Глава 3     

Палеогеографические аспекты ледниковой теории

                Крупные отечественные и зарубежные ученые, прежде всего ботаники, зоологи и палинологи, собрали большой и исключительно важный материал по развитию растительного и животного мира в четвертичном (ледниковом) периоде, по климатам и ландшафтам этой эпохи. Эти материалы объективно свидетельствуют, что развитие растительного и животного мира на площадях предполагаемых покровных оледенений не прерывалось, а шло поступательно в соответствии с теми природно-климатическими изменениями (морские трансгрессии, горообразование, экспансия и деградация мерзлоты, колебания ледников), которые имели место в четвертичном периоде (работы И.Г.Пидопличко, Г.У.Линдберга, В.Н.Васильева, М.В.Клокова, П.И.Дорофеева). Как справедливо писали в своей книге “Физическая география СССР” (1958) советские географы Ф.Н.Мильков и Н.А.Гвоздецкий: “В настоящее время палеогеографические исследования (преимущественно изучение остатков ископаемой фауны и флоры) не дают оснований говорить о существовании в ледниковую эпоху необычайно суровых климатических условий. Наоборот, имеющиеся палеоботанические, палеозоологические и археологические данные свидетельствуют, что климат ледниковой эпохи хотя и был более холодным и более континентальным, чем сейчас, но не настолько, чтобы в непосредственной близости от ледника не могла обитать богатая фауна и произрастать не только хвойные, но и обедненные широколиственные леса”.

            Стало быть климат “ледниковых эпох” был совсем не ледниковый, скорее он напоминал современный климат и растительность Сибири, причем не самых суровых ее районов. К настоящему времени опубликованы работы ботаников и зоологов, из которых следует, что растительность северо-таежного типа, тундро-степи и (на самом севере) тундры занимали обширную территорию Европейской части России и соответствующая растительность произрастала там во время позднеплейстоценового оледенения!

3.1. О холодном дыхании ледника и “бегстве” растений

                А как быть со страшным “холодным дыханием ледника”? Как случилось, что “обедненные широколиственные леса” произрастали в непосредственной близости от ледника? Разве веет теплом от Гренландского и Антарктического ледниковых покровов? Целые десятилетия в научных институтах развивалась концепция  о губительном влиянии холодного дыхания ледника на все живое, в первую очередь, на растительность.

            Вот как описывает теоретические последствия “смертоносного дыхания ледника”  советский учёный Г.И.Дохман в своей книге “История  растительности СССР”  (М. 1938): “Роскошная растительность в местах перекрытия ледником была уничтожена полностью. Какая-то часть растений, гонимая волнами холода, двинулась к югу, ища там убежища для переживания столь тяжелой катастрофы, скрываясь от холодного дыхания ледника. Движение на юг этим растениям было преграждено высокими горами…”

Хорошо еще, что не Змеем Горынычем, с его непомерно жарким дыханием!

            В Северной Америке по Г.И.Дохман, только часть растений, “гонимая ледником двинулась к югу, другая часть травянистых, древесных и кустарниковых растений сохранилась в пределах самого ледника, на отдельных возвышенностях не покрытых льдом”. Выходит, что “холодное дыхание” не действовало на растительность, находившуюся в объятиях ледника. Он что, затаил дыхание или соорудил оранжереи? Вершины, возвышающиеся над поверхностью покровного ледника полностью находятся в поясе вечных снегов и вечного мороза и оставлять там растительное сообщество – значит обречь его на “дохман”.

            А вот как развивает идеи “дохманизма” академик А.А.Гроссгейм (1960) в своей книге “В горах Талыша” (юг Азербайджана): “Далеко на севере от Талыша разыгрывается потрясающее событие ледникового периода: земля одевается льдом, происходит массовое вымирание деревьев и трав, бегство и отступание их на юг. Талыш переживал в это время  плювиальный период прохладный и влажный… В этот плювиальный период Талыш стал приютом многих растений от смертоносного дыхания ледника. Он впустил в свои пределы средиземноморцев, которые в поисках теплого убежища бежали от ледника на юг”.

            Задал задачки академик!

   1.      Почему вдруг средиземноморские растения снялись с насиженных мест и побежали через моря и горы в Талыш? От кого побежали? Ведь до Средиземного моря ледниковый покров пока не принято продвигать.

   2.      Почему средиземноморцы начали срочно эвакуироваться в явно неблагоприятный по климату Талыш, “переживавший плювиальный период, прохладный и влажный”? Средиземноморцы – это ксерофиты, растения, приспособленные для обитания в сухом и достаточно жарком климате и расселять их в дождливый и прохладный климат равносильно обречению  на вымирание.

Но представители уникальной растительности Средиземноморья, вопреки академику, и не думали никуда бежать. Они продолжали произрастать и плодоносить в привычном для себя климате, предпочитая каменистый почвенный субстрат неведомым почвам, подстерегающим их на тысячеверстном пути в Талыш.

            Читателю, желающему развеять чары теории бегства растений, можно рекомендовать капитальную монографию “Восточноевропейские леса” (М. 2004), в которой показано, что на территориях, якобы занятых позднеплейстоценовыми ледниковыми покровами, на самом деле продолжала произрастать разнообразная растительность – от лиственных и хвойных деревьев до лесотундровых и тундровых ассоциаций – на самом Севере. Никакого бегства, хотя характер растительности менялся на протяжении плейстоцена и голоцена.

            В знаковой статье “Был ли ледниковый период?” (журнал “Энергия, экономика, техника, экология” № 1, 2005) видный биолог и биогеограф В.Н.Калякин пишет: “В позднем вюрме (т.е. в позднем плейстоцене) пыльца и многочисленные макроостатки древесных видов найдены не только у границ моделируемых ледников, но и на занимаемых ими площадях. Но и эти важнейшие факты не заставляют гляциалистов переосмыслить свои представления”.

            В этой же статье В.Н.Калякин приводит дополнительные аргументы: “необъяснимым в рамках ледниковой гипотезы остается факт существования десятков видов растений с реликтовыми ареалами (включая эндемов) на территориях якобы подвергавшихся сплошному оледенению”. Реликты и эндемы растительного мира, как и ныне, росли в ассоциации с обычными для таежной и горно-таежных зон древесными и кустарниковыми видами растений.

            Более того, даже в центре предполагаемого оледенения – в Фенноскандии, где ледниковая “пята” изображается наиболее продолжительно существовавшей, выявлены многочисленные реликтовые и эндемичные виды растений и животных, переживавших ледниковый период на месте (работы Р.Нордхагена, А.Хансена, Х.Броха, С.Экмана, Б.А.Мишкина, Р.Н.Шлякова, Е.В.Вульфа, В.Н.Васильева).

            Дискуссия по вопросу “перезимовки” рядом высших растений и животных ледникового периода в Фенноскандии ведется более полувека. Результаты ее в основном, сводятся к следующему:

1.      Факт наличия реликтовых и эндемичных растений и животных в составе флоры и фауны Фенноскандии признается большинством исследователей;

2.      Большинство ученых также считает возможным признать теорию “перезимовки” растений и животных в течение последней ледниковой эпохи. Согласно этим представлениям они находились в убежищах – в основном на горных вершинах, возвышающихся над ледниковым покровом. Эту теорию поддерживают и многие крупные геологи и географы (У.Хольтедаль, Л.Р.Серебрянный, Р.К.Баландин).

            Единственный недостаток этой теории – невозможность произрастания высших растений (а также обитания животных) как на горных вершинах, возвышавшихся над сплошным ледниковым покровом, так и в других убежищах в центре материкового оледенения с толщиной льда до 4 км .

            Прав был выдающийся и очень смелый ботанико-географ В.Н.Васильев (1961) писавший: “Биогеографические данные обязывают отказаться от ледниковой гипотезы в любом ее варианте”. Эта смелость обошлась Виктору Николаевичу не утверждением Ботаническим институтом АН СССР научных тем, со всеми вытекающими последствиями.

3.2. О Новоземельском центре оледенения

                Кроме Скандинавского центра оледенения в анналах ледниковой теории прочно закрепился еще один мощнейший центр оледенений – Новоземельский, посылавший свои льды толщиной 3- 4 км на север Русской равнины, на Нижний Дон и в Западную Сибирь. Эти утверждения многим казались правдоподобными – ведь на Новой Земле – на ее Северном острове имеется горно-покровное оледенение. Но в конце концов все встало на место. И заслуга в этом принадлежит как ботанико-географам, так и геологам.

            Палеоботанические исследования четвертичных отложений и торфяников Новой Земли (преимущественно Южного острова) принесли интереснейшие результаты. По данным спорово-пыльцевых анализов, ботанического изучения торфяников и растительных остатков было установлено, что во время предполагаемых оледенений на Южном острове произрастала та же тундровая растительность, что и теперь.

            “Ни одно из плейстоценовых оледенений не охватывало всю территорию Новой Земли, всегда оставались участки суши, свободные ото льда и выполнявшие функции очагов жизни”, пишут известные палеогеографы Л.Р.Серебрянный и Е.С.Малясова (1993). И далее резюмируют: “Именно так можно констатировать преемственность и высокую организованность растительных сообществ на Новой Земле”. Здесь важно отметить, что к выводам об отсутствии сплошного оледенения Новой Земли и тем самым исключения ее из реестра центров материковых оледенений, пришли не антигляциалисты, а сторонники ледниковой теории – Л.Р.Серебрянный (он наиболее привержен ледниковым идеям) и Евгения Сергеевна Малясова – крупнейший отечественный палинолог. Но все-таки первыми исследователями, кто привел веские доказательства отсутствия четвертичного покровного оледенения на Южном острове Новой Земли были геологи А.С.Красножен, В.С.Зархидзе и микрофаунист О.Ф.Барановская (в публикациях 1982г.)

            К выводам, что Новая Земля не была центром материковых оледенений, на основании гляциологических исследований и биогеографических материалов пришел также В.Н.Калякин (1995,2004). Он отрицает позднеплейстоценовое покровное оледенение Южного острова. В этом его поддерживают И.Г.Авенариус и Н.Н.Дунаев (1999), выделяющие только горно-долинное оледенение этого острова. В работе 2005г.  Д.Ю. Большиянов указывает, что торфяники Новой Земли накапливались 15 тыс. лет назад, следовательно, покровного оледенения в поздневалдайскую эпоху не было.

            Приведенные материалы и выводы исследователей полностью меняют устоявшиеся представления о Новоземельском центре покровного оледенения – оказывается такового не было и Новая Земля не могла посылать свои льды в Большеземельную тундру и в Западную Сибирь. Впрочем, генезис развитых там валунных суглинков ледово-морской, что уже достаточно давно было доказано геологами-съемщиками и учеными МГУ и ВНИГРИ.

3.3. Насекомые  и пресноводные рыбы против ледникового периода

                Оказывается свой вклад в палеогеографию могут внести и насекомые. В этом нас убеждают работы энтомолога К.Ф.Седых, который за  25 лет экспедиционных исследований, собрал богатейшую коллекцию насекомых европейского северо-востока страны. Он, а также постоянно помогавшие ему школьники г. Ухты, собрали более 100 тыс. экземпляров различных насекомых. Обработка столь большой коллекции велась в ведущих зоологических институтах СССР.

            На основе анализа  видового состава фауны насекомых и изучения пространственного ее распределения было определено несколько реликтовых и эндемичных видов насекомых, появившихся еще (как видов) в дочетвертичное время и переживших ледниковый период на месте. В связи с этим К.Ф.Седых пишет: “Анализ обширных материалов по энтомофауне позволяет прийти к конкретному выводу – никаких покровных оледенений на северо-востоке Европейской части СССР в антропогене не существовало и реликтовые элементы  сохранились там с палеогенового и неогенового периодов, когда их ареалы были значительно шире” (К.Ф.Седых, 1968, с.121).

           Не менее важные выводы по реликтовой фауне жуков приводит шведский биолог К. Линдроп (1970). По его материалам ряд видов жуков пережил последнюю ледниковую эпоху на месте, в Скандинавии и обитает там поныне. По Линдропу жуки в последнюю ледниковую эпоху обитали на участках, свободных от покровного оледенения. Вот вам и центр материкового оледенения! Выше упоминалось, что ледниковый период в Скандинавии пережили многие эндемичные и (обычные) растения, там во время «ледниковой» эпохи паслись мамонты и теперь вот центрально-ледниковая зона и жукам стала нипочем…

            А какой вклад могут внести в палеогеографию бессловесные пресноводные рыбы, обитавшие в реках и озерах «ледниковой зоны»?. Как они пережили страшную ледниковую эпоху? Ответ на эти вопросы дает выдающийся отечественный ихтиолог и зоогеограф Г.У.Линдберг в своих капитальных монографиях – «Четвертичный период в свете биогеографических данных» (1955) и «Крупные колебания уровня океана в четвертичный период» (1972).

Анализ огромного материала по систематике рыб и особенностям их расселения по речным бассейнам северных равнин привел Линдберга к важным выводам: а) покровное оледенение равнин, прилежащих к Северному Ледовитому океану, весьма проблематично и б) если и было оледенение, то фактически оно не влияло на пресноводную ихтиофауну.  А вот значительное повышение уровня морей, периодически затоплявших речные долины и низменности, приводили к миграции рыб, изменению их состава. Вместе с тем, на территориях, расположенных выше уровня морских трансгрессий (последняя из них не превышала современных 80-ти метровых отметок) пресноводная ихтиофауна оставалась на месте, в своих озерах и реках. Согласно данным Линдберга в водоемах таких территорий сохранились даже реликтовые виды рыб.

Г.У.Линдберг любил повторять: «Мои рыбки не подведут!». И действительно «рыбки» не подвели Георгия Устиновича, и словно нить Ариадны помогают и нам выйти из тупика, созданного ледниковой теорией.

3.4. Радиоуглеродные датировки и оледенение

                Радиоуглеродное датирование – определение абсолютного возраста на основе измерения концентрации радиоактивного изотопа С¹⁴  в ископаемом органогенном веществе было разработано в 1946-1949 гг. У.Либби (США). Метод прошел длительную апробацию и хорошо зарекомендовал себя. Как пишут Дж.Имбри и К.Имбри (1988) “широкая проверка метода радиоуглеродного датирования показала, что он действует замечательно надежно. Правда, c его помощью удавалось достаточно точно рассчитывать возраст образцов, которые были не старше 40000 лет”. С выводами ученых вполне можно согласиться. Что касается предела метода – 40 тыс. лет, то и его вполне достаточно для времени последнего (валдайского, вюрмского) оледенения, следы которого, как считается, представлены наиболее ярко и широко.

            Благодаря развитию метода радиоуглеродного (С¹⁴) определения возраста органических остатков, появился огромный фактический материал, позволяющий познать природную обстановку равнин умеренных широт и, особенно, центрально-ледниковых районов в последнюю ледниковую эпоху.

             В 1970 году автором были опубликованы две статьи, в которых на основе анализа датировок по С¹⁴ органических остатков из верхнечетвертичных отложений Фенноскандии и Северной Америки (датировки по С¹⁴ в своей основной массе сосредоточены в выпусках журнала “Radiocarbon”), пересматривались прежние положения. Вот краткое их изложение.

            Анализ датировок древесины, торфа, костей животных, раковин моллюсков, показывает, что во время последней ледниковой эпохи (26-10 тыс. лет назад) ни в Фенноскандии, ни на Канадском щите, ни на Таймыре и севере Западной Сибири покровное оледенение не могло иметь места.

            Так, в период висконсинского оледенения (промежуток времени 26000-8000 лет назад), когда Северную Америку принято покрывать мощным ледниковым щитом, из верхнечетвертичных отложений ледниковой зоны, получены многочисленные датировки по С¹⁴ древесины, торфа, других органических остатков, имеющих возраст 26000-8000 лет. При этом большое количество датировок из верхнечетвертичных отложений территориально расположено в центрально-ледниковой зоне и датируется временем 20-17 тыс.лет назад, то есть соответствует максимальной фазе висконсинской ледниковой эпохи.

            Датировки по С¹⁴ указывают, что, по крайне мере, в висконсинскую ледниковую эпоху покровного оледенения Канады и Севера США не было. Ведь не могли же произрастать леса (датировки древесины), накапливаться торф (датировки торфа) в центральных частях ледникового щита. Равно не мог ледник переместить древесину, другие органические остатки в центрально-ледниковую область со своей южной краевой зоны (для этого пришлось бы вводить эффект большой ледниковой бороны или трелёвочника, тащивших уже с юга на север за отступающим ледником органические остатки).

            Можно отметить, что на межледниковые циклы на ту же территорию приходится не меньшее количество датировок по С¹⁴, поэтому ледниковисты даже теоретически не могут поменять местами эти цыклы.

            Близкая картина наблюдается и при анализе датировок по С¹⁴  органических остатков для времени вюрмского оледенения (23000-10000 лет назад) Фенноскандии. Этим временем в Скандинавии датированы кости мамонтов, древесина, органический материал из морских отложений. Фактически во время вюрмского оледенения в Фенноскандии произрастала древесная растительность, обитали мамонты, часть территории была под уровнем моря.

            Дополнительные сведения по этому вопросу содержатся в разделе 3.6. “Мамонты решают все”.

            Датировки органических остатков из верхнечетвертичных отложений хорошо согласуются с отмеченными выше материалами по реликтовой и эндемичной флоре и фауне, пережившей ледниковый период в Фенноскандии.    К настоящему времени количество датировок по северу Европы и Азии и по Северной Америке многократно увеличилось. Эти материалы анализировались многими палеогеографами, особенно большой вклад в этот вопрос внес И.Д.Данилов, который в серии публикаций, начиная с 1983г доказывает, что радиоуглеродные датировки древесины, торфа, костей и раковин моллюсков из верхнечетвертичных отложений определенно свидетельствуют об отсутствии материковых оледенений наших северных равнин в вюрме.

            Почти 20 лет спустя к такому же выводу и также на основании радиоуглеродных датировок пришла большая группа ученых. Это было крайне неожиданно, так как они являются сторонниками больших оледенений и незадолго до этого покрывали ледниками даже шельфы Баренцева и Карского морей, а не только север Евразии.

            Отсылаем читателя к журналу “Boreas”  (Vol. 28, 1999), где группа из 14 (!) авторов (среди них 10 западных ученых) утверждает, что последнее (вюрмское, поздневалдайское) оледенение на европейские и азиатские северные равнины и даже на Карское море не распространялось. Вывод вполне резонный, с далеко идущими последствиями, так как именно с последним оледенением связан весь комплекс классических ледниковых форм рельефа: конечные морены, озы, камы, холмисто-моренный рельеф, отторженцы и дислокации. Как теперь наши и зарубежные ледниковисты будут объяснять их генезис? Лучше всего им обратиться к трудам И.Д.Данилова, П.П.Генералова, Р.Б. Крапивнера, других геологов, которые уже давно показали неледниковый генезис этих “классических ледниковых” форм рельефа и доказали, что “морена” севера Евразии не что иное как ледово-морские отложения, валуны в которые попадали за счет их разноса морскими  припайными льдами, айсбергами и речными льдами.

3.5. Арктические морские реликты и эндемики

Большое значение для познания палеогеографии плейстоцена имеют данные по изучению фауны и флоры в морях Северного Ледовитого океана. Вопреки теории заполнения этих морей материковыми льдами толщиной 2- 2.5 км , а для Белого моря даже 4 км , эти данные свидетельствуют, что во время «оледенения», в них нормально развивалась арктическая, субарктическая, а в Баренцевом и Белом морях даже бореальная фауна.

Для морей Арктики характерен высокий эндемизм бентосной фауны – организмов, обитающих на месте, на морском дне, на грунте и в грунте морей (Атлас Арктики, 1985). На шельфе от 40 до 50% видов бентосной фауны являются эндемичными. Эндемичные роды имеются в большинстве групп беспозвоночных, среди которых выделяются 9 эндемичных и 5 автохтонных арктических родов иглокожих, более 15 родов бокоплавов, 6 родов рыб. В других группах бентосной фауны – среди корненожек, губок, червей, моллюсков, изопод, декапод, морских пауков имеется от 1 до 4 эндемичных родов.

Согласно выводам Е.Ф.Гурьяновой (1985), все эндемичные виды, к каким бы родам они не принадлежали, возникли в четвертичное время за период от раннего до позднего плейстоцена. По тем же данным характер распределения эндемичных видов бентосной фауны указывает на существование следующих центров формирования шельфовой арктической фауны: Карского, Сибирского и Чукотско-Американского. Все эти данные достаточно определенно свидетельствуют, что развитие бентосной фауны шельфовых морей в четвертичное время не прерывалось гипотетическими покровными оледенениями.

Особый интерес для решения рассматриваемой проблемы представляет Белое море, впадину которого, равно как и прилежащую сушу, принято заполнять и перекрывать мощными материковыми льдами толщиной до 4 (!) км. Согласно этим представлениям последнее покровное оледенение, уничтожившее в Белом море все живое, происходило в валдайскую эпоху, т.е. в период порядка 23-10 тыс. лет назад. Однако, наличие в Белом море большого количества реликтовой и эндемичной фауны и флоры, установленных работами Н.М.Книповича, К.М.Дерюгина, Е.Ф.Гурьяновой, ставят под сомнение такие представления. Сведения о реликтовых и эндемичных организмах, переживших ледниковый период в Белом море, подытожены в книге Е.Ф.Гурьяновой «Белое море и его фауна» (1948).

В Белом море выявлены две основные группы реликтов: представители высокоарктической фауны (моллюски и ракообразные) и бореальные реликты ( моллюски, мшанки – всего до 60 видов морской бореальной реликтовой фауны и флоры).

Анализируя материалы по реликтовой фауне, Е.Ф.Гурьянова пишет: «Совершенно исключительный интерес представляет присутствие среди теплолюбивых реликтов Белого моря ряда видов, которые устанавливают наличие каких-то древних и пока еще не выясненных связей между Белым морем и дальневосточными морями, с одной стороны и между Белым и Балтийским морями – с другой. Все эти виды бореальной природы обладают разорванным ареалом распределения и встречаются либо только в Белом море и в Японском и Охотском морях и нигде в промежуточном районе не найдены, либо только в Белом и Балтийском, с прилегающими к нему районами Северного моря, и отсутствуют в переходной части Северной Атлантики и Западного сектора Арктики».

Всего в Белом море известно 17 видов реликтовой тихоокеанской фауны и более 20 видов балтийской реликтовой фауны и флоры. Касаясь последних, Е.Ф.Гурьянова пишет, что «все это виды бореальной природы и концентрируются они на мелководьях западной половины Белого моря, придавая ему совершенно своеобразный «балтийский» облик, и, очевидно, должны быть отнесены к реликтам предшествующей, более тепловодной эпохи».

Каким же образом сохранилась реликтовая фауна и флора в Белом море, если оно неоднократно выполнялось материковыми льдами и льды последнего оледенения исчезли только в голоцене. Н.М.Книпович и К.М.Дерюгин, исходя из биогеографических данных считали, что реликтовая теплолюбивая (бореальная) фауна имеет межледниковый, бореальный возраст, а высокоарктические реликты, возможно, еще более древние. Но «доказанность» последнего оледенения Белого моря, в последующую за межледниковьем эпоху, поставила биологов в тупик. В самом деле, как совместить теорию мощного материкового оледенения беломорской впадины и сохранение древних реликтовых видов морской фауны и флоры?

Не случайно крупный исследователь беломорской и баренцевоморской фауны Е.Ф.Гурьянова пришла к малоутешительному заключению, что этот вопрос «очень темен и совершенно запутан, и это одна из самых интересных загадок биогеографии Белого моря».

Вопрос вовсе не «тёмен», а как раз ясен. Сохранение в Белом море многочисленной реликтовой фауны и флоры, в том числе тихоокеанских и балтийских видов, свидетельствует о том, что Белое море являлось своеобразным убежищем для плейстоценовой и более древней морской фауны и флоры и не заполнялось материковыми льдами.

Биогеографические материалы вполне определенно указывают, что в четвертичное время шельфы арктических морей не покрывались материковыми льдами.

3.6. Мамонты решают все

Важным фактором, послужившим выдвижению и обоснованию ледниковой гипотезы, были мамонты. Не кости и не бивни этих северных представителей класса слоновых, а их мерзлые нетленные тела, которые время от времени находили в вечномерзлых грунтах Сибири.

Европейские натуралисты, до которых в 18-19 веках доходили такие сведения, терялись в догадках. Но академика Парижской академии наук, зоолога Ж.Кювье осенила идея, что мамонтов погубил внезапно наступивший ледниковый период, он же оледенил трупы и сберег их от разложения.

В своем трактате «Рассуждения о переворотах на поверхности Земного шара» (1812) Кювье писал: «Трупы многих четвероногих внезапно окутали льды ледникового периода и они поэтому сохранились до наших дней вместе с кожей, шерстью и мясом. Если бы они не замерзли моментально, гниение разложило бы их». Образование мерзлоты по Кювье тоже происходило моментально и ранее «вечная мерзлота не имела места, где мамонты были захвачены ею, так как они не могли жить при такой температуре… Один и тот же процесс погубил их и оледенил страну, в которой они жили». Так писал Кювье, авторитетный зоолог того времени. Идея была с энтузиазмом воспринята европейскими учеными и вдохновила их на создание ледникового учения. Эта идея лежит в основе ледниковой теории и ныне.

Но на самом деле природный процесс происходил иначе. К настоящему времени установлено, что вечная мерзлота на севере Сибири существует многие сотни тысяч лет, во всяком случае – весь четвертичный период. Мамонты и другие животные жили и размножались в суровых условиях вечной мерзлоты, равно как и живут на ней и поныне некоторые сохранившиеся представители мамонтовой фауны – те же северные олени и овцебыки. А какова была тогда растительность – основа кормовой базы мамонта? На этот вопрос отвечают сами мамонты. В их желудках и между зубов ученые обнаружили достаточно разнообразную растительность – различные травы, в том числе злаковые, остатки веток и коры ольхи, ивовых пород - деревьев и кустарников, а также березы, в том числе карликовой, лиственницы, сосны, ели. В желудке индигирского мамонта найдены даже остатки молодых еловых шишек.

Итак, в весенне-летнее время в рацион мамонтов входили зеленая злаково-травянистая растительность, побеги молодых деревьев и веточный корм лиственных и хвойных пород деревьев и кустарников.

В осенне-зимний период мамонт переходил на другое меню: замороженное разнотравье, сухая трава (природное сено), и промороженные веточно-кустарниковые корма древесно-кустарниковых пород. У мамонта оказывается была диета схожая с лосиной.

Добыванию мамонтами замороженной и сухой травы – этого жизненно необходимого растительного фуража способствовало одно важное обстоятельство, - а именно – малоснежность зим.

Мамонты северной мерзлотной зоны в основном погибали естественной смертью и в этом случае их останки представлены костями, бивнями, зубами, шерстью. Но некоторых подстерегала другая участь: животные проваливались под лед термокарстовых озер и погребались в анаэробных донных илах, имевших температуры близкие к нулю и находившихся в стадии промерзания. Не меньшую опасность представляли спущенные термокарстовые озера, осушенные днища которых летом покрывались буйным разнотравьем. Увлекшись пастьбой на сочных травах, мамонты могли не заметить коварные ловушки – глубокие топи на месте вытаявших подземных льдов, проваливались в них и погибали. Сохранению тел мамонтов в этих условиях могло способствовать нарастание мерзлоты снизу, что в общем  происходит и сегодня – на днищах таких спущенных озер образуются бугры пучения – явный признак возрождения мерзлоты.

Погибали мамонты и по другим причинам – попадали в солифлюкционные плавуны, а также под оползни и сели в речных долинах и оврагах. Особо опасными были участки массового таяния жильных и пластовых льдов, образующие  непроходимые грязевые топи. Во всех случаях для сохранения тел погибших мамонтов необходимо было достаточно быстрое промерзание отложений, вмещающих тела, быстрый переход тех и других в состояние вечной мерзлоты.

Конечно, случаи полного погребения мамонтов и сковывания их мерзлотой были не часты. Имеется немало находок, когда сохранилась только часть туши – та которая сразу попала в зону вечной мерзлоты.

Мамонты, нетленные трупы, которые сохранились в этих природных холодильниках, погибали в разные отрезки позднего плейстоцена и голоцена. По данным радиоуглеродных анализов, в Сибири это в основном происходило в период 40-10 тыс. лет назад. Непременное условие сохранения трупов – это чтобы вечная мерзлота в течение десятков тысяч лет – вплоть до нынешнего времени ни разу не размораживалась. Такие условия сохранялись и сохраняются поныне на северной окраине Западной Сибири, северной половине Восточной Сибири, включая бассейны рек Яна, Индигирка и Колыма.

Стало быть, схема, по которой строилась ледниковая теория: внезапное пришествие ледникового периода, образование мерзлоты, гибель мамонтов и «окутывание их льдом» не имеет ничего общего с реальными событиями. Кроме того, многочисленные датировки абсолютного возраста костей, зубов, бивней, а также кожи и мяса мамонтов из отложений Северной Азии и Северной Европы (в том числе и Скандинавии) показывают, что мамонты мирно паслись и на территориях, перекрытых (по утвержденным схемам) мощным покровным ледником. Но об этом хоботные даже не подозревали.

В разделе 3.4. приведены выдержки из моих статей 1970 г ., в которых на основе анализа материалов радиоуглеродных датировок ставился вопрос об отсутствии материкового оледенения Фенноскандии.

По прошествии 30 лет, располагая значительно большим числом радиоуглеродных датировок (преимущественно по костям мамонтов) к довольно близким выводам пришли авторитетные исследователи – Ю.К.Васильчук, А.К.Васильчук, О.Лонг, Э.Джалл, Л.Д.Сулержицкий (2000). Они доказывают, что мамонты беспрерывно существовали на севере Евразии, по крайней мере, от 40 до 10 тыс. лет назад и это, по их мнению, свидетельствует о нереальности покровных оледенений на северных равнинных пространствах.

Авторы далее пишут: «Особенно интересны в этом плане поздне-плейстоценовые датировки мамонтов в Скандинавии – они указывают на распространение Скандинавской популяции мамонтов 40-10 тыс. лет назад; вероятно, в этот период наряду с ледниками, здесь была распространена криолитозона с большими внеледниковыми участками» (Докл. Академии наук.- Т.370. - №6. – 2000. – С.815-818.).

Вывод очень осторожный, но он сам по себе лишает Фенноскандию привычной роли центра мощнейшего покровного оледенения с толщиной льда до 4 км .

Итак, «невероятный ледяной покров» (терминология акад. Д.В.Наливкина.) оказался разобщенным «большими внеледниковыми участками» на разрозненные ледяные поля или ледниковые шапки. И эти внеледниковые пространства не могут быть отнесены к вершинам, возвышающимся над «невероятным ледяным покровом» - на них просто отсутствует растительность – необходимая пища для проживания мамонтов.

Стало быть, с палеогеографических позиций нет основания считать Фенноскандию центром Европейского ледникового покрова и поэтому многочисленные ледниковые построения выглядят просто схоластическими.

Можно сказать, что мамонты решили судьбу ледниковой теории не в пользу ее творцов.

Цитирование мною статьи Ю.К.Васильчука и др. на ученом собрании СПбГУ вызвало неблагоприятную для меня реакцию. Актив собрания посчитал, что я что-то перепутал, неправильно процитировал и даже совершил подлог, исказив суть статьи. Я пытался убедить собрание, что цитата выверенная, но не тут-то было.

- А предъявите номер журнала, резонно требовали держатели научных истин. Но на руках у меня не было даже копии статьи. Это было моим серьёзным упущением, тем более, что уже один раз – на предзащите в МГУ я наступил на эти же грабли и получил свою долю критики за «неверное цитирование» той же статьи. Член ученого совета МГУ А.А.Чистяков с возмущением назвал мою цитату «фальсификацией» и настаивал на «не рекомендации» диссертации и защите. Его горячо поддержал заслуженный деятель науки Н.В. Короновский,  но тогда все-таки обошлось.

Впрочем, была смягчена и формулировка ведущей организации – геологического факультета СПбГУ. В своем официальном отзыве комиссия не стала обвинять меня в «подлоге» (а это чревато!), а ограничилась следующей формулировкой: «Вольности автора в обращении со специальной литературой привели его к абсурдному заключению, что скандинавская популяция мамонтов непрерывно существовала в интервале времени 40-10 тыс. лет назад». Другой пункт гласил: «Чувардинскому невдомек, что Скандинавия была центром материкового оледенения, а не прибежищем для мамонтов». Недоумение ученых можно понять.

Удивительно и другое. Статья издана в самом рейтинговом научном журнале, но прочли ли ее идеологические активы ученых советов? В итоге «досталось» не авторам этой замечательной публикации, а соискателю, ее огласившему. Но если так действуют члены ученых советов элитарных вузов, взывающих к тому же к присвоению им титула  «национальное достояние страны», дающего миллиарды госдотаций, то что ждать от провинциальных университетов?

Конечно, научная элита хорошо знает, что Фенноскандия была центром мощного оледенения.  Невольное нарушение этого постулата и вызвало столь  непредвиденную реакцию среди наиболее ревностных сторонников учения.

Статья Ю.К Васильчука и др., вызвавшая неадекватную реакцию ученых собраний. (прочитать)

3.7. Гипотезы о причинах ледниковых периодов

Уже указывалось, что имеется 220 гипотез о причинах ледниковых периодов и наблюдается устойчивая тенденция к дальнейшему росту их численности. Ситуация напоминает положение на рубеже 19 и 20 веков, когда по выражению известного немецкого геолога М.Шварцбаха (1955) «одна за другой, как грибы, появлялись гипотезы о причинах ледникового периода».

Подобно сдобному тесту умной Эльзы, каша ледниковых гипотез уже давно переполнила научный горшок.

Нет смысла, да и не возможно, рассматривать весь репертуар 220 гипотез, вошедших в анналы ледниковой теории. Одна часть гипотез уносит читателей в неведомые космические и галактические дали, другие отличаются друг от друга некоторыми деталями аппликационного характера, третья группа гипотез – нынче наиболее модная, широко использует компьютерную обработку «ледниковых» данных и «ледниковых» программ и в итоге подтверждает правильность ледниковой теории. И, наконец, еще одна большая группа гипотез основана на предпосылках близких к принципу алогизма, подмеченного Дж.Оруэллом. По М.Шварцбаху (1955) различные ученые доказывают, что ледниковые периоды возникали по следующим причинам:

1.      Вследствие суровых зим (Кролль, Пильгрим).

2.       Вследствие мягких зим (Кеппен).

3.      По причине ослабления интенсивности солнечной радиации (Дюбуа).

4.      В связи с усилением солнечной радиации (Симпсон).

5.      Из-за ослабления влияния теплого течения Гольфстрим (Вундт).

6.      Из-за усиления влияния теплого течения Гольфстрим (Берман).

7.      Вследствие усиления вулканической деятельности (Хантингтон).

8.      По причине ослабления вулканической деятельности (Фрех).

Перечисление «самых лучших» ледниковых гипотез, взаимно исключающих друг друга, можно продолжить.

9.      Из-за исчезновения морских льдов в Северном Ледовитом океане (Юинг и Донн).

10.    В связи с увеличением ледовитости Северного Ледовитого океана (Джон).

11.    Из-за глобального поднятия суши и морского дна (Дэна).

12.    Из-за опускания суши и морского дна (Гейки).

13.    Из-за повышения уровня океана (Уилсон).

14.    Вследствие понижения уровня мирового океана (Лукашевич).

15.    В связи с мощным развитием растительного покрова Земли  и вызванной этим охлаждением и оледенением (Лягуша).

16.    В связи с обеднением «георастительных систем» и как следствие – сильным похолоданием (Титов).

17.    Из-за уменьшения углекислоты в атмосфере Земли (Аррениус).

18.    Из-за увеличения углекислого газа и пыли в атмосфере (Хэмфри).

19.    Оледенения возникли вследствие внеземных причин – из-за цикличного изменения солнечной радиации (Миланкович).

20.    Напротив, ледяные лишаи покрывали всю Землю по причине саморазвития ледников, без космических причин (Гернет).

            Особую статью составляют многочисленные гипотезы с привлечением метеоритов и астероидов. Их авторы соревнуются друг с другом не только в размерах метеоритов, упавших на Землю и вызвавших оледенение и гибель всего живого, но и в количестве метеоритных катастроф. Их число требуется согласовать с периодичностью оледенений и межледниковий, которых по разным схемам насчитывается от 4-6 до двух десятков.

            Но где же следы метеоритных катастроф, где эти гигантские метеоритные кратеры четвертичного времени? Ответ обычно звучит так: кратеры уничтожил ледник при своем поступательном движении!

            По такому же принципу, без особых доказательств, построены и гипотезы о причинах прекращения ледниковых периодов. Одни ученые считают, что ледниковые покровы исчезли вследствие потепления климата и повышения температур, а другие (А.А.Величко) – по причине похолодания климата и резкого понижения температур.

            Видный английский геолог Дж.Чарлсуэрт, анализируя многочисленные гипотезы о причинах «оледенений» пришел к выводу, что «они варьируют от маловероятных до внутренне противоречивых и явно не совершенных. Впоследствии положение еще более запуталось». Это положение вместе с тем свидетельствует, что мнимые, не существовавшие глобальные ледниковые периоды не поддаются никакому доказательству.

            Хорошее дело эти ледниковые гипотезы! Нескончаемая блестящая научная гаврилиада невольно развенчивает ледниковую теорию не хуже, чем мамонты.

            Теория великих оледенений занимает почетное место среди предсказателей и прорицателей. Появилось немало гляциокликушеских изданий (особенно на Западе), в которых предсказывается скорое наступление нового ледникового периода. Н.Колдер в книге «Машина времени и ледяная угроза» предвещает приход ледникового периода в любой момент, т.к. по его мнению, в последние десятилетия увеличились объемы снегопадов, верный признак начала оледенения. Дж.Гриббин в книге «Климатическая угроза» дает землянам определенную передышку. По его утверждению ледники покроют Европу и Северную Америку не раньше, чем через несколько столетий. Советский прорицатель  Семен Барраш отдаляет ледяную угрозу на несколько тысячелетий, но предупреждает, что, вычисленный им 400-тысячелетний ритм глобальных катаклизмов заканчивается и мы можем не успеть построить коммунизм.

Казалось бы предсказания о скором и неизбежном оледенении на фоне нынешних массово-моднейших утверждений о грядущем глобальном потеплении, должны отойти в прошлое. Ан нет! Начало 2005 г . ознаменовалось еще одним предсказанием скорого оледенения. Его (предсказание) огласил по ТВ 16 января профессор Е.Борисенков, избрав в предвестники нового оледенения участившиеся наводнения,  лесные пожары и даже цунами (!). Все сгодится для очередного предсказания ледникового периода! В ноябре того же 2005г был показан красочный телефильм «Обледенение Земли». Его авторы – Хоффман и Киршлинг убеждали доверчивого зрителя, что в истории Земли были эпохи, когда планета полностью окутывалась многокилометровой толщей льда.. Естественно, с уничтожением органического мира. На создание этой гипотезы ученых сподвигли находки валунно-глыбовых отложений в экваториальной зоне Африки. Судя по видеокадрам, эти образования, скорее всего, относятся к классу тектоно-динамических – тектоническому меланжу или олистостроме. Но возможность неледникового происхождения отложений авторы даже не рассматривают. Зачем? Было «обледенение» Земли и все тут! Но тотально «обледенив» планету (как же не обледенить, когда валуны аж на экваторе!), Хоффман и Киршлинг столкнулись с неразрешимой задачей как снять с планеты ледниковый саван, как привести ее в прежнее неледниковое состояние. Иначе ведь некому было бы творить гипотезы и широко их рекламировать.

            Профессор У.Кэри в книге «В поисках закономерностей развития Земли и Вселенной» (1991), изучив изотопные кривые Ч.Эмилиани, соглашается с его выводами о частых оледенениях в четвертичном периоде и приходит к неутешительному заключению: «оледенения и (межледниковья) были много короче по времени, чем это принято считать и гораздо более многочисленны – их было не 4, а 20!»  «Ужаснее всего, - пишет далее У.Кэри, - что наше теплое межледнековье почти окончилось…, на Европу, Азию, Северную Америку надвигается следующая ледниковая эпоха».

            20 оледенений и 20 межледниковий за четвертичный период, это, конечно, многовато. Но как добились такого рекорда? Оказывается к таким результатам привело изучение американским океанологом Ч.Эмилиани глубоководных морских фораминиферовых илов с помощью изотопно-кислородного метода. Суть метода такова: с понижением температуры морской воды в ней увеличивается содержание тяжелого изотопа кислорода О18  и уменьшается количество легкого кислорода О16. Изменения соотношения О18/О16 фиксируется в раковинках фораминифер и это даёт картину изменения температур глубинных морских и океанических вод. Ч.Эмилиани, используя этот метод, насчитал двузначное число смен температур глубинных морских вод и на этом основании пришел к выводу о двух десятках оледенений и таком же количестве межледниковых эпох в четвертичном периоде, что, как видно, из цитаты профессора У.Кэри, вызвало большую обеспокоенность ученого.

            А затем было триумфальное шествие теории Эмилиани.

            Никто не задал вопроса, а зачем все эти колебания температур глубинных вод сразу связывать с оледенениями? Неужто нет других менее экзотических причин? Смены температур глубинных океанических и морских водных масс зависят в первую очередь от глубоководных холодных течений. А они, как известно, в связи с постоянной перестройкой рельефа дна меняют, свой режим и траекторию. Соответственно, периодически в каждом конкретном пункте меняются и соотношения изотопов кислорода в придонных осадочно-органогенных слоях. В океанах, видимо, можно зафиксировать и более чем 20 кратные изменения температур придонных слоев воды, все объясняется естественными процессами – циркуляцией вод Мирового океана. Пока же ледниково-стратиграфическая схема о двух десятках оледенений стала руководством к действию и у нас.

            Видимо завораживает сладкозвучная заграничная фамилия – Эмилиани.

Это вам не наш Емеля. 

   К ОГЛАВЛЕНИЮ