Стратотип колвинской свиты был выделен В.И. Белкиным, В.С. Зархидзе и автором в разрезе у пос. Хорей-Вер в долине р. Колвы (из бассейна р. Печоры) по скв. СДК-80 (интервал 155-210 м), пробуренной в 1962 г. Сейдинской ГРП Ухтинского территориального геологического управления. Эта скважина описана В.И. Белкиным, от которого автор получил 44 образца из колвинской свиты для изучения фораминифер. Результаты этих исследований оказались интересными.

В комплексе фораминифер, встреченном в колвинской свите у пос. Хорей-Вер, определено около 70 видов, однако при более детальном изучении их, видимо, окажется больше. Комплекс очень богат и количественно. Некоторые образцы содержали по 1000-1400 раковин фораминифер на 25 см³ породы. Большая часть их относится к донным видам и имеет кальцитовые раковины. В малом количестве представлены планктонные виды.

Общий состав комплекса приведен в табл. 1. Преобладающими в нем являются: Elphidium clavatum Cushman (30-90%), Cassidulina subacuta Gudina (10-40%), Elphidium subarcticum Cushman и Cassidulina ex gr. teretis Tappan. Имеются виды, образующие местные скопления. К ним относятся: Nonionella labradorica (Dawson), Astrononion sp., Trifarina fluens (Todd), Alabamina mitis Gudina, Pninaella (?) pulchella Parker и, в какой-то мере, Stainforthia aff. concava (Hoglund).

Немногочисленны, но присутствуют почти в каждой пробе: Protelphidium orbiculare (Brady), Protelphidium ustulatum (Todd) subsp. parvus Semenov, Elphidiella ex gr. goesi (Stschedrina), Buccella sp. и Cassidulina islandica (Norvang). Остальные виды (см. табл. 1) являются редкими. На фоне других комплексов, известных из молодых отложений Тимано-Уральской области, колвинский комплекс выделяется богатством и разнообразием форм. Здесь широко представлены лагениды, милиолиды, полиморфиниды и другие семейства. Только два вида - Bulimina marginata d'Orbigny и В. aculeata d'Orbigny - встречаются в более молодых (сяттейских) отложениях заметно чаще, чем в колвинской свите. Вся остальная фауна имела свой максимальный расцвет в колвинское время. Впоследствии она постепенно деградировала, и один за другим виды фораминифер исчезали с территории Тимано-Уральской области. Поэтому для колвинской свиты (в ее стратотипическом разрезе) характерен ряд форм, которые выпадают в вышележащих осадках. Таковыми являются Nonionella auricula (Heron-Allen et Earland), Oolina ex gr. melo d'Orbigny, Lagena ex gr. costata (Williamson), Miliolinella magna Semenov, Triloculina vorcutana Semenov, Quingueloculina borea Gudina, Q. ex gr. seminulum (Linne) и прочие, известные в других разрезах колвинской свиты.

Для колвинского комплекса характерны также местные скопления некоторых широко распространенных видов. Например, нигде, кроме колвинских отложений, не встречались внезапные скопления (свыше 100 экземпляров) в одном образце таких видов, как Stainforthia ex gr. concava (Hoglung), Nonionella labradorica (Dawson) или Trifarina fluens (Todd). Следующим характерным признаком колвинского комплекса является наличие в нем ненормально развитых раковин Elphidium clavatum Cushman и Cassidulina islandica Morvang. У Elphidium clavatum на поздней стадии появляется двойной ряд камер и изменяется направление закручивания. У Cassidulina islandica ненормальность развития заключается в том, что из одной начальной камеры начинают развиваться сразу две особи, причем устья их и направления закручивания полярны друг другу и симметричны. Такие раковины, конечно, редки и известны пока только в колвинской свите. Они были найдены по одной или по нескольку штук в разных разрезах колвинской свиты.

При изучении Protelphidium ustulatum (Todd) subsp. parvus Semenov было обнаружено, что этот вид только в колвинских отложениях имеет в последнем обороте спирали до 10 камер. В более молодых отложениях встречаются только девяти-, восьми- и семикамерные раковины. Поэтому указанная особенность Protelphidium ustulatum subsp. parvus, вероятно, может быть использована при диагностике колвинского комплекса.

В пространственном отношении колвинский комплекс фораминифер прослеживается хорошо, но имеет некоторые вариации. Он найден в бассейне р. Седуяхи (И.И. Семенов, В.С. Зархидзе, В.В. Павленко, 1965; здесь колвинским комплексом является нижний из двух описанных), в пос. Тобседа на берегу Печорского моря, в бассейнах рек Цильмы, Шапкиной, Ижмы, Кочмеса и Каратаихи (В.И. Белкин, В.С. Зархидзе, И.Н. Семенов, 1966).

Внутри свиты комплекс сильно изменяется по вертикали в соответствии со сменявшими друг друга природными условиями. Эти изменения можно проследить в историческом аспекте, рассматривая, например, стратотипический разрез свиты снизу вверх (см. табл. 1). В интервале 191-210 м наблюдается первый, самый ранний максимум содержания фораминифер. Встреченные на глубине 210 м, они представляют собой смесь мезозойских и кайнозойских форм, с преобладанием последних. Комплекс еще беден. Он состоит из трех видов: Elphidium clavatum, Elphidiella ex gr. goesi и Cassidulina subacuta. Наряду с поломанными, потертыми и ожелезненными раковинами здесь встречены экземпляры отличной сохранности, не допускающей возможности переотложения.

До глубины 204, 5 м количество фораминифер скачкообразно изменяется (в 9 образцах) от 5 до 50 экземпляров на образец. Однако вне зависимости от этого вверх по разрезу наблюдается заметное улучшение сохранности раковин фораминифер и увеличение их видового разнообразия. В образце с глубины 203,5 м число экземпляров резко повышается до 575, а затем (уже на глуб. 203 м) резко падает до прежних норм и так сохраняется до конца интервала. Комплекс фораминифер, встреченный на глубине 203, 5 м, насчитывает 20 видов, среди которых резко преобладают Elphidium subarcticum Cushman, Cassidulina subacuta Gudina и Elphidium clavatum Cushman. К прочим относятся: Elphidium florentinae Shupack, Protelphidium orbiculare (Brady), Pr. ustulatum (Todd) subsp. parvus Semenov, Nonionella labradorica (Dawson), Buccella sp. sp., Alabamina mitis Gudina, Cassidulina islandica Norvang, Cassidulina teretis Tappan, Trifarina fluens (Todd), Stainforthia loeblichi (Feyling-Hanssen), Globulina sp. и Pyrgo williamsoni (Silvestri).

В.И. Белкин считает, что описываемый интервал отражает момент самого начала трансгрессии колвинского моря на материк, собственно, стадию ингрессии в местность, изобилующую расчлененным рельефом; оврагами, откосами и т.д. При этом абразия берегов развивалась очень быстро, заполнялись осадками «няши» все углубления рельефа, интенсивно наращивались мощности осадка в этих местах и происходила компенсация (полная или частичная) пониженных участков. Такая интерпретация обстановки времени начала накопления колвинской свиты вполне вероятна. Это был относительно короткий, может быть, мгновенный по геологическим масштабам отрезок времени. Судя по комплексу фораминифер, этот момент характеризовался пониженной соленостью и небольшой глубиной водного бассейна (литораль - самые верхи сублиторали). Только в середине этого времени (образец с глуб. 203,5 м) существовали условия, близкие к нормальным морским.

В интервале 188-191 м фораминифер не обнаружено, но встречены моллюски: Propeamussium groenlandicum (Sow.), Macoma calcarea Chemn., Propeamussium sp. ind., Yoldiella sp. ind. и Nucula sp. ind. Вероятнее всего, эти осадки являются прибрежно-морскими, однако их интерпретация затруднена присутствием Propeamussium groenlandicum, который (по крайней мере, как принято считать) является относительно глубоководным видом, обитающим в нижней сублиторали и элиторали.

В интервале 155-188 м фауна фораминифер очень богата. Здесь определено около 70 видов, количество раковин достигает в некоторых образцах 1400 на 25 см³ породы (см. табл. 1). Это комплекс донных фораминифер с кальцитовыми стенками. Планктонные фораминиферы для него не характерны, редки (6 раковин) и, видимо, случайны. Наиболее богаты ассоциации фораминифер в образцах с глубин 155, 156, 163, 165, 173 и 177 м. В интервалах 155-158, 162-168 и 172-179 м количество фораминифер резко повышено. Это четко прослеживается, несмотря на то, что кривая содержания фораминифер внутри таких аномалий имеет резкие минимумы и максимумы. Эти аномалии зависят от условий среды, которая сказалась и на процессе осадкообразования. Такие же максимумы обнаружены и в скоплении моллюсков, но они всегда смещены относительно «фораминиферовых» пиков несколько вниз. Так, вслед за изобилием раковин моллюсков в интервале 181-186 м следует расцвет фораминифер в интервале 172-179 м; за расцветом конхилиофауны в интервале 169-174 м наблюдается резкое увеличение фораминифер в интервале 162-168 м; за повышенным содержанием раковин моллюсков на глубине 160 м следует аномалия фораминифер в интервале 155-158 м. Данная закономерность подмечалась нами уже несколько раз, она характерна для колвинских осадков Тимано-Уральской области. Сообщество фораминифер из интервала 172-179 м свидетельствует о небольших глубинах моря (верхняя сублитораль), плюсовых температурах донных вод (6-12°С), нормальной солености (порядка 35 ‰) и относительно жесткой воде, богатой ионами Са²⁺. Короче говоря, это хорошо прогреваемое мелководье открытого моря. Вслед за мелководьем наступило резкое обмеление бассейна, что выразилось в вытеснении фораминифер фауной моллюсков (интервал 169-172 м). После обмеления снова происходит опускание дна, заселение его фораминиферами более глубоководными и менее теплолюбивыми, чем в образцах с глубин 173 и 177 м (интервал 162-168 м), а затем появляются и моллюски, среди которых главную роль играет относительно глубоководная форма Propeamussium groenlandicum (Sow.) (интервал 162-159 м). Последний пик фораминифер (интервал 159-155 м) как будто бы указывает на регрессию колвинского бассейна. Однако характерных литоральных и верхнесублиторальных форм здесь нет. Довольно часто встречаются лагениды, которые вообще являются семейством, тяготеющим к глубинам порядка 300 м. В интервале 143-155 м фораминиферы не встречены.

Таким образом, в колвинских осадках в данном случае не выражена или почти не выражена история регрессии колвинского бассейна. Мы связываем это с последующим размывом осадков, отложившихся во время регрессии.

В верхней части колвинской свиты, там, где она сохранилась, комплекс фораминифер значительно беднеет и почти исчезает. В этом можно убедиться на примере разреза колвинской свиты у пос. Шапкино (скв. 74, абс. отм. устья 18 м, подошва колвинской свиты на минус 72 м). Здесь под песчаной пачкой падимейской толщи, по данным В.С. Зархидзе, залегает сверху вниз:

1. Алеврит песчанистый, светло-серый, с редкой мелкой галькой и обломками раковин моллюсков (интервал 67,3-76,8 м). Мощн. 9,5 м.

2. Алеврит светло-серый, оскольчатый, местами ожелезненный (интервал 76,8-77,4 м). Мощн. 0,6 м.

3. Алеврит светло-серый, слабо слюдистый, местами слоистый, с включениями углистого вещества и редкими конкреционными образованиями диаметром до 5 мм. В верхней части слоя появляются прослои светло-серых слюдистых неяснослоистых глин. Отмечаются редкие обугленные растительные остатки. Алеврит переполнен раковинами моллюсков: Propeamussium groenlandicum (Sow.), Yoldiella lenticula Moller, Yoldiella fraterna (Verr. et Bush.), Macoma calcarea Chemn., Alvania scrobiculata Fabr., Antalis aff. entalis L. (интервал 77,4-90 м). Мощн. 12,6 м.

В этом слое фауна фораминифер (табл. 2) довольно бедна. Над максимумом содержания моллюсков (глуб. 77 м) имеется повышенное содержание фораминифер (около 700 раковин на 25 см³ породы) с характерными для колвинских отложений Quinqueloculina ex gr. oblonga (Montagu), уродливыми раковинами Elphidium clavatum Cushman, десятикамерными Protelphidium ustulatum (Todd) subsp. parvus Semenov и внезапным скоплением на глубине 77 м в общем довольно редкой формы Stainforthia? sp. 1. Выше по разрезу комплекс резко обедняется и исчезает. Это типичный пример регрессивной части колвинской свиты.

В колвинском комплексе известковых донных фораминифер имеются виды, известные с миоцена: Nonionella labradorica (Dawson), Nonionella auricula (Heron-Allen et Earland), Bulimina marginata d'Orbigny, Bulimina aculeata d'Orbigny, Protelphidium orbiculare (Brady), некоторые лагениды и др. Отдельные виды известны как четвертичные и современные: Elphidium clavatum Cushman, E. florentinae Shupack, Cribrononion obscurus Gudina, Cassidulina subacuta Gudina, Stainforthia loeblichi (Feyling-Hanssen), Melonis zaandamae (vanVoorthuysen), Quinqueloculina borea Gudina и ряд других. Большинство видов относится к современным, только недавно найденным в ископаемом состоянии: Elphidium clavatum Cushman, Astrononion gallowayi Loeblich et Tappan, Pninaella(?) pulchella Parker, Cassidulina teretis Tappan, C. norcrossi (Cushman), C. islandica (Norvang), Trifarina fluens (Todd), Cibicides rotundatus Stschedrina и многие другие. Имеются формы, которые при определении получили названия ныне живущих видов, но на самом деле не полностью тождественны последним. В одних случаях эта разница улавливается только статистически при замерах тех или иных элементов раковины, в других же - формы из колвинской свиты являются промежуточными между современным и каким-либо ископаемым видом. Например, так называемая Elphidiella goesi (Stschedrina) является фактически членом ряда Elphidium goesi Stschedrina - Cribroelphidium (Rimelphidium) vulgare (Voloschinova), морфологически более близким к древнему миоценовому Cr. vulgare, нежели к современному Elphidium goesi. Некоторые формы в отдельных случаях образуют непрерывные ряды, крайними элементами которых являются современные виды. Таковы ряды Elphidium clavatum Cushman - Elphidium florentinae Shupack, Cassidulina teretis Tappan - Cassidulina norcrossi Cushman и Nonionella labradorica (Dawson) - Nonionella auricula (Heron-Allen et Earland). Вероятно, данные виды в колвинское время не были еще четко разграничены в Тимано-Уральской области, а находились в стадии формирования - отчленения друг от друга. В коллекции колвинской микрофауны имеются также виды, вероятно, вымершие к настоящему времени. Таковы - Protelphidium ustulatum (Todd) subsp. parvus Semenov, Elphidium ex gr. granatum Gudina, Alabamina mitis Gudina, Miliolinella magna Semenov, Triloculina vorcutana Semenov и Scutuloris varius Semenov.

Вопрос о возрасте колвинской свиты окончательно не решен. Фауна фораминифер датирует ее в широком возрастном интервале - от верхнего миоцена до среднего плейстоцена. Точнее возраст определить нельзя из-за отсутствия эталонных разрезов миоцена и плиоцена в циркумполярной области и неясности происхождения большинства современных видов (время возникновения их остается неизвестным). Однако уже в настоящее время имеется возможность хотя бы предположительно сузить эти возрастные границы. Положение колвинской свиты в большеземельской серии как самого нижнего ее члена говорит о том, что плейстоценовый возраст для нее маловероятен. В разрезе Вастьянский Конь на сильно размытой поверхности морской части падимейской толщи залегают осадки, содержащие флору нижнеплейстоценового типа (П.И. Дорофеев, В.Л. Яхимович). Если учесть, что фауна колвинского времени теплолюбива и вместе с тем не связана с теплыми атлантическими водами, проникающими в Арктику ныне, то следует признать, что она не может быть плейстоценовой, так как в колвинское время существовали условия более теплые, чем в северном плейстоцене.

Таким образом, возраст колвинской свиты требует уточнения в рамках поздний миоцен - начало верхнего плиоцена.

ЛИТЕРАТУРА

Белкин В.И., Зархидзе В.С, Семенов И.Н., 1966. Кайнозойский покров севера Тимано-Уральской области. - «Геология кайнозоя севера Европейской части СССР». М., Изд. МГУ.

Семенов И.Н. 1963. О находке комплекса третичной микрофауны в рыхлых отложениях Воркутинской мульды. - «Кайнозойский покров Большеземельской тундры». М., Изд. МГУ.

Семенов И.Н. 1965. Некоторые данные о распределении кайнозойской фауны в Воркутинской мульде. - «Материалы по геологии и полезным ископаемым северо-востока Европейской части СССР», вып. 4. Сыктывкар.

Семенов И.Н., Зархидзе В.С, Павленко В.В. 1965. О неогеновых отложениях Малоземельской тундры. - «Материалы по геологии и полезным ископаемым северо-востока Европейской части СССР», вып. 5. Сыктывкар.

Ссылка на статью:

Семенов И.Н. Фораминиферы из стратотипического разреза Колвинской свиты. Вопросы стратиграфии и корреляции плиоценовых и плейстоценовых отложений северной и южной частей Предуралья. 1972, Вып. 1, с. 9-14.