Глава II

ОБЩИЙ ОБЗОР ЧЕТВЕРТИЧНЫХ ОТЛОЖЕНИЙ

Четвертичные песчано-глинистые отложения распространены почти повсеместно. Они отсутствуют только на крутых скальных склонах Западно-Таймырских увалов. На равнинах они достигают значительной мощности и залегают сплошным покровом, перекрывая со стратиграфическим, а местами и с угловым несогласием; меловые слои Усть-Енисейской впадины. Вероятно, средняя мощность их близка к 80-100 м. Максимальные мощности, наблюдавшиеся в разрезах скв. 2 (севернее пос. Сопочная Карга) и скв. 12 (около устья р. Яковлевой), достигают 118-122 м. В обнажениях по берегам Енисейского залива удается проследить четвертичные отложения видимой мощностью до 50-80 м. В естественных разрезах по берегам крупных и малых рек вскрываются слои мощностью до нескольких десятков метров. Скальный цоколь прибрежной равнины (Рудовиц, 1939) и днища котловин, разделяющих Западно-Таймырские увалы, несут четвертичный покров мощностью до 30-40 м. На вершинах и склонах самих увалов он сокращается до нескольких метров, местами - до немногих дециметров.

Четвертичные отложения залегают на довольно неровном субстрате. На Западно-Таймырских увалах превышения расчлененного скального цоколя нередко достигают 150-200 м на расстоянии в несколько километров. В низменностях кровля подстилающих меловых отложений имеет в общем более спокойный рельеф, неровности положе, но амплитуды иногда не меньше, чем на Западном Таймыре. Так на расстоянии 40 км между выходами меловых пород на полуострове Дорофеевском и скважинами у мыса Сопочная Карга подошва четвертичных отложений опускается на 205 м (от + 120 до —85 м). Некоторое представление о неровности ложа четвертичного покрова могут дать абсолютные отметки залегания его подошвы (табл. 3) и помещенные ниже геологические разрезы.

Изредка на хорошо обнаженных участках удается наблюдать резкие локальные неровности субстрата (рытвины, выступы, долинообразные понижения). Так, западнее устья р. Чайки, в районе выходов меловых пород, подошва четвертичных отложений на расстоянии 1600 м пять раз поднимается к дневной поверхности на высоту от нескольких метров до 10-40 м, погружаясь в промежутках ниже уровня моря (рис. 5).

Крупные неровности рельефа дочетвертичных пород оказывают существенное влияние на распределение мощностей и фаций четвертичных отложений. К сожалению, малочисленность глубоких буровых скважин и естественных выходов дочетвертичных пород на равнинных побережьях Енисейского залива не позволяет установить их точную конфигурацию. Имеющиеся данные в совокупности с косвенными признаками позволяют предполагать более высокое положение подошвы четвертичных отложений под поверхностью многих возвышенностей. Об этом говорит прежде всего само расположение почти всех крупных и мелких выходов меловых пород, приуроченных к внутренним частям и склонам возвышенностей. При этом меловые отложения нередко слагают их наиболее высокие участки (возвышенностей Джангодской, Дорофеевской, Ерв-Седа и др.). В центральных же частях низин они никогда не выходят на дневную поверхность. Кроме того, четвертичные слои возвышенностей чаще содержат обломки мезозойских углей и копалов, песчаников и алевролитов с меловой фауной. Такая же картина наблюдается и в снежных районах Западной Сибири и Таймырской низменности.

Четвертичная толща побережий Енисейского залива сложена морскими, ледниковыми, водно-ледниковыми, речными, озерными и озерно-болотными отложениями. Отложения иных генетических групп либо отсутствуют, либо не играют существенной роли в строении четвертичного покрова.

Схемы строения четвертичных отложений. Как упоминалось во введении, первые систематические сведения о строении четвертичных отложений побережий Енисейского залива были получены в середине - конце тридцатых годов (1935-1939 гг.). Уже на этом раннем этапе выявились два основных направления в трактовке строения четвертичных отложений.

Н.Г. Акатов, Т.П. Кочетков, И.П. Лугинец и У.М. Юдичев, исследовавшие равнинные побережья, выделяли мощную морскую межледниковую толщу, подстилаемую (?) и перекрываемую ледниковыми отложениями (Акатов и Кочетков) или комплексом ледниковых и ледниково-морских (Лугинец и Юдичев) отложений небольшой мощности. Эти слои, согласно их представлениям, распространены регионально и слагают междуречные пространства. По берегам залива и в долинах рек к ним прислонены молодые речные и морские отложения незначительной мощности, слагающие низкие (не выше 6-13 м) террасы. В локальных впадинах рельефа на поверхности междуречий залегают маломощные линзы послеледниковых озерных отложений и торфяников. Эта сравнительно простая схема была весьма близка к представлениям Н.Н. Урванцева (1930) о строении четвертичных отложений Таймырского края.

Второе направление, начало которому положили Ю.Л. Рудовиц (1939), исследовавший Западный Таймыр, и В.Н. Сакс (1939, 1945а, в, г), изучавший район Усть-Енисейского порта и побережья Енисейского залива (1947), было поддержано геологами, проводившими государственную съемку, и получило законченное выражение в капитальных работах В.Н. Сакса (1951, 1953а, б).

Согласно взглядам сторонников второго направления, строение четвертичных отложений интересующей нас территории выглядит в основных чертах следующим образом.

На скальном цоколе Западного Таймыра (Рудовиц, 1939; Сакс, 1945) между моренами первого (покровного, максимального) и второго (полупокровного, зырянского) оледенений лежат межледниковые морские слои мощностью в несколько десятков метров. На эти отложения, или непосредственно на скальный субстрат, наложены отложения серии послеледниковых, преимущественно скульптурных, морских террас высотой 90-100, 55, 30 и 18-20 м. Вдоль современного берега местами прослеживается молодая 7-8-метровая аккумулятивная морская терраса, послеледниковый аллювий слагает пойменную и одну - две надпойменные террасы в долинах современных рек (рис. 6).

На равнинных побережьях Енисейского залива прослеживаются в общем те же слои. Межледниковая толща увеличивает свою мощность и делится на три горизонта. В основании ее залегают аллювиальные пески мессовского горизонта, выходящие местами в нижней части береговых разрезов. Средняя часть толщи сложена санчуговскими морскими глинами и суглинками с холодноводной элиторальной фауной, верхняя - казанцевскими песками с умеренно тепловодной сублиторальной морской фауной. Санчуговские отложения распространены очень широко, казанцевские - на меньшей площади. В основании казанцевского горизонта наблюдаются местные перерывы. Межледниковые слои вверх по разрезу переходят в ледниково-морские (Сакс, 1947, 1951; Стрелков, 1948) или сменяются континентальными ледниковыми (Сакс, 1953а) отложениями зырянского горизонта. Мощность последних измеряется многими десятками метров.

Перечисленные выше отложения слагают возвышенные междуречья. По обширным пониженным участкам они глубоко размыты и снесены на значительных площадях. Поверхность размыва часто лежит ниже уровня моря. Система широких и глубоких депрессий, образованных при размыве, выполнена отложениями каргинской морской ингрессии, ложащимися непосредственно на межледниковые морские слои. Они слагают высокую (до 70-90 м) аккумулятивную террасу. Карпинские морские слои содержат морскую фауну субарктического облика. В глубь континента морские отложения каргинского горизонта замещаются аллювиальными, слагающими широкие вторые надпойменные террасы современных рек.

Каргинский аллювий и прибрежно-морские каргинские отложения содержат многочисленные остатки наземных млекопитающих мамонтового комплекса (мамонт, бизон, лошадь, овцебык и др.).

На зырянских отложениях в пределах возвышенных междуречий и на каргинских террасах залегают линзы озерных отложений и торфяники. Торфяники каргинских террас соответствуют верхней части «водораздельных» торфяников, формирование которых началось еще во время ингрессии.

В основании деятельного слоя залегают почвенные льды, возникшие в период сартанского похолодания, совпавшего с регрессией моря.

Более поздние накопления представлены речными отложениями нижней надпойменной (10-15 м) и пойменной террас современных рек.

Некоторые отклонения от этой, общей для всей второй группы исследователей, схемы сводятся к следующему. Е.М. Люткевич (1940) полагал, что на Западном Таймыре морские послеледниковые отложения распространены до 200 м, где они слагают береговые валы. А.П. Пуминов считал каргинскую морскую толщу послеледниковой и датировал ее бореальным (по Блитту-Сернандеру) веком. Регрессию каргинского моря он относил к первой половине атлантического века, накопление аллювия нижней надпойменной террасы - к его концу, формирование уступа той же террасы - к суббореальному времени, а поймы - к субатлантическому.

С.А. Стрелков (1948) предполагал, что на Гыданском побережье залива вплоть до мыса Дорофеевского распространены только континентальные фации каргинского горизонта.

Несколько особо стоят представления геолога В.А. Черепанова, исследовавшего четвертичные отложения Западного Таймыра в 1953 г. Он полагает, что межледниковая морская толща, лежащая на нижней морене, террасирована во время регрессии. Межледниковые скульптурно-аккумулятивные террасы высотой 180, 130, 100 и 80 м сохранились до наших дней и не перекрыты верхней мореной нигде, за исключением небольших троговых долин, образованных ледниками в сартанское время.

Автор, участвовавший в геологических исследованиях (1947-1949 гг.), а впоследствии самостоятельно изучавший четвертичные отложения равнинных побережий Енисейского залива, Западно-Таймырских увалов и смежных районов Западно-Сибирской и Таймырской низменностей, весьма близких по особенностям строения четвертичной толщи, начал постепенно отходить от взглядов второй группы исследователей, которые он первоначально полностью разделял. Прежде всего, подвергся пересмотру вопрос о генезисе отложений зырянского горизонта на равнинах, который большинство геологов считало ледниково-морским. В рукописной работе 1950 г., посвященной этому вопросу, было высказано суждение о континентальном происхождении зырянских ледниковых слоев, впоследствии подтвержденное практикой геологических съемок и принятое В.Н. Саксом (1953а). В соответствии с представлением о континентальном происхождении зырянских слоев, возникло предположение о их фациальном разнообразии. Размещение фаций зырянских отложений в зависимости от крупных неровностей современного рельефа (возвышенностей и низин) навело на мысль о дозырянском возрасте и денудационном происхождении последних. Соответственно оформилось представление о крупном размыве, предшествовавшем отложению зырянского горизонта. В дальнейшем «каргинские аллювиальные отложения» верхней надпойменной террасы местами стали рассматриваться как комплекс флювиогляциальных и озерно-аллювиальных поздне-послеледниковых отложений.

Исследуя в 1951-1952 гг. берега Енисейского залива, автор отнес все морские отложения к единой межледниковой морской толще и отказался от выделения каргинских морских слоев (рис. 7). Впоследствии, в 1955 г., при обобщении данных геологической съемки бассейна р. Агапы, проблема каргинских морских отложений на Енисейском севере была рассмотрена в общем виде. Как это иногда бывает, идея, еще недостаточно проверенная, получила широкое распространение, нашла многочисленных сторонников, и многие исследователи севера Западной Сибири и Таймыра стали отождествлять все морские каргинские отложения с межледниковыми. Эта точка зрения была принята при составлении листов Государственной геологической карты СССР, Геологической карты Советской Арктики (1957), Карты четвертичных отложений Советской Арктики (1957) и ряда сводных геологических карт СССР. Наконец, В.Н. Сакс в 1959 г. допустил возможность отнесения морских каргинских отложений к межледниковой толще, не считая, однако, проблему каргинской ингрессии решенной окончательно. Эта осторожность оказалась вполне оправданной.

Исследования, проведенные автором в 1957-1963 гг. по берегам Енисея и в бассейне р. Агапы, показали, что некоторые, в том числе и опорные, разрезы «морских каргинских» слоев действительно вскрывают более древние, по преимуществу казанцевские отложения, но в ряде обнажений по Енисею и Агапе прослеживается горизонт морских послезырянских отложений, участвующий в сложении отложений второй («каргинской») террасы и имеющий, по-видимому, позднеледниковый (сартанский) возраст.

Сведения о строении морских и континентальных отложений побережий Енисейского залива известны лишь ограниченному кругу исследователей - четвертичников. Фактический материал, послуживший основой тех или иных взглядов, покоится в дневниках и рукописных отчетах, а результаты исследований последних лет большей частью не опубликованы. Поэтому значительная часть работы посвящается описанию и анализу строения четвертичных отложений побережий Енисейского залива, с привлечением новых данных и материалов первоисследователей, нередко забытых, но иногда крайне показательных.

К ОГЛАВЛЕНИЮ