В морских глинах, залегающих между двумя моренами, В. Скороходом и М.А. Лавровой определена фауна, где наряду с арктической формой Portlandia (Yoldia) arctica обнаружены бореально-субарктические формы (Tellina calcarea), бореальные (Mytilus edulis, реже Littorina littorea) и единично бореально-лузитанские (Cardium edule). В этих глинах встречены также обрывки травы (Zostera marina).

Диатомовые, по Е.А. Черемисиновой, появляются в глинах с полосчатой слоистостью и в большом количестве содержатся в морских отложениях.

Содержание органического вещества в морских глинах, по определению В.В. Пономаревой, очень велико (~5%).

Пыльца и споры, изученные М.П. Гричук, имеют особенно большое значение для установления стратиграфического положения этой толщи.

Весь период накопления межморенных осадков четко делится на два крупных отрезка времени - «холодный» и «теплый» (рис. 2).

Холодный отрезок времени (позднеледниковое время) характеризует фаза приледниковой растительности.

Фаза приледниковой растительности соответствует времени существования озерно-ледникового водоема и накоплению ленточных глин, подстилающих морские отложения. Здесь преобладает пыльца трав, кустарников и споры; содержание древесной пыльцы незначительно. Первоначально у края ледникового покрова растительность представляла собой тундру с разреженными березняками, с открытыми пространствами, занятыми карликовой березой, сфагновыми болотами и травянистым покровом бедного видового состава. В период дальнейшего сокращения ледника и некоторого потепления климата, господствовала лесотундра - сосново-березовое редколесье с примесью ели; появилась Ephedra. К концу этого времени в озерно-ледниковый водоем проникают морские воды. О постепенном осолонении пресноводного водоема свидетельствует гляциально-морской комплекс диатомовых, обнаруженный в глинах с полосчатой слоистостью [Hyyppa, 1937].

Комплекс тундровой и лесотундровой растительности в основании морских глин обнаружен впервые. Сходные растительные ассоциации (но более молодого возраста) известны в позднеледниковых отложениях окрестностей Ленинграда (р. Охта у с. Сярги и ленточные глины в Колпине) [Гричук и Гричук, 1950; Марков, 1939].

Теплый отрезок времени (межледниковое время) характеризуется полным облесением территории и исчезновением болот. Выделяются фазы развития растительности:

1. Фаза тайги - соответствует концу накопления глин с полосчатой слоистостью и началу отложения морских осадков с фауной Yoldia arctica. Умеренный климат благоприятствовал распространению светлохвойной тайги с господством сосны, березы и широким расселением папоротников.

2. Фаза широколиственных лесов - соответствует времени отложения морских глин максимума трансгрессии, в период климатического оптимума. Климат был значительно теплее современного, о чем свидетельствует развитие широколиственных лесов. Первыми здесь появились дуб и вяз (максимум 32%), позже - орешник (93%) и ольха (258%), затем - липа, имевшая ограниченное распространение (2%). Ольха не является лесообразующей породой, и содержание ее пыльцы подсчитано относительно суммы всех других лесообразующих пород (так же как и пыльцы орешника). К концу этой фазы господствующее положение занял граб (26%). Времени максимального расселения граба соответствует начало регрессии межледникового моря.

3. Фаза тайги - соответствует времени накопления морских глин, вскрытых обнажением № 4, с диатомовой флорой, указывающей на опреснение водоема. В это время появляется таежная растительность, где господствующую роль первоначально играли ель (38%) и сосна (37%) с примесью широколиственных пород. Постепенно увеличивалось содержание сосны (до 65%) и березы (до 28%), появилась карликовая береза и Licopodium approssum. Происходило заболачивание территории. Пыльцевой спектр указывает на похолодание климата и приближение ледника.

Таким образом, выделенные фазы развития растительности свидетельствуют о закономерной и непрерывной смене растительных ассоциаций на протяжении всего позднеледникового и межледникового времени, что обусловлено изменениями климатических условий.

Выводы

1. Морские отложения залегают между двумя моренами и сохранились в понижениях доледникового рельефа.

2. Накопление межморенных отложений происходило без перерыва. Озерно-ледниковый водоем сменился морским, существовавшим, по-видимому, на протяжении всей межледниковой эпохи.

3. Верхи межледниковых отложений сняты надвинувшимся ледником, морена которого лежит на морских глинах и сильно обогащена ими.

4. Пыльцевые анализы межморенных отложений позволяют отчетливо наметить четыре фазы развития растительности: а) приледниковой тундровой; б) начала межледниковой эпохи с распространением сосново-березовых лесов; в) климатического оптимума с распространением широколиственных лесов; г) конца межледниковой эпохи - сосново-еловых и березовых лесов.

5. Изменения растительности в период климатического оптимума показывают закономерную смену максимумов широколиственных пород, а именно: дуб → вяз → орешник → липа → граб. Подобная последовательность кульминаций широколиственных пород установлена в Западной Европе Иессеном и Мильтерсом для рисс-вюрмского межледниковья, а на Европейской равнине В.П. Гричуком для микулинского межледниковья.

6. Максимум межледниковой трансгрессии соответствует времени климатического оптимума.

7. Начало регрессии межледникового водоема падает на конец климатического оптимума - максимум граба.

8. Пыльцевая диаграмма мгинских морских отложений хорошо сопоставляется с пыльцевыми диаграммами континентальных озерно-болотных отложений днепровско-валдайского межледниковья ближайших разрезов (Рынгу в Эстонии [Гричук, 1950]), с нижней частью пыльцевой диаграммы шурфа № 1 лесного заповедника на Валдае [Соколов, 1949], Муравы в Белоруссии [Вознячук и Махнач, 1954] и др., что указывает на одновозрастность этих отложений.

9. Изученный разрез и данные сопоставления решают вопрос о стратиграфическом положении морских мгинских глин. На основе изучения фауны, диатомовой флоры, пыльцы и спор морские мгинские глины являются отложениями микулинского межледниковья, подстилаются мореной московской [Шик, 1957] и покрыты мореной валдайского ледникового покрова.

ЦИТИРОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Вознячук Л.Н., Махнач Н.А., Изв. АН Белорусск. ССР, № 1 (1954).

2. Горецкий Г.И., Карельское межледниковое море // Вопросы географии. Выпуск 12. 1949. С. 97-132.

3. Гричук В.П., Тр. Инст. геогр. АН СССР, в. 3 (1950).

4. Гричук М.П., Гричук В.П., Вопр. географии, сборн. 23 (1950).

5. Лаврова М.А., О географических пределах распространения бореального моря и его физико-географическом режиме // Труды института географии. 1946. Выпуск 37. С. 64-79.

6. Марков К.К., Ледниковый период, 1939.

7. Марков К.К., Тр. Геол.-разв. упр., в. 117 (1931).

8. Покровская И.М., Тр. II Международн. конф. АИЧПЕ, в. 2 (1936).

9. Покровская И.М., Методическое руководство по изучению и геологической съемке четвертичных отложений, ч. 1, М , 1954, стр. 245.

10. Потулова Н.В., Геол. вестник, 4, № 1-6 (1921).

11. Скороход В. Фауна межледниковых отложений р. Мги. Материалы по четвертичной геологии СССР, часть 1. Труды Всесоюзного геологоразведочного объединения НКТП СССР, Выпуск 225, Л .-М., 1932, с. 82-93.

12. Соколов Н.Н., Бюлл. комисс. по изуч. четверт. периода, 10, 1947.

13. Соколов Н.Н., Уч. зап. Ленинградск. унив., в. 6, №124 (1949).

14. Черемисинова Е.А. Палеогеография мгинского моря (на основе данных диатомового анализа). Доклады Академии наук, 1959, том 129, № 2, с. 416-419.

15. Шик С.М., ДАН, 117, № 2 (1957).

16. Яковлев С.А., Основы геологии четвертичных отложений Русской равнины, М., 1956.

17. Brander G., Compt. rend. Soc. Geol. Finland, 10 (1937).

18. Нуурpa Е., Compt. rend. Soc. Geol. Finland, 10 (1937).