Исследования четвертичных отложений северного побережья Советского Союза, предпринятые в предвоенные годы и особенно на протяжении последних 10-12 лет, позволяют утверждать, что ни протяжении четвертичного периода прибрежные равнины дважды покрывались водами межледниковых морских трансгрессий - северной и бореальной. В отличие от С.А. Яковлева [1947, 1956], В.В. Ламакина [1948, 1949] и других авторов, именующих «северной» трансгрессию, имевшую место после максимального оледенения, авторы называют «северной» трансгрессию, ему предшествовавшую. Бореальную трансгрессию обычно относят ко времени между 1-м и 2-м постмаксимальными оледенениями.

Северная трансгрессия

Северная трансгрессия, предшествовавшая максимальному (днепровскому, самаровскому) оледенению, не имела широкого распространения. Воды моря, по-видимому, заполняли лишь древние прибрежные - эрозионные, впадины по окраине континента. Отложения северной трансгрессии встречены в немногих пунктах, так как обычно они лежат ниже уровня моря и рек и к тому же сильно денудированы материковыми льдами максимального оледенения. Эти отложения найдены на северном берегу о-ва Колгуева, в верховьях р. Пёзы, правого притока р. Мезени [Рудовиц, 1939, 1947], встречены, по данным Л.С. Коссового, южнее Индигской губы на восточном склоне Тимана, па Югорском полуострове в бассейне р. Коротаихи [Стрелков и др., 1959], в скважинах около Усть-Порта на Енисее, на Таймырской низменности, в верховьях р. Хеты, заливе Кожевникова и некоторых других пунктах севера Сибири. Отложения представлены слоистыми песками, супесями и глинами мощностью от 2 до 50 м , содержат раковины морских моллюсков, имеющих широкое распространение как в арктической, так и в бореальной областях современного океана: Leda perпиla Müll., Mytilus edulis L., Astarte borealis Cliemn., Macoma calcarea Gmel., M. baltica L. и др. Малочисленность сборов не позволяет пока установить характерные особенности фаунистических комплексов.

Панцири морских диатомовых и обломки раковин морских моллюсков, нередко встречающиеся в морене максимального оледенения, переотложены из морских слоев, оставленных северной трансгрессией.

С.А. Яковлев [1947, 1956] относит слои северной трансгрессии к более позднему времени, соответственно повышая и возраст перекрывающих их морен. В его схеме практически не остается места для трансгрессии, предшествовавшей максимальному оледенению равнин Северной Евразии (заале, днепровскому, самаровскому). Стратиграфическое положение отложений северной трансгрессии, по нашим данным, позволяет сопоставить ее с голштинской трансгрессией Северного моря [Woldstedt, 1950].

Бореальная трансгрессия

Распространение

В межледниковый век, последовавший за максимальным оледенением равнин, север СССР пережил самую значительную из четвертичных трансгрессий - бореальную (рис. 1), одновременную ээмской трансгрессии [Woldstedt, 1950] в Голландии, Дании, Германии и Польше. Бореальное море вторглось в пределы северной окраины континента, заливая невысокие междуречья и образуя по долинам рек ннгрессионные заливы, глубоко вдававшиеся в сушу. Трансгрессия привела к образованию эпиконтинентальных морских бассейнов: Беломорского, Печорского, Западно-Сибирского и Таймырского.

Во время максимума трансгрессии Беломорский бассейн широко сообщался с Баренцевым морем и рядом проливов - с Балтийским бассейном, так что вся Фенноскандия представляла собою остров. Онежский залив соединялся с Двинским мелководными проливами, разделявшими острова. Такими же островами поднимались возвышенности, находившиеся севернее Двинского залива, и вершины возвышенности Паэ на п-ове Канине.

Печорский бассейн, отделявшийся от Беломорского Тиманским кряжем, полностью покрывал Малоземельною тундру и по долине Печоры образовывал глубокий залив, доходивший до устьев Цильмы и Ижмы. Северо-западная часть Большеземельской тундры во время максимума трансгрессии была длинным и узким полуостровом, омываемым с востока глубоким заливом. Он распространялся в древней впадине к юго-западу от Хайпудырской губы; по этой впадине в настоящее время текут реки Лая и Колва. Южный берег залива проходил в низовьях Усы и Адзьвы [Ламакин, 1949].

Полузатопленные морем возвышенности Югорского полуострова и хребта Пай-Хой, разобщенные проливами, и горы Полярного Урала отделяли Печорский бассейн от Западно-Сибирского. Воды Западно-Сибирского бореального моря покрывали полуострова Ямал, Гыданский, Тазовский и проникали далеко за полярный круг по депрессиям древнего рельефа вдоль Оби, Таза и Енисея. Только самые высокие участки водоразделов Гыданского полуострова поднимались островами или образовывали мелководные банки. В среднем течении Енисея в это время существовал морской залив, достигавший устья Елогуя, а может быть и Подкаменной Тунгуски.

Таймырский бассейн занимал всю Северо-Сибирскую низменность и проникал в межгорные котловины и сквозные долины горного Таймыра, превращая его в архипелаг. На южном берегу моря Лаптевых морские воды заходили в бассейны рек Попигая и Анабара.

Восточнее следы распространения трансгрессии не столь отчетливы. Вероятно она захватывала часть Яно-Индигирской низменности, побережья Чукотского полуострова и Анадырскую низменность. Невысокие побережья и подножья горных склонов на островах Полярного бассейна также покрывались трансгрессировавшим морем.

Остатки береговых линий и террас, подножья абразионных уступов и прибрежные фации, сформировавшиеся во время максимума трансгрессии, наблюдаются сейчас на разной высоте над уровнем моря вследствие последующего неравномерного поднятия (в м):

Восточная часть Кольского полуострова - 160-175;

Онего-Беломорский водораздел - 110-120;

Онего-Двинский водораздел - 100;

Бассейны Северной Двины, Пинеги, Мезени - 80;

П-ов Канин - 150;

Северный Тиман -120;

Печорская депрессия - 100;

Пай-Хой¹ - 250-300;

Новая Земля¹ - 410-420;

Западная Сибирь и Таймырская низменность - 100-150;

Горный Таймыр - 180-270;

Северная Земля¹ - 80-100;

Анабаро-Хатангское междуречье¹ - 180-200;

Северо-западная окраина Средне-Сибирского плоскогорья - 180-200 (?)

¹ По С.Л. Стрелкову и др., 1959.

Отложения трансгрессии

На равнинах северной Евразии трансгрессия оставила толщи песчано-глинистых отложений с обильными остатками моллюсков, усоногих, брахиопод и морских млекопитающих. Большая часть отложений сформировалась в сублиторальной зоне; литоральные и суббатиальные фации встречаются довольно редко.

Бореальные слои залегают на морене максимального (днепровского, самаровского) оледенения, а там, где ледниковые накопления денудированы, непосредственно на дочетвертичных породах. В глубоких древних долинах они иногда подстилаются аллювием, накопившимся при наступлении моря. Бореальные отложения перекрыты мореной или водно-ледниковыми слоями последнего оледенения равнин (валдайского, зырянского).

Общая мощность морских осадков на равнинах весьма значительна. Наибольших величин она достигает в понижениях древнего рельефа: в долине р. Поноя - 100 м , в низовьях Северной Двины и Печоры - 80 м , в низовьях Оби - 150- 200 м , около устья Енисея - 120- 180 м , на побережьях Таймыра - до 150 м . Подошва отложений опускается до 80- 100 м ниже уровня моря на севере Европейской части СССР и до 120- 180 м в Западной Сибири. Широкое распространение отложений, их значительная мощность и обычно ненарушенное залегание позволяют уверенно сопоставлять разрезы и выяснить закономерности распределения осадков.

Море трансгрессировало на сильно расчлененную поверхность суши с ее возвышенностями, низинами, крупными и малыми речными долинами. Сложный рельеф морского дна, значительная расчлененность береговой линии и разнообразие геологического строения берегов оказали существенное воздействие на распределение фаций и вещественный состав отложений. Большое влияние на литологический состав отложений, особенно па севере Русской равнины, где преобладали бассейны ингрессионного типа, оказывали твердые и коллоидальные продукты речного стока, послужившие материалом для формирования песчаных отложений и широко распространенных слоистых супесей.

Закономерности распределения морских отложений различных типов хорошо видны на теоретических схемах (рис. 2 и 3), составленных путем обобщения большого числа конкретных разрезов.

Несмотря на частные различая, вызванные местными условиями, строение бореальных отложений на севере Европейской части СССР и на больших равнинах северной Сибири довольно сходно.

В начале трансгрессии в бассейнах севера Европейской части СССР местами отлагались слабо сортированные пески и супеси мощностью от 0,5 до 12 м , содержащие гальки и валуны, вымытые из подстилающей морены. В бассейне Северной Двины песчаные слои начала трансгрессии развиты слабо и не образуют самостоятельного горизонта. Эти слои содержат многочисленные раковины моллюсков и усоногих, нередко образующие линзы намытых ракушечников. В этом, самом раннем по времени формирования, горизонте уже встречаются южно-бореальные виды: Cardium edule L., Corbula gibba Oliv., и др. В Западно-Сибирском и Таймырском бассейнах в начале трансгрессии сформировались прибрежно-морские, дельтовые и аллювиальные пески мессовского горизонта² мощностью от 4 до 75 м , содержащие пропластки глины и намывного торфа, обломки древесины, единичные раковины морских моллюсков, а также гальку, щебень и отдельные валуны, обломки угля и копалы, вымытые из подстилающих отложении. Мессовские слои обычно лежат значительно ниже уровня рек.

Глинистые отложения, образовавшиеся во время максимума трансгрессии в Беломорском и Печорском бассейнах, представлены несколькими литологическими разностями. Широко распространены темно-серые песчанистые плотные глины, с Pecten islandicus Müll., Astarte sp., Mya truncata L. и др., залегающие в нижней части глинистой толщи. Глины обладают характерной оскольчатой или линзовидной отдельностью, покрыты налетами окислов железа и марганца, содержат редкие валунчики и гальки; морских раковин немного и приурочены они обычно к песчаным прослоям.

Выше по разрезу плотные песчанистые глины сменяются пачкой глин, переслаивающихся с тонкими глинистыми песками. В более глубоких частях бассейнов описанные отложения замещаются слоистыми глинами с Yoldia hyperborea Tor., Macoma calcarea Gmel. В глубоких впадинах дна иногда встречаются более тонкие пластичные зеленовато-серые темные глины с редкими раковинами холодноводных и относительно глубоководных моллюсков Portlandia arctica Gray, Portlandia lenticula Möll., Arca glacialis Gray. Мощность всей пачки глинистых отложений достигает 30- 40 м . В прибрежной зоне во время ее накопления аккумулировались морские пески с Mytilus edulis L., Cyprina islandica L., Mactra elliptica Brown.

В сибирских бассейнах в максимальную фазу трансгрессии накопилась огромная толща серых и темно-серых суглинков, супесей и глин мощностью от 30-40 до 70- 100 м (санчуговский [Сакс, 1951] или салемальский горизонт). Толща глинистых отложений имеет довольно сложное внутреннее строение. Слоистые, хорошо отмученные немые супеси и глины постоянно сменяются, как по простиранию, так и по разрезу, неслоистыми плохо сортированными суглинками с редкими гальками, валунами, зернами вивианита, горошинами и «осколками» крепких глин и раковинами морских моллюсков. Нередко глинистая толща делится на две части прослоем или крупными линзами тонких песков мощностью от нескольких метров до 15- 20 м . Глинистые слои содержат раковины холодолюбивых и относительно глубоководных моллюсков Arca glacialis, Portlandia lenticula, P. arctica, Propeamussium groenlandicum (Sow.), кости китов, моржей, белух и тюленей. Наряду с холодноводной фауной, особенно в верхней, лучше обнаженной и полнее изученной части, весьма обычны широко распространенные и даже субарктические виды.

В глубоких впадинах дна (бассейн р. Турухана) иногда встречаются суббатиальные глины с Portlandia fraterna (Verr. et Bush) и глубоководными фораминиферами (комплекс с Miliolina tricarinata), по данным Н.И. Байбародских, В.А. Басова. По прибрежьям низких морских островов и отмелям во время максимума трансгрессии сформировались пески с Macoma baltica (L.), Mytilus edulis L., Astarte borealis, a по берегам горных островов Таймырского архипелага - галечные пески и галечники с литотамниями, бивнями нарвалов, раковинами арктическо-бореальных и субарктических моллюсков и усоногих.

Отложения регрессивной серии повсеместно сохранились хуже, так как значительная их часть либо снесена льдами последнего оледенения, либо уничтожена предшествовавшим ему размывом. В глубоких частях древних заливов Печорского и Беломорского бассейнов они представлены чередованием песков и супесей, создающим характерную слоистость эстуарного типа. Эти отложения содержат небольшое количество морских раковин. На равнинных участках (а в заливах - выше по разрезу) эстуарные слои замещаются песками, галечными песками и изредка галечниками. Видимая мощность отложений регрессивной серии составляет 10- 30 м .

Среди прибрежных фаций регрессивной серии повсеместно наблюдаются следы перерыва в осадконакоплении, частичного подводного и субаэрального размыва, вызванного колебанием уровня моря во время первой половины регрессии. У самой полосы древнего берега на реках Ваге, Колешке, Тёлзе найдены погребенные торфяники и пресноводные слои, вклинивающиеся в прибрежно-морские отложения и являющиеся свидетелями возвратного движения береговой линии после частичной регрессии. В песчаных прибрежных отложениях, залегающих на размытой поверхности глин и торфяников, встречается максимальное количество раковин теплолюбивых видов: Nassa reticulata L., Cardium edule, Corbula gibba и др.

В Западно-Сибирском и Таймырском бассейнах регрессивная серия отложений представлена песками и слоистыми супесями казанцевского горизонта с Cyprina islandica L., Pholas crispatus L., Cardium edule, отложившимися в понижениях кровли глинистой толщи после частичной регрессии моря. В верховьях р. Большой Хеты казанцевские пески подстилаются погребенным торфяником.

В конце общей регрессии моря на севере Европейской части СССР вследствие возвратного движения береговой линии (беломорская фаза) аккумулируются пески и супеси с фауной, близкой к современной.

Фауна и ее расселение

Изучение фауны из отложений бореальной трансгрессии показало, что ее видовой состав гораздо богаче современной фауны морей, омывающих северное побережье СССР. Наряду с арктическими и широко распространенными (аркто-бореальными) видами, живущими и сейчас в морях Ледовитого океана, межледниковые бассейны населяли многочисленные бореальные (умеренно-тепловодные) виды, распространенные сейчас только в пределах незамерзающих вод Мурмана, побережья Норвегии и Северного моря. В Беломорском, Печорском и даже Западно-Сибирском бассейнах вместе с бореальными видами обитали и бореально-лузитанские, массовое распространение которых в современных морях наблюдается у берегов Франции, Испании, Португалии и вообще в Средиземном море. Значительное участие бореального и южно-бореального элемента в составе местных морских фаун древних бассейнов было характерно только для данной трансгрессии, получившей, соответственно, название «бореальной». В эпоху межледникового климатического оптимума граница бореальной зоогеографической области проходила в северных морях на 1500- 2000 км восточнее, чем в настоящее время.

Широкое расселение теплолюбивых видов указывает на крупные и благоприятные изменения среды обитания, прежде всего - на существенное повышение температуры и увеличение солености вод. Современное состояние знаний о гидрологическом режиме морей Советской Арктики позволяет утверждать, что эти изменения могли быть вызваны только глубоким вторжением атлантических вод в моря Полярного бассейна, т.е. увеличением интенсивности и протяженности теплого Нордкапского течения. Течение это, подобно современному, слабело по мере продвижения к востоку, так как число и «тепловодность» теплолюбивых видов заметно убывает в этом направлении (таблица).

Наибольшее число теплолюбивых видов населяло Беломорский бассейн. В их числе немало южно-бореальных (лузитанских) форм, обитавших главным образом в литорали и верхней сублиторали южного побережья, где вся бореальная группа распространялась очень широко и достигала массового развития. Многие бореальные виды мигрировали в Беломорский бассейн с началом трансгрессии, а во время ее максимума продолжали, по-видимому, существовать в прибрежной зоне. После периода колебаний береговой линии, во время межледникового климатического оптимума наступил особенно пышный расцвет теплолюбивой фауны. Обилие бореальной фауны в Беломорском бассейне, вероятно, объясняется проникновением туда Руппиновской прибрежной ветви Нордкапского течения, бывшей в то время более мошной и протяженной.

В Печорском бассейне, отделенном Тиманом от Беломорского и более удаленном от теплых течений, количество бореальных видов уменьшалось. Однако и здесь вместе с Cyprina islandica, Astarte sulcata (Da Costa), Mactra elliptica Brown, игравшими большую роль в бентальных сообществах фауны, встречается и бореально-лузитанский Cardium edule. Теплолюбивая фауна и здесь достигала наибольшего расцвета во время климатического оптимума, в начале регрессии моря.

В Западно-Сибирском и Таймырском бассейнах, лежавших дальше от Северной Атлантики и отделенных от западных морей Полярным Уралом и цепью островов, влияние теплых течений оказывалось еще слабее. В начале трансгрессии тепловодный элемент в составе фауны незаметен. Во время максимума трансгрессии в прибрежных биоценозах появились субарктические Mytilus edulis, Pecten islandicus, Balanus hameri (Asc.), Macoma baltica. В то же время в глубоких и открытых частях бассейнов, находившихся, подобно впадинам современного Карского моря, под воздействием глубинных холодных вод Ледовитого океана, господствовали относительно глубоководные арктические виды. Бореальные виды расселились в сибирских бассейнах только в период общей регрессии моря, при формировании казанцевских слоев. Cyprina islandica была распространена довольно широко и достигала центральной части Таймырского бассейна, Pholas (Zirphaea) crispata L., встречалась редко и заходила только в его западную часть, бореально-лузитанский Cardium edule обитал исключительно на южных мелководьях Западно-Сибирского бассейна. Появление теплолюбивых видов в сибирских межледниковых бассейнах было приурочено ко времени климатического оптимума (казанцевское время). Вероятно влияние теплых течений было настолько слабым, что лишь при усилившемся прогревании мелководий устанавливалась температура, достаточная для обитания и размножения бореальных видов.

Необходимо особенно отметить, что бореальные виды во всех межледниковых бассейнах северной Евразии обитали главным образом в зоне накопления верхнесублиторальных песчаных и супесчаных отложений, на глубинах до 20- 30 м , где благодаря хорошей аэрации и прогреванию воды органическая жизнь развивалась весьма интенсивно. На больших глубинах, во впадинах рельефа, там где аккумулировались илы, превратившиеся впоследствии в суглинки и глины, температура воды была ниже и постояннее, в составе фауны преобладали эвритермные и холодноводные виды, а бореальные виды встречались редко и, вероятно, привносились с мелководий. Так, например, в зоне больших глубин Беломорского бассейна, около современных низовьев р. Северной Двины, во время максимума бореальной трансгрессии накопились глины с арктическими видами Arca glacialis, Portlandia lenticula, не живущими даже в современном Белом море, и с Portlandia arctica, являющимся в настоящее время позднеледниковым реликтом. Сходная обстановка существовала в сибирских межледниковых морях и существует поныне в северных морях СССР [Филатова, 1957].

Общий облик раковин моллюсков и домиков усоногих из отложений бореальной трансгрессии заметно отличается от облика фаунистических остатков из послеледниковых морских слоев и современных морских отложений тех же районов.

Раковины и домики обитателей бореального моря, как правило, крупные, с толстыми и плотными створками, что само по себе указывает на условия, благоприятные для жизнедеятельности моллюсков и усоногих.

Диатомовая флора бореальных бассейнов севера Европейской части СССР имеет океанический характер, содержит много планктонных форм открытого моря. В комплексах диатомовых встречаются теплолюбивые виды, обитавшие в ээмском море Европы. Спорово-пыльцевые комплексы из бореальных отложений всех бассейнов свидетельствуют об устойчивом существовании лесных ассоциаций по берегам бореального моря.

Дискуссионные вопросы

Отложения бореального моря формировались длительное время и в разнообразных местных условиях. В разных районах и даже в разных частях одного и того же района, на разных уровнях, одновременно аккумулировались осадки, различные по литологическому облику и комплексам морских организмов.

Частные и местные различия в единой толще морских слоев нередко принимают за свидетельство нескольких самостоятельных трансгрессий [Яковлев, 1947, 1956]. Так, верхний песчаный и нижний глинистый горизонты морских отложений Печорского бассейна, особенно если они разделены слоями размыва с галечниками и единичными валунами, иногда считают отложениями двух трансгрессий, разделенных эпохой оледенения. Морские глины Беломорского бассейна, отложившиеся во время максимума трансгрессии, Н.И. Апухтин [1948] считает осадками особой Онежской трансгрессии только потому, что в них нет южно-бореальных видов, обитавших в это время ближе к берегам.

Делаются попытки отнести часть бореальных слоев к ледниковым или марино-гляциальным образованиям, выделить из единого морского комплекса «моренные горизонты». На севере Русской равнины за нижнюю морену нередко принимают нижние слои морских глин с переотложенными гальками и валунами. Плохо сортированные морские суглинки на обском и енисейском севере считаются марино-гляциальными [Лазуков, 1957; Зубаков, 1957].

Приведенные взгляды порождены, как правило, либо предвзятыми идеями, либо сугубо местным подходом к трактовке особенностей строения бореальных отложений, либо недостаточным учетом зональных и провинциальных различий при анализе комплексов фауны.

Анализ обширного фактического материала и приведенные на его основе межрегиональные корреляции убедительно свидетельствуют о том, что толща отложений бореальной трансгрессии является единым геологическим образованием, прослеживающимся на огромных пространствах северной Евразии. Она сформировалась в результате единого геологического события - крупнейшей из четвертичных - трансгрессии Мирового океана. Основные этапы развития трансгрессии и расселения морских организмов протекали, в основном, одинаково во всех трансгрессивных бассейнах севера Европы и Сибири.

Выводы

Следы крупных изменений в условиях накопления осадков, вызванных трансгрессией, изменение гидрологического режима морей, обусловленное мощным притоком атлантических вод, и соответствующие изменения в составе местных морских фаун отчетливо фиксируются к толщах четвертичных отложений. Ряд специфических черт, присущих только бореальной трансгрессии, позволяет узнавать се проявления и отличать их от следов иных (главным образом послеледниковых) четвертичных трансгрессий.

1. Огромное распространение трансгрессировавшего моря, заливавшего не только низменные побережья и древние долины, но и обширные междуречные пространства.

2. Длительность трансгрессии, обеспечившая накопление морских отложений значительной мощности.

3. Формирование мощного комплекса глинистых отложений, образованного в первой половине трансгрессии, во время ее максимума и при начале регрессии.

4. Значительные возвратные перемещения береговой линии при общей регрессии моря.

5. Появление теплолюбивых видов морских организмов в начале трансгрессии (северная Европа), существование их во время максимума трансгрессии. Наибольший расцвет теплолюбивой фауны в период климатического оптимума, совпадающего во времени с фазой колебания береговой линии в начале общей регрессии моря.

6. Широкое распространение бореально-лузитанских и бореальных видов вплоть до сибирских морей.

Отложения бореального моря благодаря своим характерным особенностям, отражающим специфические черты трансгрессии, благодаря значительной мощности и широкому распространению являются важнейшим опорным стратиграфическим горизонтом для корреляции разрезов четвертичных слоев северной Евразии.

ЛИТЕРАТУРА

Апухтин Н.И. Об онежской трансгрессии. - Изв. Карелофинского филиала АН СССР, вып. 4, 1948.

Зубаков В.А. К стратиграфии четвертичных отложений долины Енисея на участке Осипово-Туруханск. - Труды Межведомств. совещания по разработке унифицированных стратиграфических схем Сибири, 1957.

Лазуков Г.И. К вопросу о стратиграфическом расчленении четвертичных отложений бассейна нижней Оби. - Труды межведомств. совещания по разработке унифицированных стратиграфических схем Сибири, 1957.

Ламакин В.В. Древнее оледенение на северо-востоке Русской равнины. - Бюлл. Ком. по изуч. четверт. периода, № 12, 1948.

Ламакин В.В. О пределах распространения северной трансгрессии моря в Печорском крае. - Бюлл. Ком. по изуч. четверт. периода, № 14, 1949.

Рудовиц Ю.Л. Новые данные о геологическом строении о. Колгуева. - Бюлл. Моск. об-ва испыт. природы, отдел геол., т. XVII, вып. 6, 1939.

Рудовиц Ю.Л. О количестве оледенении, бореальных трансгрессий и о границах последнего оледенения в связи с новыми исследованиями на Среднем Тимане. - Бюлл. Ком. по изуч. четверт. периода, № 9, 1947.

Сакс В.Н. Четвертичные отложения северной части Западно-Сибирской низменности и Таймырской депрессии. - Труды Ин-та геологии Арктики, т. 14, 1951.

Стрелков С.А., Дибнер В.Д., Загорская Н.Г., Соколов В.Н., Егорова Н.С., Полькин Я.И., Кирюшина М.Т., Пуминов А.П., Яшина З.И. Четвертичные отложения Советской Арктики. - Труды Ин-та геологии Арктики, т. 91, 1959.

Филатова З.А. Зоогеографическое районирование северных морей по распространению двустворчатых моллюсков. - Труды Ин-та океанологии АН СССР, т. XXIII, 1957.

Яковлев С.А. О морских трансгрессиях на севере Русской равнины в четвертичное время. - Бюлл. Ком. по изуч. четверт. периода, № 9, 1947.

Яковлев С.А. Основы геологии четвертичных отложений Русской равнины. - Труды ВСЕГЕИ, нов. серия, т. 17, 1956.

Woldstedt P. Norddeutschland und angrezende Gebiete ini Eiszeitalter. Stuttgart . 1950.

M.A. Lavrova & S.L. Troitzkiy

INTERGLACIAL TRANSGRESSION IN THE NORTH OF EUROPE AND SIBERIA

In the course of the Quaternary period the northern coasts of Eurasia were twice inundated by the Northern and Boreal sea transgressions.

The Northerni transgression, preceding the maximum glaciation was not widely spread. The transgression deposits such as: sands, clays and silts are up to 50 m thick. They were preserved in several places: on Kolguyev Island , on the Peza river, in the Tyman range, on the Yugra peninsula and the Taimyr lowland. Owing to scanty collections of fossils, for the time being, no characteristic features of the faunal complex have been established. The stratigrafic position of the deposits permits to correlate the Northern transgression with the Holstein Sea in Western Europe .

The Boreal transgression, which took place in the Interglacial age, following the Maximal glaciation, is considered to be the greatest Quaternary transgression. It occured simultaneously with the Eemian transgression in Europe . The Boreal sea inundated the coastal plains of Northern Eurasia forming large gulfs along the valleys of old rivers. As a result of the sea water expansion four epicontinental sea basins were formed: the White Sea basin, the Pechora basin, the West-Siberian and the Taimyr basin.

Old coastal lines, terraces, bases of cliffs and litoral deposits formed during the maximum Boreal sea expansion, were displaced by tectonic movements and lie on different heights, from 80 to 420 m above sea level.

The Boreal deposits contain numerous remains of marine mollusks, cirripeds, brachiopodes, mammals. The thickness of marine beds is up to 80 m in the northern part of the Russian Plain and 180 m in the northern Siberian plains. In spite of some local peculiarities, the main features in the structure of Boreal beds are similar everywhere. There are sand deposits, which were accumulated during the primary phase of transgression, thick clay beds, formed in the course of the maximum transgression and a regression complex of shallow-water sands and silts. Locally fresh-water beds and peat bogs wedge into the regression complex, indicating a reverse movement of the coast line at the beginning of the general regression.

The number of marine fauna species, occurring in Boreal deposits, is higher than the number of those living in the polar seas of our days, mainly due to a greater percentage of the Boreal and south-boreal elements in the old seas. Warm water species, which appeared in the White Sea basin at the Beginning of the transgression period, penetrated by the time of the interglacial climatic optimum (coinciding with the time of the coast line fluctuation during the early stage of the general regression) into the Siberian interglacial seas. Their wide dispersion, which resulted in a displacement of the Boreal area boundary by 1500- 2000 km eastwards of its present position, could have been caused only by an intense penetration of warm Atlantic waters into the seas of the Polar basin. The warm-water species were migrating mainly into shallow warmed-up waters. At the same time the deeper parts of the basins were inhabited by cold-water and relatively abyssal species.

The process of formation of Boreal deposits took a long period of time and proceeded under a varying local conditions. Minor and local variations in the complex of marine beds is regarded by some explorers as a proof of the existence of several independent transgressions. Unstratified marine clays with disseminated pebbles and single boulders are interpreted as subaeral or marine glacial debris.

Traces of substantial changes in the conditions of sediment accumulation, caused by the transgression, as well as changes in the composition of local marine faunas, due to the spread of Boreal species up to the Siberian seas can be distinctly identified in the masses of Quaternary deposits. Owing to their characteristic features, a considerable thickness development, the deposits of the Boreal interglacial sea are the most important horizon for a stratigrafic correlation of Quaternary sections in Northern Eurasia .