Работа основана на результатах сейсмоакустического профилирования, донного пробоотбора и данных бурения параметрических и инженерно-геологических скважин на шельфе. Составлены геоморфологическая, неотектоническая карты и карта перспектив нефтегазоносности (по результатам геоморфологического и неотектонического анализов). Дочетвертичное воздымание шельфа было главной причиной мощного эрозионного среза мезозойских пород, поведшего к снижению пластовых давлений и переформированию залежей углеводородов. Наиболее перспективная зона устанавливается вдоль Штокманско-Лунинского порога, характеризующегося умеренными амплитудами новейших движений и приуроченностью к крупным седловинам и привершинным частям пологих склонов. В пределах вала Адмиралтейства значительная часть газовых и газоконденсатных залежей была разрушена вследствие денудации огромных объемов горных пород, больших градиентов новейших движений и интенсивного дизъюнктивного неотектогенеза.

ВВЕДЕНИЕ

Район исследования охватывает области шельфов Баренцева и Карского морей, прилегающие к архипелагу Новая Земля, с колебаниями глубин дна от 100-150 м до 350-400 м (рис. 1). Генеральные формы рельефа морского дна обнаруживают прямую связь с глубинными тектоническими структурами.

Геоморфологическое строение региона тесно связано с режимом новейших вертикальных и горизонтальных движений земной коры. Последний, в свою очередь, явился одним из решающих факторов сохранения и переформирования либо уничтожения залежей углеводородов (УВ) на нефтегазоносном шельфе. Исследованию связей его перспективами на нефть и газ с геоморфологией и неотектоникой бассейна и посвящена данная работа.

ФАКТИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛ

С конца 60-х - начала 70-х гг. на Баренцево-Карском шельфе были развернуты геологические работы, итогом которых стало выявление крупных потенциально нефтегазоносных седиментационных бассейнов [4, 5, 7-9, 16, 19, 20-24]. Поисково-разведочным бурением [3, 19] на перспективных структурах были открыты уникальное Штокмановское, Ледовое газовое и Лудловское газоконденсатное месторождения [3, 9, 24].

В основу работы положены материалы (рис. 1) площадного непрерывного сейсмоакустического профилирования (НСП), полученные в 90-х гг. в ходе геологической съемки шельфа [6]. Геологической заверкой волновых геофизических полей послужили опубликованные материалы инженерно-геологического [10] и поисково-разведочного [3, 4, 19] бурения для верхней части осадочного чехла, а для плаща покровных четвертичных образований - данные донного пробоотбора ударными грунтовыми трубками с длиной керна до 5-6 м.

МЕТОДИКА

Кайнозойская палеогеография региона восстанавливалась путем сейсмостратиграфического анализа данных НСП [8,18,21, 22,24] и его геологической заверки материалами донного пробоотбора [2,4,12,13,26] и мелких скважин [6,10]. Геоморфологическая схема строилась путем выделения [6] на батиметрической карте (рис. 1) отличительных (структурных) линий: выпуклых и вогнутых перегибов, килевых, гребневых. Первые соответствуют бровкам и тыловым швам подводных террасовидных уровней, а вторые - тальвегам палеодолин и гребням палеоводоразделов субаквального рельефа (рис. 2). В зависимости от мощностей осадков устанавливались выработанные и аккумулятивные поверхности. При определении возраста подводного рельефа допускалось, что самые молодые поверхности сформировались в ходе послеледниковой трансгрессии на глубинах меньше величины последней регрессии, т.е. 120 м.

Принцип тектонического анализа мощностей в регионе ограничен вследствие явной недокомпенсации новейших погружений осадконакоплением. Поэтому исследовался погребенный рельеф шельфа, совпадающий с отражающим горизонтом Д₁, прослеженным [2, 4, 12, 18] по подошве неоген-четвертичного чехла. Начало новейшего этапа было определено как конец олигоцена, когда началось возрождение Новоземельского орогена после его юрско-эоценовой пенепленизации [8, 15]. Кинематика дизъюнктивов и величины смещения по ним определялись непосредственно на сейсмограммах либо по изменению первоначального уровня палеогенового пенеплена, маркируемого геофизическим горизонтом Д₁.

При восстановлении изобаз движений земной коры в вычисления вводилась серия поправок. Это, во-первых, поправка за седиментацию, которая в случае нисходящих движений сводилась к определению мощности верхнекайнозойских осадков с целью реконструкции гипсометрического положения опорного сейсмогоризонта Д₁ и перехода к соответствующей структурной карте. Поправка за денудацию учитывала мощности докайнозойских и палеогеновых пород, размытых на новейшем этапе. В случае выходов на шельфе под неоген-четвертичным чехлом слоистых мезозойских либо палеогеновых пород, величина эрозионного среза определялась непосредственно на сейсмограммах (рис. 3). Труднее было определить амплитуды новейшего эрозионного среза близ Новой Земли, где под верхнекайнозойским чехлом выходят дислоцированные палеозойские породы, так как седиментационный перерыв был весьма длителен, и многокилометровые толщи пород могли быть размыты как в новейшее, так и в мезозойское время. В любом случае, близ поздних киммерид Новой Земли величины денудации были максимальными в данном регионе. Поправка за эвстатику учитывала положение базиса эрозии в начале новейшего этапа, который в регионе был ниже современного на 200-250 м [8, 15, 24]. Поправка за гляциоизостазию вводилась в расчеты для района четвертичного покровного оледенения, где величины компенсационных поднятий земной коры (по мере снятия ледниковой нагрузки) определялись по высотам послеледниковых морских террас, а их амплитуды вычитались из общих величин неотектонических поднятий.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

В палеогене на всей площади региона была выработана поверхность выравнивания, включая и Новую Землю. Мелководный морской бассейн располагался юго-западнее, где на склонах Центральной впадины скважинами [10,18,24] вскрыта глинистая пачка мощностью до 20-30 м, содержащая палеоцен-эоценовый комплекс диатомей. Прибрежная часть Западно-Сибирского морского бассейна располагалась в пределах Южно-Карской синеклизы, где палеогеновый сейсмостратиграфический комплекс опознается в сейсмической записи по субгоризонтальному упорядоченнослоистому пакету отражений. По аналогии со скважинами, пробуренными близ п-ова Ямал, в ее составе предполагаются мелководные нелитифицированные песчано-глинистые образования палеоцена-эоцена (серовская и талицкая свиты Западной Сибири).

Коренная смена палеогеографических обстановок имела место во второй половине олигоцена, когда уровень моря в силу тектонического поднятия и эвстатической регрессии упал до абс. отм. -250 м. На месте гигантской петли ранних киммерид Полярного Урала, Пай-Хоя и Новой Земли начал возрождаться низкогорный рельеф, и вся Баренцевская плита испытала региональный аплифт. Произошло резкое врезание долин и формирование первой генерации кайнозойских палеорек. Море отступило также в пределах тепловодного Западно-Сибирского бассейна, и там в олигоцене формировались континентальные пестроцветы некрасовской серии. Эпоха поднятий продолжалась весь миоцен, когда в Южно-Карской синеклизе была образована толща аллювиальных и дельтовых осадков мощностью до 150-200 м, залегающая в глубоких палеодолинах и характеризуемая косослоистой записью на сейсмограммах [6]. Она сопоставляется с известной [26] нижне-среднемиоценовой абросимовской свитой Западной Сибири, сложенной песчаными лимно-аллювиальными осадками.

Последний импульс общего воздымания произошел в конце позднего миоцена (мессинский кризис). Уровень Мирового океана понизился до абс. отм. -300 м [8,18], что обусловило новое врезание речных палеодолин. К тому времени на Новой Земле уже существовала цепь низких гор, вытянутая по простиранию Центрально-Новоземельского мегаантиклинория [4]. Мессинский кризис делит кайнозойское развитие региона на две фазы: первую - регрессивную и вторую - трансгрессивную. Наличие постмиоценовых вулканитов на Новой Земле [14], где они представлены базальтовыми лавами и лавобрекчиями с возрастом по калий-аргону 1.6 млн. лет [6,14], дает основание предполагать эпоху общей тектоно-магматической активизации.

В плиоцене в регионе преобладали умеренные знакопеременные движения со слабой тенденцией к погружению. Аллювиальная седиментация была сосредоточена в узких глубоких палеодолинах, где на сейсмограммах прослеживаются толщи осадочного выполнения палеоврезов с косослоистой либо сейсмопрозрачной записью мощностью до 20-30 м. Они сопоставляются с аллювием просундуйской и каменской свит Тимано-Уральского региона [25] и мужиноуральской серии Западной Сибири.

Четвертичные отложения с угловым несогласием и глубоким размывом залегают на эродированной кровле коренных пород. Мощности четвертичного чехла на шельфе обычно составляют 10-25 м, сокращаясь до 5 м и вплоть до полного выклинивания в зонах донной абразии прибрежной полосы и унаследованных поднятий.

Аллювиальное и дельтовое осадконакопление господствовало в регионе и в течение эоплейстоцена. Косослоистые тела мощностью 5-25 м, выполняющие палеодолины в основании четвертич­ного чехла, синхронизируются с образованиями падимейской серии Печорской низменности, пред­ставленных преимущественно морскими фациями, в соответствующие бассейны которых и раскры­вались речные палеодолины региона в эоплейстоцене. Бурением на борту Центральной впадины [10, 26] вскрыты эоплейстоценовые пески с прослоями суглинков, щебнем и галькой.

На обрамляющем шельфе неоплейстоценовый этап начался с обширной трансгрессии, захватившей почти всю его площадь. Вал Адмиралтейства в раннем неоплейстоцене являлся цепью низких островов и служил, помимо Новой Земли, дополнительной областью сноса [18]. В составе нижне-средненеоплейстоценовой толщи мощностью 10-50 м распознаются два горизонта, соответствующие бассейновым и континентальным фациям. Волновая картина первого характеризуется крапчатой либо пунктирной записью, что наряду с ее покровно-облекающими формами дает возможность предполагать гляциально-морской генезис слагающих осадков, представленных песчано-глинистыми образованиями с галькой, дресвой и щебнем [10]. Фациально замещающие их средненеоплейстоценовые ледниковые отложения установлены на шельфе в пределах вала Адмиралтейства и ряда безымянных структурных поднятий в восточной и южной частях региона и характеризуются хаотически расположенными короткими осями синфазности на сейсмограммах, формируя тела конечных морен мощностью от 10-15 до 30-50 м. Тиллы содержат 10-15% песка и примерно в равных количествах алевритовых и пелитовых частиц. Средненеоплейстоценовые донные и конечные морены максимального оледенения отмечены [6,15] и в горной части Новой Земли.

В казанцевское (микулинское) время на Новой Земле формировались морские осадки кумжинской свиты мощностью 1-20 м; на шельфе казанцевские отложения мощностью 5-25 м характеризуются ритмично-слоистой сейсмозаписью и представлены тонкими глинами с бореальными комплексами микрофауны [2, 12]. Похолодание в начале зырянского (ранневалдайского) времени привело к образованию горнодолинного и покровного оледенения на Новой Земле. На шельфе господствовало ледово- (ледниково-?) морское осадконакопление. В течение каргинского мегаинтерстадиала на Новой Земле были образованы ступенчатая морская равнина и морские отложения крестъяхинской свиты [15] мощностью от 2-6 до 16 м. Пробоотбором на шельфе вскрыты глинистые алевриты с гравием и галькой, где доминируют холодноводные фораминиферы зырянско-каргинского комплекса [6, 12, 18].

Сартанская (поздневалдайская) регрессия привела к осушению шельфа до абс. отм. -120 м [26]. Покровным оледенением был охвачен о-в Северный, а на Южном о-ве формировались криогенные и озерно-болотные образования абросимовской свиты [15]. На склонах Новоземельского кряжа и вала Адмиралтейства установлены сартанские конечные морены до глубин –120…-140 м, где они слагают гряды относительной высотой до 25-30 м, хорошо распознаваемые на материалах НСП по нерегулярной записи осей синфазности в виде хаотически расположенных коротких отражающих площадок. Отложения представлены переуплотненными песчано-алеврито-глинистыми миктитами с примесью плохо окатанного грубообломочного материала и являются "немыми" в стратиграфическом отношении [2, 12]. Распространение сартанских морен свидетельствует не о сплошном [11], а полупокровном [13] оледенении.

Ледниково-морские отложения времени начала дегляциации накапливались в условиях лавинной седиментации [17] и представлены на шельфе сейсмопрозрачными толщами мощностью от 5-10 до 30-45 м в Южно-Баренцевской впадине и юго-западнее замыкания Адмиралтейского вала. В голоцене на шельфе был образован прерывистый плащ современных морских алевропелитов и песков мощностью от 0.1 до 5-7 м. При этом все морфоструктуры шельфа испытали общее погружение, особенно Восточно-Новоземельский желоб. На Новой Земле образовалась лестница морских террас высотой от 1-2 до 60 м, что наряду с современной сейсмичностью (до 4-5 баллов) [1] указывает на продолжающееся поныне воздымание архипелага.

В новейшей структуре как орогена, так и прилегающего шельфа совершенно отчетливо проявлены черты унаследованности от мезозойского структурно-тектонического плана (рис. 4). Так, Северо-Новоземельскому антиклинорию соответствует зона максимальных неотектонических воздыманий с амплитудами до +1000...+1500 м. Такое совпадение раннекиммерийского и неотектонического структурных планов тем более впечатляет, если вспомнить, что регион пережил платформенный этап, сопровождающийся пенепленизацией в юрско-эоценовое время. Подобные же черты унаследованности присущи и Баренцевскому бассейну близ архипелага. Здесь знакопеременными неотектоническими движениями (рис. 4) с амплитудами +100...-100 м характеризовались вал Адмиралтейства и Гусиноземельская ступень. Разделяющий их желоб Седова испытал новейшее опускание на -150...-200 м. На протяжении всего новейшего этапа Южно-Баренцевская впадина устойчиво погружалась с амплитудой до -350...-400 м. Несколько меньшие (-200...-300 м) величины новейших погружений характеризовали Северо-Баренцевскую впадину. Лудловская перемычка и Центральная зона поднятий испытывали знакопеременные движения с амплитудами опусканий до -100...-200 м, максимально - до -300 м. Южно-Карской синеклизе свойственны дифференцированные вертикальные движения, в т.ч. поднятия с амплитудой +50...+100 м, а Приновоземельская моноклиналь осложнена глубоким Восточно-Новоземельским желобом, наложенным на мезозойский структурный план и погруженным в новейшее время на -250...-300 м.

Дизъюнктивная неотектоника региона (рис. 4) определяется системой крупномасштабных надвигов, взбросов и сбросов, а также подчиненных сдвигов. Ряд надвигов с юго-восточным падением сместителей закартирован в пределах главного Новоземельского антиклинория [5, 6, 14, 23] при общем горизонтальном перемещении масс земной коры в мезозое и кайнозое с юго-востока на северо-запад [22, 24]. Его борта ограничены крутопадающими сбросами с амплитудами смещения до сотен метров как с Баренцевской, так и с Карской стороны, заложение которых связывается с эпохой возрождения Новоземельского орогена, т.е. с новейшим этапом. По сходным сбросам, смещенным по системам левых и, реже, правых сдвигов, заложены борта вала Адмиралтейства, Центральной впадины, желобов Седова и Восточно-Новоземельского. Дизъюнктивная неотектоника превалирует над пликативной в пределах Новоземельского орогена, вала Адмиралтейства и Восточно-Новоземельского желоба. Напротив, Центральная впадина и особенно Штокмановско-Лунинский порог, характеризуются преобладанием пологих пликативных деформаций.

На геоморфологической и неотектонических схемах (рис. 2, 4) прослеживается ряд важных закономерностей. Наиболее перспективная на УВ область [3, 6] юго-запад-северо-восточного простирания (рис. 4) находится в интервалах глубин от 380 до 140, замыкаясь у подножий вала Адмиралтейства; в состав этой области входят исключительно субгоризонтальные поверхности со значительным эрозионным срезом на глубинах 360-380 м, 300-340 м, 240-300 м, 200-240 м и 140-180 м, а также - седловины между ними и их склоны. Приуроченность газовых и газоконденсатных месторождений к структурным седловинам отмечалась ранее И.С. Грамбергом и др. [7]. В пределах этой области расположены два гигантских газоконденсатных месторождения - Штокмановское и Ледовое [3,9, 24]. Основную площадь первого занимает пологий склон северной экспозиции с отметками -280...-360 м. Второе месторождение совпадает с седловиной на отметках -240...-310 м, понижающихся с северо-востока на юго-запад. Сказанное справедливо и для газовых месторождений: Лудловское месторождение приурочено к седловине северо-восточной экспозиции в интервале глубин 180-245 м, а Лунинская перспективная структура охватывает краевую часть субгоризонтальной ступени на глубинах 200-240 м. Таким образом, для Приновоземельского шельфа характерна достаточно редкая структурно-геоморфологическая ассоциация, где газовые и газоконденсатные структуры приурочены не к осевым частям положительных морфоструктур 2 и 3 порядков, а к их склонам и седловинам.

Объемы кайнозойского [21, 24] эрозионного среза (рис. 5) характеризуются минимальными (<50 м) величинами в Центральной и Северо-Баренцевской впадинах и возрастают до 2500 м и свыше в пределах вала Адмиралтейства и близ Новой Земли. Эти объемы хорошо совпадают с оценками, полученными независимыми методами норвежскими специалистами для шельфа севера Скандинавии [25]. В целом неотектонический этап благоприятствовал сохранению и переформированию в регионе уже сформированных к кайнозою запасов УВ. Особенно это относится к Лудловской седловине и Центральной зоне поднятий, характеризующихся умеренными градиентами новейших движений, унаследованностью структурного плана и отсутствием тектонических перестроек. Новейший этап привел к росту большинства локальных структур, что также является благоприятным фактором нефтегазоносности.

ВЫВОДЫ

Наибольшие перспективы нефтегазоносности по особенностям геоморфологического строения и неотектонического режима связываются с седловинами [7] и прибортовыми частями положительных структур в пределах Штокмановско-Лунинского порога, разделенного Лудловской седловиной, где большие (до 6-10 км) мощности осадочного чехла [3, 7, 9, 21] совпадают с благоприятными для сохранения и переформирования залежей УВ характеристиками новейшего развития (амплитуды эрозионного среза - от 50 до 750 м, величины новейших движений - от 0 до -350 м при их минимальных градиентах). Эти же соотношения характеризуют и Южно-Карскую синеклизу в пределах Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции [6, 9]. Перспективными зонами по особенностям своего развития в кайнозое являются склоны Южно-Баренцевской и Северо-Баренцевской впадин. В то же время характер новейшей тектоники заставляет достаточно скептически оценивать перспективы нефтегазоносности вала Адмиралтейства, где из-за большого (до 400 м) размаха неотектонических движений и их больших градиентов вместе с колоссальными (до 2-3 км) объемами кайнозойского среза подавляющая часть залежей УВ (в первую очередь газовых и газоконденсатных) была уничтожена. При этом не исключено, что ловушки антиклинального типа в палеозойских породах вала Адмиралтейства [3,9] сохраняют определенные перспективы на нефтеносность.

Таким образом, характеризующие дочетвертичный этап развития Новоземельского шельфа региональное воздымание и сопутствующие ему огромные объемы денудированных горных пород двояко повлияли на нефтегазоносность структур 1 и 2 порядка. Если умеренные градиенты дифференцированных новейших движений, амплитуды эрозионного среза в пределах Штокмановско-Лунинского порога и Южно-Карской синеклизы привели к снижению пластовых давлений и существенно не отразились на сохранности запасов УВ, то величины денудированных горных пород свыше 2 км, большие смещения по новейшим дизъюнктивам и резкие градиенты молодых движений земной коры, видимо, способствовали уничтожению залежей УВ в пределах вала Адмиралтейства. Геоморфологическое строение региона при нередко прямой выраженности в рельефе перспективных структур является, несомненно, важным поисковым критерием при работах на нефть и газ.

Авторы благодарят акад. РАН И.С. Грамберга, акад. РАН А.Л. Лисицына, чл.-корр. РАН Ю.Е. Погребицкого, проф. В.Л. Иванова, проф. А.Н. Ласточкина и проф. О.И. Супруненко за критические замечания, ценные советы и плодотворные обсуждения рукописи.

Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 99-05-65216).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Аветисов Г.П. Сейсмоактивные зоны Арктики. С-Пб.: ВНИИОкеангеология, 1996. 185 с.

2. Аксенов А.А., Дунаев Н.Н., Ионин А.С. и др. Арктический шельф Евразии в позднечетвертичное время. М.: Наука, 1987. 278 с.

3. Астафьев О.В. Геологические предпосылки выявления залежей углеводородов в верхнепалеозойско-мезозойских отложениях Приновоземельского шельфа // Нефтегазоносность Баренцево-Карского шельфа (по материалам бурения на море и островах). С-Пб.: ВНИИОкеангеология, 1993. С. 37-43.

4. Баренцевская шельфовая плита / Ред. Грамберг И.С. Тр. Севморгеология, ВНИИОкеангеология, Т. 196. Л.: Недра, 1988. 263 с.

5. Богданов Н.А., Хаин В.Е., Шипилов Э.В. Раннемезозойская геодинамика Баренцево-Карского региона // Докл. РАН. 1997. Т. 357. №4. С. 511-515.

6. Государственная геологическая карта Российской Федерации. Лист S-38-40. М 1:1 000 000. Объясн. зап. С-Пб.: ВСЕГЕИ, 1999. 204 с.

7. Грамберг И.С, Супруненко О.С, Евдокимова Н.К. и др. Роль позднемезозойско-кайнозойского этапа геологического развития в формировании нефтегазового потенциала Баренцева и Карского морей // Перспективы развития и освоения топливно-энергетической базы северо-западного экономического района Российской Федерации // Тез. докл. Межд. конф. С-Пб.: ВНИГРИ, 1998. С. 12-13.

8. Геологическое строение и закономерности размещения полезных ископаемых. Моря Советской Арктики / Ред. Грамберг И.С., Погребицкий Ю.Е. Т. 9. Л.: Недра, 1984. 280 с.

9. Геодинамика и нефтегазоносность Арктики / Ред. Гаврилов В.П. и др. М.: Недра, 1993. 323 с.

10. Гриценко И.И., Крапивнер Р.Б. Новейшие отложения Южно-Баренцевского региона: осадочные (седиментационные) сейсмостратиграфические комплексы и их вещественный состав // Новейшие отложения и палеогеография северных морей. Апатиты: ММБИКНЦ АН СССР, 1989. С. 28-45.

11. Гросвальд М.Г. Покровные ледники континентальных шельфов. М.: Наука, 1983. 216 с.

12. Дружинина Н.И., Мусатов Е.Е. Новые данные по микропалеонтологии и сейсмостратиграфии донных отложений Баренцева моря // Геологический журнал АН Украины, Киев, 1992. № 9. С. 76-85.

13. Дунаев Н.Н., Ионин А.С., Никифоров СЛ. и др. Строение и развитие Новоземельских бухт в связи с проблемой поздневалдайского оледенения // Современные процессы осадконакопления на шельфах Мирового океана. М.: Наука, 1990. С. 94-103.

14. Кораго Е.А., Ковалева Г.Н., Ильин В.Ф., Павлов Л.Г. Тектоника и металлогения ранних киммерид Новой Земли. С-Пб.: Недра, 1992. 196 с.

15. Красножен А.С, Барановская О.Ф., Зархидзе B.C., Малясова Е.С. Стратиграфия и основные этапы геологического развития архипелага Новая Земля в кайнозое // Кайнозой шельфа и о-вов Советской Арктики. Л.: ПГО Севморгеология, 1986. С. 23-26.

16. Ласточкин А.Н. Рельеф земной поверхности (принципы и методы статической геоморфологии). Л.: Недра, 1991. 346 с.

17. Лисицын А.П. Процессы терригенной седиментации в морях и океанах. М.: Наука, 1991. 271 с.

18. Лопатин Б.Г., Мусатов Е.Е. Сейсмостратиграфия неоген-четвертичных отложений Западно-Арктического шельфа // Сов. геология. 1992. № 6. С. 56-61.

19. Маловицкий Я.П., Мартиросян В.Н.,  Федоровский Ю.Ф. Геолого-геофизическая изученность и нефтегазоносность дна Баренцева и Печорского морей // Разведка и охрана недр. М.: Недра, № 4, 5. 1998. С. 8-12.

20. Mamишев Г.Г. Дно океана в ледниковый период. Л.: Наука, 1984. 176 с.

21. Осадочный чехол Западно-Арктической метаплатформы / Ред. Безматерных Е.Ф. и др. Мурманск: НИИМоргеофизики, ИПП Север, 1993. 184 с.

22. Сенин Б.В., Шипилов Э.В., Юное А.Ю. Тектоника Арктической зоны перехода от континента к океану. Мурманск: Мурманское кн. изд-во, 1989.176 с.

23. Тектоническая карта Баренцева моря и северной части Европейской России. М 1 : 2500000. Объяснительная записка / Ред. Богданова Н.А., Хаина В.Е. М.: Картография, 1996. 94 с.

24. Шипилов Э.В., Тарасов ГА. Региональная геология нефтегазоносных осадочных бассейнов Западно-Арктического шельфа России. Апатиты: изд-во КНЦ РАН, 1998. 306 с.

25. Skagen J.J. Effects on hydrocarbon potential caused by Tertiary uplift and erosion in the Barents Sea // Arctic Geology and Petroleum Potential / Eds. Vorren Т.О. et al. Norweg. Petrol. Soc, Elsevier, Amsterdam, 1993. P. 711-719.

26. Zarchidze V.S., Musatov E.E., Generalov P.P. Norwegian, Barents and Kara Seas. Cenozoic // Paleogeographical Atlas of the Shelf Regions of Eurasia for the Mesozoic and Cenozoic / Eds. Alekseev M.N. et al. Robertson Group Plk., 1991. V. 2. P. 13.18-13.35.

Geomorphology, Cenozoic Evolution and Neotectonics of the Novaya Zemlya Shelf: Implications for Its Oil and Gas Bearing Perspectives

E. E. Musatov, O.G. Romaschenko

 The paper is based on the results of high resolution seismic profiling carried out during the geological survey of the shelf (scale 1:1 000 000). The ground evidence was constrained by gravity and piston coring data as well as deep wells and engineering drilling boreholes on the shelf. A geomorphic map and a map of recent tectonics and oil and gas bearing perspectives were compiled. The Pre-Quaternary uplift was the main cause of high amplitude erosion of the Mesozoic sedimentary cover, lowering of crustal pressures and re-forming of hydrocarbon resources. The most perspective zone is revealed within Shtokman-Luninsk area characterized by moderate amplitudes of recent tectonic movements of the Earth crust adjacent to the valleys gentle slopes. Strong Tertiary erosion and recent crustal movements along numerous inherited faults largely destroyed the gas and gas condensate reserves within the Admiral Ridge.

Ссылка на статью:

Мусатов Е.Е., Ромащенко О.Г. Геоморфология, новейший этап развития и неотектонический режим Новоземельского шельфа в связи с нефтегазоносностью // Океанология, 2003, том 43, № 2, с. 292-301