного универсального предусматривающего использование компьютерных технологий общегеографического языка вместо вербальной формы, которая до сих пор господствует в описаниях и легендах карт.

Т.е. речь идет в целом о смене аддитивности на системность в науке и образовании с привлечением результатов развития теории познания, общенаучных и специальных методов системных исследований в тектологии и в других необязательно смежных, но более организованных науках.

Проведя организацию науки и адаптировав тектологические принципы, методы и идеи к геоявлениям, мы должны готовить не узких специалистов (для этого есть соответствующие ВУЗы и инженерные специальности - гидролог, геолог, климатолог и т.д.), а универсантов - широко мыслящих географов и геоэкологов. В наше время для них важнее не так называемая географическая культура (за которую по понятным причинам особенно ратуют физико- и экономико-географы), а культура общенаучная, которой географам явно не хватает. Им важнее знать, например, не о промышленности или климате Парагвая (для этого крайнего случая есть справочники), а о принципах, методах и идеологии системного познания и адаптации его к геоявлениям, чего обычно не содержится в справочной литературе. Необходим посвященный им большой курс или курсы по организации географического знания за счет сокращения часов по физической и экономической географии Мира и России.

С другой стороны, наблюдается явная переоценка информационных технологий в судьбе географической науки и образования. Информационное обеспечение по праву осуществляет картография, в которой наряду с появлением ГИС наиболее активно используются компьютерные технологии. Все это несомненно нужно приветствовать, обратив внимание самих преподавателей и ученых и указав студентам на серьезные опасности.

Разработка ГИС сопровождается неоправданными заявлениями о возможности решения с их помощью всех или самых коренных географических проблем, а также о «самодостаточности обозначаемого» на карте или мониторе вторичного материала. Специалисты по ГИС и картометрии предлагают потребителям своей продукции так называемое готовое знание - очень удобные в использовании и преувеличивающие свою информативность вторичные модели (например, ЦМР, карты, построенные на основе грида и др.), работа с которыми исключает их онтологический контроль, часто приводит к неверным выводам и отдаляет, иногда необратимо, географа от изучаемого объекта. Это проявление уже давно замеченного в философии дистанцирования обозначающего от обозначаемого, семиотических моментов от семантических. На смену настоящей реальности приходит свойственная постмодернизму реальность виртуальная.

При дальнейшем развитии компьютерных технологий студент и неискушенный специалист и особенно чиновник, увлеченный «экранным миром» и уверенный в его «непогрешимости», может незаметно перейти грань и сменить стремление к более точному и адекватному отражению (сложной по содержанию, чаще всего криволинейной и неправильной по форме) реальности на искаженно отражающую ее, но удобную виртуальность.

Понятие «ГИС» по своей сути антисистемно, так как отражает не некое целостное знание о части географического пространства или геоявления, а перечень и показ на бумаге или мониторе компьютера соответствующим образом упакованных самых разных параметров или непарамстризуемых характеристик, общая связь между которыми не устанавливается и не используется (оценки парной и множественной корреляции для этих целей непригодны). ГИС, при всей их бесспорной необходимости, находятся пока вне идеологии системного подхода, так как они не отвечает (по крайней мере, развитым в естествознании) представлениям о системности, стремлению к обнаружению единства в многообразии, взаимной связности и целостности картируемых единиц и отражающих их слоев, и не обладают необходимыми системными атрибутами - строгими представлениями об элементах (не считать же элементами биты информации), их полной группе или конечном множестве, структурой, эмерджентностью свойств, системными методами, приемами и принципами;

Предлагаемые картографами, экономико-географами и экологами представления о географических полях не учитывают, что они, в отличие от геофизических полей нестационарны, носят статистический характер, не имеют показателей достоверности, которые скрываются за изолинейным, внешне респектабельным способом отражения (удобная графо-аналитическая абстракция, метричность, наглядность). Господствующая на картах изолинейность (плавность, непрерывность) отображения геоявлений, при всех своих достоинствах, не только снижает их точность (не случайно, прокладка курса на корабле осуществляется не по батиметрическим, а навигационным картам, за каждую отметку глубин которых несет ответственность составитель), но и обедняет их, а именно стирает присущую природе дискретность - геоморфологические и контролируемые ими биогеографические, гидроклиматические, почвенные, экологические и прочие границы (за счет интерполяций, экстраполяций и осреднений).

Негативные и позитивные тенденции в теоретической географии 

От этих опасностей не застрахованы не только студенты (которым надо на них обязательно указывать), но и специалисты самой высшей квалификации, занимающиеся теоретическими проблемами географии.

Главная негативная тенденция в современной теоретической географии возможно проистекает в значительной мере из только что отмеченных особенностей картографического моделирования с его стремлением к континуализации отображаемых на карте геоявлений. Например, А.М. Берлянт считает, что путь к изучению структуры геоявлений лежит через их континуализацию, хотя структурный анализ во всех науках наоборот предваряется дискретизацией объектов. А.Д. Арманд и Д.Л. Арманд по сути дела, отрицают дискретность географической среды, в то время как практически все среды (геологический разрез, живая материя и т.д.) континуальны и одновременно с этим дискретны. Найти признаки и принципы объективной дискретизации своего объекта - это и есть решение первой и главной проблемы для каждой науки, географии и геоэкологии в частности, которые с этим, в отличие от всех более организованных областей знания, пока не справились. Более того привнесенная с запада деструктивная идея континуализации у нас доведена до агностицизма, с отрицанием дифференциации окружающей среды и объективности существования геокомплексов (а следовательно и их геокомпонентов), невозможности их однозначной фиксации, общей (общепризнанной) характеристики и создания их систематики. Если принять данную идею за истину, что тогда остается в общегеографическом и гекоэкологическом образовании, да и в науке тоже? Против такой разрушающей позиции в свое время справедливо выступали Н.А. Солнцев, В.П. Лидов, М.М. Ермолаев и другие русские географы.

Следующая негативная тенденция в развитии теории заключается в необоснованных претензиях географов и геоэкологов на изучение динамики, функционирования, устойчивости геосистем, в то время как до сих пор нет их общепринятого и однозначного понимания (определения), не разработаны принципы и методы их выделения, ограничения и фиксации на карте. В этих условиях особенно опасны претензии особо интеллектуальных географов на «управление геосистемами». Их гносеологические корни лежат, как это не печально признавать, еще в вульгарно-материалистических представлениях А.А. Богданова, которые как-то странно уживались с его ныне возрождаемыми прогрессивными системными идеями. Это, пожалуй, страшнее известного нежелания «ждать милостей от природы» и плана ее преобразования, в котором были несомненно и позитивные стороны. Нельзя эти претензии и амбиции доводить до студентов без их критического рассмотрения и анализа в научной, а потом и в учебной аудитории и литературе. Организовывать можно не «мир» (это уже очень неплохо сделано Богом), а науку, т.е. его отражение на разных по строгости моделях, конструированных на основе выявленных тектологических законов. И эта организация может быть успешно решена только тогда, когда мы научимся выделять, строго определять и картографировать в статике структуру, элементы и их совокупности - геосистемы по морфологическим признакам. Не завершив до конца статический уровень изучения объектов (ландшафтов, геокомпонентов, геосистем и экосистем), а сразу заявив свои претензии на познание их динамики, география, собственно и «зависла» в своей стагнации, безнадежно ожидая, когда в ней созреет некий импульс к дальнейшему продвижению вперед. Т.е. прежде надо отступить назад и завершить статический этап познания своих объектов.

Такой импульс, на наш взгляд, уже эмпирически создан в результате установления общих черт строения самых разнообразных геоявлений. Последнее вселяет уверенность в возможности интеграции изучающих их наук, создании универсального географического языка, единого методического аппарата географии в целом.

Науки геотопологического ряда опираются на одно и то же, на местоположение каждого из геокомпонентов, которое, правда, в каждой из них называется по-разному (геотоп, литотоп, климатоп, эдафотоп, местоположение, местопроизрастание, местообитание, биотоп, экотоп; сюда же следует прибавить - гидротоп). Ежели существует подобная единая опора, то именно ее надо использовать в качестве стержня объединения и создания универсального метода исследований геокомпонентов, несмотря на их известные субстанциональные и динамические различия.

Науки планетарного ряда к настоящему времени обнаружили и уже используют единую закономерность в строении всех первичных геосфер (лито-, атмо-, гидро-, гляцио-) - стратификацию составляющего их вещества. В общей географии она проявляется четко в вертикальной поясности (в горах) и значительно хуже - в зональности (на равнинах) и в целом фиксируется при конструировании стереоскопических моделей строения географической оболочки. Есть и другие общие черты строения, выявляемые с помощью элементов симметрии земного шара, эллипсоида вращения и вращающегося эллипсоида вращения, а следовательно, и динамики минеральных, воздушных, водных и ледниковых масс, несмотря на, казалось бы, фундаментальные различия их вещества. Подразумевается: вязкость, скорость перемещения и длительность существования страт и их дислокаций. Все эти общие особенности в латеральной и вертикальной дифференциации служат основой для объединения географических наук в две группы: ландшафтоведение с его геотопологической основой и землеведение. Последнее должно заимствовать у геологии весь методический аппарат исследования слоистых толщ, изучения и корреляции разрезов в свободной атмосфере, гидросфере и гляциосфере. Кроме того, создание местной и общей стратиграфии с выявлением и характеристикой их дизъюнктивных, пликативных и инъективных дислокаций. Расщепление наук на две указанные группы не означает отсутствие взаимных связей между изучаемыми ими геоявлениями, которые являются предметом изучения общей географии. Данная наука и одноименный учебный курс должны начинаться с формулировки этих единых законов структурирования всех видов вещества на Земле.

Она должна разрабатываться в рамках морфодинамичсской идеологии. Если в биологии, химии, физике или геологии эта идеология явно преобладает, (проявляясь в приоритетном изучении состава и структуры исследуемых объектов и в главной направленности познания от морфологии к динамике, или на языке философских категорий, - от формы к содержанию), то в географии ее никак нельзя назвать господствующей. Морфодинамическая идеология в отличие от «рыхлого» и неопределенного традиционного географического мировоззрения теснейшим образом связана с геометрией природы и с тектологией или общей теорией систем, большинство вариантов которой и особенно последние отечественные разработки в этой области направлены прежде всего на анализ формы, строения и состава объектов. Именно на морфодинамическом мировоззрении базируются интеграционные тенденции в науках о Земле, основанные на принципах всеобщего изоморфизма, т.е. на объективном сходстве морфологии многих, ранее казалось, несравнимых друг с другом геоявлений. Наблюдаемая дифференциация географии происходит вопреки главной направленности современного естествознания, теоретический и практический интерес которого уже довольно давно сместился с субстанции объекта на структуру занимаемого им пространства. Эта подробно рассмотренная ранее смена интересов идет еще от И. Канта, назвавшего как будто специально для географов пространство необходимым априорным представлением. Она была выявлена еще В.И. Вернадским, который указал на приоритет геометрии и морфологии над субстанциональными исследованиями объектов и Б.Л. Личковым, отмечавшим, что измерения и анализ пространства есть основа вообще всех наших измерений (и, добавлю от себя, - геоэкологических оценок и прогнозов). Нельзя допустить того, чтобы наша наука и образование существовали вне основных тенденций развития всего естествознания, вне общенаучной культуры, замкнувшись на свою географическую культуру. Полезно возобновить работу философских семинаров и сделать активное участие в его деятельности обязательным для преподавателей, аспирантов, магистров и студентов - старшекурсников.

Геоэкология как география человека 

Появление общей цели и новой науки о Земле - геоэкологии свелось пока к сугубо внешним бюрократическим мероприятиям, которые не сопровождаются разработкой единой идеологии, теории и собственного метода. Все это, наряду с предваряющим и обеспечивающим геоэкологию решением неэкологических проблем отдельными дисциплинами и общей географией, должно составлять парадигму географии в целом. Попытками оформления и формулировки данной парадигмы пока никто не занимается. А идеологическое, теоретическое и методическое единство должно проявиться в решении всех взаимосвязанных геоэкологических задач: от фиксации экологических отношений между человеком и окружающей средой на всех масштабных уровнях, прогнозов их развития, оценок всех видов воздействия человека на окружающую среду и окружающей среды на человека до планирования природопользования и оценки земель.

К идеологии относится проблема субъекта и объекта в экологических отношениях. В соответствии с западной, латинско-католической, традицией всякое познание, как принято считать, связано с противопоставлением того и другого, о чем свидетельствует этимология данных терминов: объектус (лат.) - противоположение, в нашем случае противопоставление окружающей среды человеку. А субъектом может быть исключительно познающий эту среду человек. В наше время человек и окружающая среда - равноправные партнеры, выступающие одновременно как объекты и субъекты экологических отношений на Земле. В соответствии с восточно-христианской традицией в этих отношениях должно преобладать не противопоставление, а взаимное согласование и единение. И на смену эпох с разными амбициями человека и отражающими их идеологиями (выживания, освоения, преобразования и управления) сейчас должна придти эпоха гармонизации экологических отношений между человеком и окружающей средой. Данная идеология уже сформулирована в Новой философской энциклопедии как не отношение двух разных миров, а лишь взаимодействие полюсов в составе некоторого единства. Как видим, аргументами против тотальной глобализации выступает не только опасность уничтожения национальных культур (переплавка их в едином мировом «тигле»), но и необходимость сохранения разнообразия в научных подходах, которое, несмотря на общемировое значение результатов науки, реально существует и обогащает ее в целом. Русский «научный менталитет» проявляется во многом, например, в упорном неприятии многими учеными ставшей уже догмой на западе гипотезы тектоники плит и упомянутой выше идеи континуальной географической среды, а также в стремлении к организации науки и образовательного процесса.

Окружающая среда является общей для человека и не делится на географическую и геологическую. Подобное “кромсание по живому”, порожденное отечественными бюрократами от науки и образования, позорит нас перед предками, давно пришедшими к выводам о единстве окружающей среды, а также перед потомками - студентами, которым эти представления прививаются с первого курса. Противоречащие им изменения в названиях института, кафедр и журнала с «инженерной геологии» на «геоэкологию» выглядят так же нелепо, как и мнение географов, часто считающих, что геологи вообще не должны заниматься геоэкологией. Геологи включают геоэкологические исследования в геологическую съемку, неквалифицированно, заимствуя у географов материалы по надлитосферным геокомпонентам, а географы проводят редкие и в основном узко направленные исследования, также неквалифицированно используя геологические данные. Как можно отделить грунтовые воды от поверхностных, сотни метров многолетнемерзлых пород от палеогеографии антропогена и современного климата или вывести данные о грунтах, сейсмичности, вулканизме из комплекса геоэкологических проблем?

Пора этот разрез закрыть! Наука «геоэкология» (а также одноименная специальность в номенклатурах УМО и ВАКа) в университете должна быть одна и иметь межфакультетский статус. Наиболее разумно создать экологический факультет, на котором будут решаться все (не только геолого-географические, но и биологические, медицинские, химические, экономические, социальные, культурологические и прочие) проблемы экологии. При этом на первом месте должна стоять экологическая наука с частицей «гео-» в своем названии, так как она изучает наиболее острые взаимные отношения человека с окружающей средой на Земле, а не «экологию» его одежды, жилья или производственного помещения. Учитывая необходимость широкого охвата всех сторон взаимодействия человека с окружающей средой, высококвалифицированный геоэколог - универсант должен быть не только «географом в кубе», но и «геологом в квадрате», направленным на исследование процессов и пород, воздействующих на жизнедеятельность человека. Он может досконально не знать гидроклиматологические, биогеографические, геоморфологические, инженерно-геологические, геохимические, экономикогеографические, тектонические и другие материалы и частные методы их получения и анализа (для этого есть узкие специалисты), но должен свободно ориентироваться в проблемах взаимных отношений отражаемых в этих материалах геоявлений.

Наряду со срочным решением чисто теоретических проблем географии и геоэкологии сейчас необходимо создавать прикладную геоэкологию, в основе которой должны лежать не только общая географическая теория, но и сугубо практические, государственной важности, масштабные мероприятия:

■            Организация в стране экологической службы. Ныне существующая служба до сих пор пытается решать геоэкологические проблемы, ограничиваясь лишь фиксацией экологической обстановки на специальных картах в рамках геологической съемки и часто только изучением так называемой геологической среды. Реальные, учитывающие экономическое состояние России, предложения по решению данной задачи в виде эскиза были уже сформулированы. Следует развить их до пакета методических инструкций и законов, регулирующих данную службу. Но именно подобный подход обеспечит, наконец, географию в целом (а не ее отдельные отрасли - климатологию, гидрологию и др.) той самой востребованностью, отсутствие которой до сих пор является одной из причин ее стагнации.

■            Создание для этой службы единого универсального методического аппарата, предусматривающего его использование лицами с разным, в том числе со средним и неполным средним образованием. Последнее исходит из идеи геоботаника Л.Г. Раменского сделать экологические изыскания доступными для каждого рядового работника из уже известных прецедентов за рубежом и у нас в стране.

■            Обеспечение данной службы нормативными документами, простейшей измерительной техникой, компьютерными технологиями, законодательными инициативами и юридической базой для функционирования в разных условиях (города и сельской местности, густо населенных и ненаселенных районов с различными видами жизнедеятельности человека).

Учебно-педагогические мероприятия для решения данных задач в университете сводятся к:

■            организации соответствующей кафедры прикладной геоэкологии;

■            обучению на ней геоэкологов - практиков (изыскателей) в связи с отсутствием альтернативных учебных заведений, которые смогли бы готовить специалистов-экологов широкого, а не узко ведомственного профиля.

Выпускники этой кафедры призваны не увеличить аппарат чиновников, а создать общественно-государственную экологическую службу в стране (с самыми широкими обязанностями и полномочиями), возглавить ее отдельные звенья на разных уровнях субординации, осуществлять контроль за этими звеньями и развивать её методическое, юридическое, экономическое и прочее обеспечения. Учитывая широкий диапазон поставленных перед такой кафедрой задач, она должна вероятно быть межфакультетской и иметь общеуниверситетский статус.

Заключение 

Организация географической области знания и образования требует преобразование аддитивной рыхлой совокупности не связанных (или слабо связанных) между собой дисциплин (учебных курсов) в целостную структуру наук о Земле, способных решать все проблемы взаимодействия человека с окружающей его геолого-географической средой. Ее ядром должна стать современная общая геономия, которая, расщепляясь на две главные составляющие (планетарную и геотопологическую), вместе с тем соблюдает единство геолого-географического знания. Необходимо выявить и обобщить его, свести к единой теории, методическому и понятийно-терминологическому аппарату, широко используя общенаучные тенденции развития и результаты теории познания, в том числе принцип всеобщего изоморфизма. Целенаправленно искать, оценивать и использовать аналогии между, казалось бы, разными (по субстанции, динамике, развитию) категориями геоявлений. Таковы цель, прерогатива, важнейшие задачи и, наконец, главная идея общей геономии. При этом ей необходимо пересмотреть негативные тенденции в переоценке роли информационных технологий и в стремлении к континуализации геоявлений на моделях, а также проявления агностицизма в проблеме однозначного выявления геосистем и ландшафтов, с одной стороны, и необоснованных претензий на решение вопросов их динамики, функционирования, устойчивости и даже управления ими, с другой.

Только геономия может рассматриваться в качестве единого основания общей геоэкологии. Последняя включает в себя познание и передачу знания последующим поколениям по всем аспектам природопользования и взаимных отношений человека с окружающей средой. Имеются в виду фиксации экологических ситуаций на разных масштабных уровнях, прогнозы их изменений, оценка земель, охрана всех природных геоявлений и защита человека от антропогенных воздействий и природных катастроф. В свою очередь, базируясь на фундаменте общей геоэкологии, прикладная геоэкология может приступить к решению практических задач по гармонизации и регулированию отношений человека с окружающей средой и прежде всего - к решению проблемы организации и функционирования экологической службы России. Данный вопрос нами целиком связывается с всеобщим экологическим образованием в средней и высшей школах.

Ссылка на статью:

Ласточкин А.Н. Общие проблемы организации географической науки и образования // Географ и судьба: Сборник статей. СПб. 2014. С. 196-213.