Представления о тропической структуре сообществ макробентоса в настоящее время разработаны достаточно полно [Кузнецов, 1980]. Было бы полезно применить выявленные закономерности к палеонтологическому материалу, чтобы получить представление о продуктивности и сбалансированности трофического цикла пелагического сообщества, но в большинстве случаев ископаемые остатки макрофауны не представительны для таких выводов. Фораминиферы, благодаря малым размерам, большой численности и наличию минерального скелета часто дают богатый палеонтологический материал. Сделана попытка сопоставить распределение трофических зон микрофауны и бентосных фораминифер на основе изучения функциональной морфологии последних.

Сравнение сообществ живых бентосных фораминифер и их танатоценозов в 30 поверхностных пробах из различных районов Баренцева моря позволило разделить все достаточно хорошо представленные виды на две группы. По генеральным чертам морфологии раковин эти группы совпали с «эпифауной» и «инфауной» Б. Корлиса [Corliss, 1985]. С учетом морфологических признаков, которые по нашему мнению являются адаптацией к существованию в определенном микробиотопе на границе вода-дно, каждая из групп гложет быть разделена на две. Приуроченность к определенному микробиотопу делает весьма вероятным получение пищи из «своего» горизонта, т.е. каждую из четырех морфогрупп можно рассматривать как трофическую группировку до положению источника пищи [Соколова, 1983].

Морфогруппу I (из эпифауны) составляют плоско-выпуклые формы, например, Cibicides lobatulus. Такие виды составляют подавляющую часть фораминифер обрастателей. Комплексы с доминированием этих видов в Баренцевом море очерчивают зону преобладания неподвижных сестонофагов макробентоса.

Морфогруппу II (из эпифауны) составляют виды, обладающие линзовидной раковиной: Cassidulina laevigata, род Buccella и т.п. Такие формы не встречаются на жестком субстрате и в то же время относительно редко имеют живых представителей в пробах мягкого грунта. Мы полагаем, линз о видная форма раковины является адаптацией к «парению» в самом поверхностном флоккулярном слое осадка, который разрушается такими орудиями пробоотбора, как дночерпатель «Океан-50», что хорошо видно на подводных фотографиях. Виды морфогруппы II обильны на абиссальных равнинах, где органическое вещество осадка, согласно имеющимcя представлениям, сосредоточено в самом поверхностном слое.

К морфогруппе III (из инфауны) отнесены виды, обладающие обтекаемой каплевидной или торпедообразной раковиной: многие Polymorphinidae, Buliminidae, Miliolidae и др. Характерной чертой этой морфогруппы является наличие сложного устьевого аппарата. Устье фораминифер участвует в отправлении различных функций организма простейшего: росте, размножении, питании, но видимо, лишь необходимость опоры для мощного локомоторного аппарата может оправдать существование столь сложных структур. Думается, морфология этой группы обусловлена активно-подвижным образом жизни в толще осадка. Представители морфогруппы в наших пробах - всегда редкие виды. Низкая численность при высоком видовом разнообразии косвенно указывает, что трофической базой группы является бедный но стабильный ресурс - предположительно, инертный компонент захороненного органического вещества.

В морфогруппу IV включены виды с раковиной, не имеющей явных черт специализации к определенному микробиотопу. В наших пробах это большинство эльфидиид, Cassidulina reniforme, Adercotryma glomerata и многие другие. Виды эти обитают преимущественно в мягких грунтах, но встречаются и среди обрастателей. Комплексы бентосных фораминифер, в которых доминируют совместно с линзовидными формами представители морфогруппы IV, в юго-западной части моря очерчивают зону преобладания детритофагов. Морфогруппу IV предлагается рассматривать как неспециализированные формы, отвечающие вспышкой численности на периодический подток органического вещества. Часть малочисленных видов не отнесена ни к одной из четырех морфогрупп.

Поскольку фораминиферы используют практически все источники и способы захвата пищи [Lipps, 1983], можно предположить, что морфогруппы будут сменяться аналогично трофическим группировкам макробентоса в тесной связи с условиями осадконакопления. Это предположение проверено на полигоне, расположенном в юго-восточной части Баренцева моря.

Кузнецов А.П. Экология донных сообществ шельфовых зон Мирового океана. М.: Наука. 1980. 243 с.

Соколова М.Н. Питание и трофическая структура глубоководного макробентоса. Авторефер. дисс. на соиск. уч. ст. докт биол. наук. Москва. 1983.

Corliss B.H. Microhabotats of benthic foraminifera within deep-sea sediments // Nature. 1985. V. 314. N 6010. P. 435-438.

Lipps J.H. Biotic interactions in benthic foraminifera // Biotic interactions in modern and fossil benthic communities. N.Y., 1983. P. 331-376.

Ссылка на статью:

Корсун С.А. О возможной связи морфологии раковин бентосных фораминифер с условиями осадконакопления и трофическим фактором // Геология морей и океанов. Тезисы докладов 8 Всесоюзной школы морской геологии. Т. 1. М .: 1988. С. 58-59.