Последнее оледенение арктических равнин России традиционно сопоставлялось с ранним валдаем Северо-Запада, ранней вислой Европы (Сакс, 1953; Яковлев, 1956), или по современной шкале океанической хронологии с изотопной стадией 4. С появлением радиоуглеродных датировок сначала в Европейской Арктике (Гросвальд и др., 1974), а после установления главного ледникового центра на Карском шельфе (Астахов, 1976; Андреева, 1978) также и в Сибири, большую популярность получили представления о поздневалдайском возрасте (изотопная стадия 2) главной кульминации последнего ледникового покрова. Эти идеи приобрели значительный вес в западной литературе, откуда изначально и были заимствованы. Ревизия наличных геологических данных не подтвердила этой концепции для восточной части последнего ледникового покрова, который в Сибири мог кульминировать только за пределами досягаемости радиоуглеродного метода, т.е. не позднее 50 тыс. л.н. (Васильчук и др., 1984; Astakhov, 1992, 1997).

Русско-норвежский проект PECHORA в 1993-97 гг. принес много новой информации о последнем продвижении шельфовых ледников на Русскую равнину и в Уральские горы. Граница последнего оледенения закартирована фотогеологическим методом от Тимана до восточного склона Полярного Урала вдоль 67 параллели, т.е. значительно севернее, чем в предыдущих реконструкциях (Арсланов и др., 1987; Гросвальд, 1994). Только к югу от нее имеются следы слабого уральского оледенения аляскинского типа. Южнее этой границы вдоль 100 м горизонтали прослеживается четкая береговая линия подпрудного водоема, названного Озером Коми. Вторая терраса правых притоков Печоры и древние лога, врезанные в дно Озера Коми, содержат палеолитические стоянки и остатки мамонтовой фауны с радиоуглеродными датами 24-37 тыс. л.н. Последняя подпруда Печоры должна быть значительно древнее этих дат. Ее возраст возможно отражают термолюминисцентные датировки от 76 до 93 тыс. л.н., полученные из пляжевых песков Озера.

Таким образом, последний ледниковый покров в Европейской Арктике, как и в Сибири, скорее всего достигал своего максимального распространения за пределами радиоуглеродной хронологии. Поскольку его морена залегает на осадках бореальной трансгрессии, коррелируемых с эемским (микулинским) межледниковьем, это оледенение вероятно соответствует изотопной стадии 4, т.е. ранней висле, как и полагал Яковлев. Более молодое крупное наступание полярных льдов кажется маловероятным, поскольку: а) на речных террасах с датами 37-11 тыс. л.н. присутствуют лишь следы мощных эоловых и мерзлотных процессов, а не подпрудных водоемов и б) надморенные торфяники западного Ямала имеют радиоуглеродные датировки порядка 28-30 тыс. л.н. (Гатауллин, Форман, 1997). Аналогичные датировки из послеледниковых осадков Европейской Арктики послужили бы последним и решающим доказательством того, что позднеплейстоценовый ледниковый щит Карского шельфа кульминировал значительно раньше Скандинавского ледника. Наши усилия ближайших 2-3 лет будут направлены на получение таких данных.